Почетное гражданство
Шрифт:
— Платье! — громко провозгласила Лау, входя в грот в сопровождении двух юных мелюзин, которые несли в руках одежду для бала.
Одна из девушек приложила к себе наряд, кокетливо покачала бедрами, подмигивая мне (мол, то, что надо, да?) но замерла под суровым взглядом мелюзины, красящей мне ресницы пахнущей воском черной пастой.
— О, нет! — простонала я. — Только не это!
— Не нравится?! — Лау вытаращила глаза.
— Очень нравится! Просто великолепно! Разрез до самого «не хочу» и соответствующее
— Хотя бы примерьте, — с некоторым упреком сказала пожилая мелюзина. — Это чистый шелк и вересковая нить.
— Хорошо, — со вздохом согласилась я. — Иголку можно? Подол подошью.
— Ты слишком скромна, — заключила Лау, поняв, наконец, что я шучу. — Ничего, у нас это обычно проходит после пары танцев с мелизандами.
— Верю, — мрачно сказала я, припоминая красавчика у плантации орхидей и поднимая руки, чтобы девушки надели на меня платье цвета мальвы.
— Что делать с волосами? — деловито поинтересовалась Лау у немолодой мелюзины.
А что с волосами? Я ими вполне довольна. Они прекрасны: струятся, блестят и пахнут. И, кажется, цвет стал немного ярче.
— Только розовый жемчуг, — тоном, не терпящим возражений, произнесла та. — В волосы и в ушки. И одну капельку на шейку.
Лау задумалась и кивнула. После всех манипуляций обе мелюзины встали передо мной и хором протянули:
— Красота!
Я взглянула в зеркало и в этот раз полностью с ними согласилась.
… У входа в «спа» меня встретила нетерпеливо пританцовывающая Лим.
— Ой, мило! — щебетнула она и потянула меня за руку, прочь от растерявшихся от такой прыти мелюзин-косметологов.
— Я здесь уже все знаю, — махнула Лим рукой, когда я выразила некоторые опасения по поводу нашего маршрута. — Вот поворот, и мы в большом зале. Как тебе?
Да, картина впечатляющая. Это была пещера невиданных размеров, уходящая в глубину на несколько сот метров. Часть ее была заполнена морской водой, к воде спускалась выложенная мрамором лестница, потолок терялся где-то над головой.
— Бальный зал, — ткнула вдаль Лим.
Мы стояли на балконе, выбитом прямо в граните над суетой и нескончаемым движением, в прозрачной глубине прямо под нами мягко покачивались светящиеся морские растения и плавали плоские разноцветные рыбы. Группа мелюзин трудилась над украшением лестницы гирляндами орхидей, в бухточке шныряли туда-сюда узкие лодки. Я немного перегнулась через бортик балкона и посмотрела в сторону зала, там выставлялись столы под скатертями цвета морской волны, начищались светильники и развешивались магические огоньки. Потянуло чем-то вкусным, в животе у меня забулькало.
На Лим было струящееся голубое платье, оно удивительно шло к ее глазам. Заметно округлившийся животик только подчеркивал грацию юной
— Ниш! Представляешь?!
— Что? — испугалась я. — Нахамил?
Лим фыркнула и поманила меня за собой. Мы вышли в узкий коридор между гротами, и подруга принялась ходить взад-вперед, возмущенно уперев руки в бока:
— Если бы!
— Да ладно?! — вырвалось у меня. — Вот нахал!
— А я что говорю! Знаешь, что заявил?
Лим в подробностях рассказала о разговоре с троллем. Чем дальше, тем больше у меня раскрывался рот. Я удивлялась не тому, что нахальный полукровка предложил моей подруге сердце и свою огромную и, что греха таить, весьма крепкую длань, а то, как на это прореагировала мелюзина. Сначала я думала, что она столь возмущена и оскорблена, что хочет дать выйти раздражению, потом заподозрила нечто иное. Лим поведала, как тролль отнесся к ее беременности:
— Нет, ты подумай! Никакого уважения! Это будет «дитя морского бога», а он – «рыбачить научу и бить прям промеж глаз».
— Рыбачить? — с недоумением переспросила я. — Зачем учить мелюзин рыбачить?
Лим меня не слышала:
— Лау, между прочим, намекала на то, что Эгенд, возможно, теперь отнесся бы к браку со мной совсем иначе, если его спросить. А Михо просто сохнет! А Ву сказал… А он говорит, увезу тебя в Термект, что рядом с Оброй, там у меня крепкий дом, добрые слуги…
— Он что, богат?
— А ты думала, такой прощелыга в бедности останется? Он, оказывается, родственник какой-то дальний людскому королю по орочьей линии, да видно столько натворил всего, что родня его и знать не желает.
— Постой, Лим, — сказала я, начиная кое-что понимать. — Мы сейчас о чем говорим? Тебе тролль сделал предложение! Тролль! А ты… ты, как я вижу, возмущена не тем фактом, что он вообще к тебе подъехал, а тем, как он это сделал?!
— Ну да, — сказала Лим, перестав мельтешить у меня перед глазами. — Я же говорю – хам!
— Он тебе, что, нравится!!?
Лим вдруг вся зарделась, дернула плечом, отвернулась. Потом сказала с неожиданной грустью:
— Знаешь, на Грозовой остров прибыла делегация из Реталии. Там уже тоже в курсе. Ву представил мне моего потенциального жениха – молод, хорош собой, из рода правящих.
— И? — заволновалась я.
— Мы гуляли и разговаривали весь вечер. Он был очень мил. Но я поняла… что он не верит.
— В то, что ты…?
— Да, в то, что ребенок был зачат магией, а не естеством. Ему сказали посвататься к «супруге морского бога», вот он и приплыл. Общался со мной из вежливости. А потом ушел осматривать остров, вернулся поздно, долго говорил с Ву, а когда я спросила, мне показалось, что Ву сам не в восторге.