Почерк палача
Шрифт:
Грузный инспектор ГАИ лениво поднял жезл, указал на «Жигули» Ивашева, приказал остановиться. Он остановился, протянул в окошечко документы. Инспектор взглянул на них мельком:
– Почему не пристегнуты? – Инспектор, разговаривая, смотрел куда-то вверх и в сторону.
– Понимаете, инспектор, – Ивашев виновато улыбнулся, – у меня остеохондроз, а ремень давит.
– Болен, сиди дома, – изрек инспектор. – Штраф пятьдесят рублей. – Он привык, что водители платят быстро и молча.
– Денег нет, – решительно ответил Ивашев.
–
В принципе, легкий жезл не мог оставить следов, но его удары отдавались у Ивашева в сердце.
– Не калечьте машину! – крикнул инженер.
– Чего? – инспектор ударил сильнее. – Платить будете?
– Не трожь машину, мент! – Ивашев выскочил на мостовую, хотел встать между инспектором и своей «мечтой» и невольно толкнул гаишника в грудь.
– Мент? – Подобную наглость инспектор мог стерпеть разве что от водилы, который платит «зеленью». – Так! Оскорбление сотрудника при исполнении, физическое сопротивление. Ты у меня заплатишь не полтинник, а как следует.
Он махнул напарнику, который сидел в милицейских «Жигулях» неподалеку.
– Дай ключи, садись, поехали в отделение, разберемся, – инспектор уже сожалел, что связался с нищим худосочным дураком, но самолюбие не позволяло ему отступать.
– Ключи не отдам! – крикнул Ивашев.
Подкатил напарник, инспектора посовещались, лейтенант в «Жигулях» сказал:
– Ты придурок. Тебе это нужно? Ключи не отдает? Х… с ним, пусть ведет машину сам, садись рядом, отделение неподалеку.
– Садитесь за руль, поедем в отделение. – Инспектор обошел «мечту», плюхнулся на переднее сиденье, шкрябнул ботинком по порожку.
Ивашев стиснул зубы и стерпел, сел за руль. Через несколько минут они припарковались у отделения милиции. В дежурной части людей было немного. Двое мужчин непонятного возраста и национальности сидели на деревянной скамье, дежурный офицер, сидя за перегородкой, говорил по телефону, постовой курил у двери. Разглядел все это Ивашев не сразу, потому что, как только он переступил порог, сопровождавший его инспектор ГАИ сильно ударил инженера под зад, тот растянулся на полу, а очки отлетели в сторону. Ивашев на карачках добрался до них, надел, только потом поднялся на ноги.
– Товарищ старший лейтенант, хулигана привел! – радостно сообщил инспектор. – На трассе бросился на меня. Вы его лучше заприте.
Дежурный только положил трубку и разговором остался явно недоволен, ему не понравилось, что инспектор указывает старшему по званию, что следует делать. Старлей взглянул на худосочного «хулигана», скорчившегося и потиравшего ушибленный зад.
– Он прямо на машине на тебя бросился?
– Гражданин начальник… – Ивашев находился в милиции впервые со дня получения паспорта, но подсознательно понимал, здесь он уже не товарищ, тем более не господин.
– Сядьте на
– Я хочу лишь объяснить… – начал было Ивашев, но дежурный его перебил:
– Объяснять будешь жене, а пока сиди молча.
Инспектор долго писал рапорт. Привели пьяного, который одновременно и плакал, и норовил двинуть старшину по морде. Затем двое в штатском привели бритоголового парня и причитавшую женщину: бритоголовый вырвал у нее сумку.
Инспектор отдал дежурному рапорт, махнул Ивашеву жезлом и ушел. Оформляли бритоголового, время шло, инженер тихо подошел к барьеру и робко попросил:
– Разрешите позвонить жене?
– Сядь, хулиган, видишь, я занят, – добродушно ответил старлей. Он уже прочитал рапорт гаишника, где описывался бой на трассе, ни одному слову не поверил, понял, что человека задержали за ерунду, а очкарик платить дань отказался. И все уже складывалось для инженера неплохо, да он вылез с этой идиотской просьбой. Кому же разрешают звонить по аппарату дежурного? Имеешь в кармане телефон, могут и разрешить, конечно, но не за десять копеек.
Ивашев, опустив голову, шагнул к скамейке, и тут услышал со двора прерывистые сигналы «мечты». Голос «любимой» инженер был способен отличить из тысячи. Ивашев молча бросился к дверям, был остановлен сержантом, хотел прорваться, получил в глаз и лишь тогда закричал:
– Машина! Сигнализация! Угоняют!
Дежурный неприятностей не хотел и приказал:
– Хомутов, взгляни!
Сержант вышел во двор, инженер выскочил следом. «Жигули» стояли на месте, молодая женщина пеленала на капоте младенца.
– Твоя? – сержант сплюнул.
– Да-да, – Ивашев хотел подойти к машине, но был остановлен молодым крепким парнем.
– Ну и пошел в тюрьму, падла. Людей беспокоишь!
Его выпустили к вечеру, когда пришел начальник отделения, пожилой молчаливый майор. Он прочитал рапорт, выслушал нервный рассказ инженера, вернул документы и ключи от машины, зевнул и сказал:
– Без полтинника в тачку не садись, – махнул на него рукой, мол, пошел вон.
Продуктов Ивашев не купил, с женой случилась истерика. Инженер всегда считал, что милиция не лучшая часть человечества, теперь он ее ненавидел.
Сегодня инженер Ивашев сидел в своей каморке и прикидывал, где бы раздобыть экскаватор, который был совершенно необходим. До конца рабочего дня оставался час, уйти инженер не решался, хотя сколько он порой перерабатывает, никто не считал. В дверь постучали, инженер удивился и после небольшой заминки сказал:
– Да-да! Войдите.
Вошел Станислав. Парадная форма делала оперативника стройнее и выше. Ивашев не понял, что пришедший полковник – сотрудник милиции, а решил, что где-то прорвало трубу и жильцы прислали представителя.