Почетное гражданство
Шрифт:
К Северным Вратам, запечатанным Эптом (надёжно, я проверяла) меня вынесло ожидаемо – рядом с ними ткань между мирами была наиболее тонкой, это хорошо знали Первые. Две незаметные кочки на расстоянии в два десятка локтей. Но никто и никогда не строил рядом с ними жилищ.
С магом ехали его хохотушка-жена и очень серьёзный молодой человек возраста Огунда.
— На юг? — спросил маг, сразу распознав во мне коллегу. — Я тоже.
— А что нечисть? — спросила я.
— Тот лесной народ, что живёт возле осаждённого замка и на пути следования войска, за нас, — бросил маг. — Вроде как. Но это же нечисть.
Я
— Ничего, — успокаивающе сказала девушка, — у нас вот что есть!
И она гордо продемонстрировала мне холщовый мешочек, пахнущий сушёным имбирём.
— Отдали за них всё, что у нас было, специи нынче очень дороги, — невесело усмехнулся маг. — В дороге никогда не знаешь, с чем придётся встретиться… или кем. Но мы в стороне от войны оставаться не хотим. Уж если эта война даже нечисти не по душе! Хотя лесные жители всегда рады, когда «большой народ» друг друга крошит.
Тут уж с магом согласились все. Я сама видела, как сначала попрятавшаяся по чащобам нечисть выползала на поле битвы у Грозового и утаскивала трупы под носом у могильщиков. Кстати, о битве. Путешествуя в обозе Кэльрэдина после сражения, я старалась запоминать дорогу к замку. Но тогда всё вокруг было лишь слегка припорошено снегом, нынче же повсюду лежали глубокие сугробы. Снега не было лишь на тракте, который защищался от него особыми Плетениями, да кое-где в лесу, на звериных тропах, где серая магия нечисти оберегала лесное зверьё.
Тракт тоже заметало – в тех местах, где были нарушены магические границы. Магу приходилось разгребать наносы, но, к счастью, это случалось не так часто. Мы несколько раз встречали на пути мастеров с ближних станций, проверяющих тракт, однако их было мало – война требовала всё больше знатоков магического искусства. Мастера передавали нам последние вести: Кэльрэдин в всё ещё в осаде и держится изо всех сил – падение замка означает гибель для всех, кто успел в нём спрятаться, и хоть сам Властитель почти не восприимчив к тёмному волшебству, от острой стали ему не спастись. Смерть его означает хаос и потерю контроля над многими аспектами власти. Чёрные маги-отступники выступили целыми отрядами – у них странные и страшные силы. Говорят, Гайдэ Митрэдоон собственноручно убила (и продолжает убивать) столько народа из средних и серых рас, что стала Чёрным Источником для своих людей.
Словно услышав мои мысли, маг сказал:
— Завтра утром, если на пути больше не попадётся разорванных Плетений, минуем место битвы с троллями.
— Покажете мне, где это произошло? — сказала я, делая вид, что интересуюсь местными «достопримечательностями».
— Конечно. Помню эти места. Никогда не забуду. Говорят, Длиннорукий призвал какую-то магиню с невиданными силами из иного мира, да только я не верю – сказки всё это. Я сражался на восточном фланге, сам не видел, это так… народ болтает. Чего только ни пригрезиться среди крови и смерти!
— Точно! — поддакнула я, немного выдохнув: слава богам, молодой человек не видел меня на поле битвы.
Путешествовать с приветливой молодой семьёй, в уютной телеге с жаровней и тёплыми одеялами, было комфортно и весело. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается.
Следующая станция была даже дальше того места, где от основного тракта отходила небольшая тропа, ведущая к
… Решительно выдохнув, я ступила на звериную тропу. Идти по ней было легко. У нечисти своя магия, но лесной народец тоже не любит пробираться по глубокому снегу. Интересно, где сейчас мои друзья. Не мёрзнет ли дракон? Как чувствует себя Эна? Альд и Эгенд, должно быть, ушли в свою долину. Ирэм… стоп, Даша, забудь пока! Может, и к лучшему, что они не взяли тебя с собой?
Ланана говорила, что Гайдэ и её сторонники скрывали под землёй чёрную магию благодаря особой воде подземного города Первых. В некоторых местах, по словам Ирэма, время от времени обнаруживались «чёрные артефакты», видимо, когда-то помещённые под воду Первыми. В мире, где водятся такие твари, как Морской Дракон, всякое может найтись. Эпт знает, что живой круг пришёл из древнего города Первых, но кто в здравом уме полезет в гнездо чёрной магии? Только я. Я шла по тропе, с напряжением прислушиваясь к шорохам в предрассветном лесу. Я не смогу найти выход к подземному городу, если местная нечисть мне не поможет. Надеюсь, мирное соглашение с Ниями ещё в силе. Мне нужна информация. Что-то, что я смогу рассказать магам. Сон был слишком зыбким, я могу ошибаться, хотя последние события приучили меня прислушиваться к сновидениям.
В лесу истошно завопила какая-то птица. Я подпрыгнула от страха и остановилась. Боги, куда я опять влезла? В этот раз ангелы-хранители точно махнут на меня рукой и дадут бесславно сгинуть. Рюкзак тяжёлый, лямки давят на плечи, дыхание сбивается (последние недели в сытости и покое меня разнежили), вокруг лес, где не только нечисть водится, но и волки. И опять этот пристальный взгляд за спиной.
Иногда мне чудилось движение сзади, на тропе, и даже тяжёлое человеческое дыхание. Я возвращалась, но никого там не находила. Меж тем, хотелось есть и спать, чем дальше, тем больше. В последние дни в телеге мага сон мой был тяжёлым и… душным. Я предполагала, что это из-за тревоги.
Солнце высоко поднялось над лесом, играя бликами на сугробах, а я начала искать место для привала, жалея, что не захватила с собой кофе – в сон клонило всё сильнее. Остановиться на привал я решила на песчаном бережке у ручья. В котелке кипел суп из тушёнки. Поразмыслив, я кинула в него немного специй – и вкуснее, и, может, на запах придёт местная нечисть? Пара ложек супа – и в голове прояснилось. Бодро встряхнувшись, я закончила «ланч» и пошла дальше. Короткий зимний день закончился быстро. На ночь у меня были особые надежды. Однако если сегодня никто из местного лесного народца не выйдет навстречу, придётся признать поражение.
На этот раз я нашла местечко между поваленными деревьями. Спальник я выбрала самый дорогой, тёплый, а коврик под него оказался очень удобным – самонадувающимся. В ход пошли бульонные кубики, сухари и сыр. Напившись чаю со сгущенкой, я легла спать. Если это можно было назвать сном.
Лес шептался. Чьи-то руки шарили по моему телу. Я отталкивала их прочь, но они не унимались, голос бормотал под ухом:
— Красивая. Дай, дай.
Во сне я, почему-то полностью обнажённая, стояла перед огромным Драконом, а рядом с троном на ступеньках сидел Буушган, приговаривая: