Почему француженки не толстеют
Шрифт:
Остальная часть рациона оказалась не такой скверной, хотя весьма тривиальные проблемы Кэролайн коренились в недостатке овощей, фруктов и воды. Главным её врагом был сахар во всевозможных вариациях, как в натуральном виде, так и незаметный глазу. Кэролайн никогда не отказывалась от десерта — эту слабость я легко понимала. Более необычной казалась её любовь к сыру. Поездив с мужем по миру, Кэролайн пристрастилась к качественному сыру; некоторые его разновидности средняя американка сочла бы излишне острыми. (Вредные продукты не бывают слишком индивидуальными.) Однако Кэролайн не научилась есть его в оптимальных пропорциях. Вот здесь и пригодятся маленькие весы: три унции гораздо лучше восьми.
Изменить содержание завтрака не составляло труда. Кое-кто из нас не начинает
Десерт в ресторане был настоящим испытанием. Как и многие ньюйоркцы, у которых дети разлетелись кто куда, Кэролайн с мужем ради удобства частенько ели в кафе и ресторанах, а там в числе специальных предложений непременно значилось сладкое искушение. К счастью, дело происходило летом, и свежие ягоды, дыни и фиги не были редкостью; особенно часто они встречались в хорошем йогурте — именно так их подавали в греческом ресторане рядом с домом Кэролайн. Однако когда их с мужем манили печеные или вязкие сладости, им незачем было бороться с соблазном. Заказывается один десерт и медленно смакуются один-два кусочка, зацепленные вилкой. Остальное Кэролайн передавала супругу или друзьям со словами: «Попробуйте пирожное».
Пристрастие к тяжелым соусам объяснению не поддавалось. В конце концов один старинный друг раскрыв мне его причину, когда, обедая в парижском ресторане, я заметила за ним ту же склонность. Курение серьезно повреждает слизистые оболочки носа, ответственные за обоняние, и те с трудом восстанавливаются даже после того, как мы бросили курить. Поскольку запахи лучше сохраняются в жирной пище, вкусовым сосочкам языка она кажется приятнее, когда обонятельный компонент вкуса отчасти атрофирован. Итак, чтобы полностью не лишать Кэролайн вкусовых ощущений, пришлось на время сократить объем жирной пищи, с чем моя приятельница согласилась, поняв суть проблемы. Обонянием объяснялось и её пристрастие к острому сыру. Когда вы обедаете у кого-то во Франции, сыр — единственное блюдо, от которого можно вежливо отказаться. Впрочем, для Кэролайн такая вежливость была непосильной, поэтому она стала отказываться от него постепенно. Кроме того, Кэролайн теперь готовила, используя более острые приправы, — куркуму, карри, жгучий перец, — на что сразу отреагировали её нёбо и нос, идущие на поправку. Со временем в рацион предстояло вернуться менее острым блюдам.
Кэролайн взяла за правило, когда она налегке, подниматься пешком в свою квартиру на шестом этаже, спускаться тоже пешком и трижды в неделю совершать двадцатиминутные прогулки. Она легко научилась двигаться как француженка. За десять недель Кэролайн сбросила одиннадцать фунтов, обойдясь без запретов и балуя себя больше, чем когда-либо. Вы ведь не считаете запретами и ограничениями перемены в её образе жизни?
У Конни всё происходило сложнее. В свои двадцать с небольшим она плохо представляла, как надо питаться. Конни выросла в пригороде Мидуэста, где закупали еду дважды в месяц: её мама загружала холодильник,
Обед домашнего приготовления был ритуалом воскресенья — только тогда вся семья собиралась за столом. А на неделе каждый питался в соответствии со своим рабочим графиком (родители Конни работали адвокатами). Изо дня в день мама Конни обходилась немногими известными ей рецептами. Для Конни они олицетворяли домашний уют, поэтому именно по этим рецептам она готовила угощения, когда собирала у себя друзей. В общем, Конни пылала неоправданной любовью к популярным у американцев продуктам: гамбургерам, пицце, чеддеру и лазанье. Печенье из супермаркета и мороженое тоже входили в обязательный рацион, а вот свежие овощи или фрукты нет. Из напитков — газировка. Приятного мало. Холодильник набит гигантскими бутылками с газировкой — как простой, так и диетической. И если Конни не пичкала свой организм сахаром, то поглощала гремучую смесь химикатов.
Мы познакомились, когда Конни начала работать в Нью-Йорке и впервые пыталась сбросить вес — пятнадцать фунтов. Забавно, но в студенческой одежде, которая за последние пять лет стала более откровенной, Конни не чувствовала себя полной. Однако в деловых костюмах она постоянно нервничала (не помню точно, какими словами она описывала свои ощущения). Мы встретились, когда Конни работала над проектом для одной фирмы: пригласив её на обед, я заметила, что она смотрит на меня с нескрываемым замешательством, ибо я ела все подряд да к тому же выпила бокал «Вдовы Клико». Когда принесли кофе, Конни деликатно спросила:
— Можно задать вам очень личный вопрос?
Поняв, в чем дело, я облегчила ей задачу. Как многие молоденькие женщины, Конни перепробовала уйму запретительных диет, не дающих продолжительного эффекта. Во время последнего испытания — строгой безуглеводной диеты — она съела невероятное количество яиц, ветчины и сыра, в том числе и в излюбленных вариациях. В конце концов Конни неизменно бросала любую диету, приводящую только к усилению аппетита. Именно его и вызывала разрешенная диетой еда. Конни также тщетно старалась сбросить вес с помощью изнуряющих физических упражнений. Кто-то посоветовал ей проводить один час за тренажером, пообещав, что тогда гастрономические пристрастия вообще перестанут отражаться на фигуре. Конни даже купила абонемент в спортзал на три месяца, потратив на него деньги, оставшиеся после арендной выплаты за нью-йоркскую квартиру. Меня всегда восхищало то, с какой решимостью американки заточают себя в спортзалы вместо того, чтобы сделать несколько относительно безболезненных шагов. Конни избавилась от пары фунтов, но её тренажерный режим напоминал тюремное заключение, поэтому через несколько недель она покончила с этим и снова растолстела.
Я посоветовала Конни продолжать занятия в спортзале, поскольку она заплатила за них и, вероятно, ненавидела себя из-за того, что их прогуливает. Впрочем, по моему предложению, физические нагрузки она несколько сократила: трижды в неделю по полчаса аэробики — не больше, притом без повторений тех же упражнений на следующей неделе. Помимо этого Конни должна была незамедлительно изменить образ питания. Зима подходила к концу, и волшебный луковый суп оказался весьма кстати. Вообще-то я считала, что для тех, кто привык к пище в стиле Конни, этот суп иногда становится тяжким испытанием, но они сразу же заряжаются оптимизмом.
К утру следующего понедельника Конни добилась результата, хотя прежде на это уходило две недели изнурительного труда в спортзале. Исчезли два фунта — правда, в основном воды, но всё-таки два фунта. Благодаря супу энтузиазм Конни возрос, но одновременно произошло нечто ещё более поразительное: она открыла для себя новое удовольствие.
— Я и не предполагала, что этот лук так вкусен! Я его обожаю! — призналась она.
Меня это несколько удивило. На самом деле позже, хорошо познакомившись с рационом француженок, Конни время от времени будет с радостью есть на обед луковый суп.