Почти что сломанная жизнь
Шрифт:
– Ты сделал все это для меня?
– Конечно.
О мой Бог.
Все, что он сделал, он сделал для меня. Без колебаний и ограничений, Доминик поставил свою жизнь на паузу, чтобы помочь мне.
Я смотрю в его карие глаза.
Он само совершенство.
Он мое совершенство.
Слышу шум пульса в ушах.
На этот раз это не нервы, хотя я все еще в ужасе от того, что могло бы случиться, выйдя я одна на улицу.
Но я нервничаю, побаиваясь, что может произойти, если я скажу Доминику, как сильно
Глава 22
– Ты нервничаешь?
– спрашиваю я Доминика, пока он расхаживает туда-сюда по моей гостиной.
– Конечно нет, не смеши меня.
– Хмурится он.
– Нет? Ты уверен?
– откидываюсь на спинку дивана, глядя как он все еще продолжает расхаживать туда и обратно. Один раз он останавливается, запускает свои длинные пальцы в густые, темные волосы и потом продолжает ходить.
– По-моему, ты выглядишь встревоженным. Я никогда не видела тебя таким взволнованным и на грани.
– Это не так.
– Твердость в его голосе немного успокаивает меня, когда он подходит и заключает меня в свои теплые объятия.
– Прости, мне уже давненько не приходилось знакомиться с родителями. И я не ожидал, что это произойдет так скоро. Но я знаю, лучше, чтобы это произошло сейчас, чтобы твои родители поняли, что я никуда не собираюсь уходить.
– Он наклоняется ко мне и целует в губы. Легонько касаясь своим языком моей нижней губы, всасывает ее в свой рот, нежно покусывая.
– Ладно, ты прощен, - говорю я у его губ.
– Не переживай из-за родителей, Доминик. Они будут рады уже тому, что мы там. Когда я позвонила им, они были так счастливы, что мы придем повидаться. Мама даже плакать начала.
– Я крепко держу его за талию, когда Доминик целует меня в макушку.
– Я так горжусь твоей силой, детка.
– Доминик берет в ладони мое лицо, большими пальцами поглаживая мои щеки. Он наклоняется, и его губы нежно встречаются с моими. Я ощущаю, как его тело расслабляется, когда его руки обрамляют мое лицо, и его теплые влажные губы прижимаются к моим.
Мы теряемся в поцелуе. Проходит вечность, пока мы упиваемся интимностью и близостью мягких прикосновений друг к другу.
– Нам пора идти, - я с грустью разрываю наши объятия.
– Минуты, когда я держу тебя в своих объятиях - мои самые любимые моменты дня, - шепчет Доминик мне в ухо.
– Ты же знаешь это?
По телу прокатывается приятная дрожь. Я счастливее, чем была за очень долгое время.
– Готова идти?
– спрашивает Доминик, переплетая вместе наши пальцы, и нежно подталкивает меня к двери.
– Да, пойдем.
– Деревянная дверь была уже открыта, и я отпираю прозрачную дверь и жду пока Доминик закроет ее за собой, чтобы мы могли направились к дому моих родителей.
– Моя мама ждет не дождется познакомиться с тобой. Отец же, с другой стороны… ну, убедить его будет несколько труднее.
–
– Ты запомнил.
– Я улыбаюсь ему, когда Доминик выезжает на улицу.
Доминик поднимает мою руку, чтобы поцеловать кончики пальцев, и маленькая, нервная улыбка играет у него на губах.
Оставшиеся десять минут пути мы едем в тишине. Как настоящий джентльмен, каким он и является, Доминик обходит машину, чтобы открыть для меня дверь, и крепко держит за руку, пока я выхожу.
На этот раз, я должна быть его силой.
Могу сказать, что он немного паникует. Доминик все время проводит свободной рукой по волосам, потом поправляет рубашку, а глаза мечутся вокруг, всматриваясь в окружающее.
Пока мы идем по дорожке к входной двери моих родителей, я прислоняюсь к нему и говорю:
– Расслабься. Все будет нормально. Они знают, что ты важен для меня, и не будут с тобой суровы.
Его губы растягиваются в напряженной улыбке, и парень кивает, признавая, что слышал мои слова, но не отвечает. Я сжимаю пальцами его руку, и мы делаем последние несколько шагов к входной двери.
Я осматриваю фасад одноэтажного дома и замечаю, что не так много всего изменилось. Хотя палисадник выглядит немного заросшим сорняками, все остальное выглядит точь-в-точь, как и три года назад.
Я дотягиваюсь и нажимаю кнопку звонка, слыша небольшой всхлип изнутри.
Мама распахивает дверь и без промедления обнимает меня, пока слезы свободно катятся по ее лицу.
– Я так счастлива, дорогая. Так счастлива.
– Она продолжает повторять это, все сильнее сжимая меня, пока ее объятия не становятся удушающими.
– Мам, ты меня задушишь, - говорю я, хихикая.
– Я просто не могу. Ты здесь, ты действительно здесь. Я так счастлива.
– Посторонись-ка, Сэнди, и позволь нашей маленькой девочке обнять своего старика, - говорит отец из-за плеча мамы.
Мама не отпускает меня, но подвинувшись немного в сторону, притягивает к нам отца. Я, наконец-то, стою на крыльце родительского дома, в кольце рук двух обожаемых мною людей.
– Я так горжусь тобой, - хрипло шепчет мне папа, продолжая обнимать меня.
– Ладно, давайте зайдем в дом.
– Мама делает шаг в сторону и пропускает нас внутрь.
– Ох, простите меня, я Сандра, а вы, должно быть, Доминик.
– Мама протягивает руку Доминику, и он мягко пожимает ее.
– Рад познакомится, мэм.
– О, пожалуйста, просто Сандра. Проходите, прошу вас.
Отец не отпускает меня. Он продолжает крепко прижимать меня к своей груди. Я чувствую, как плечи его дрожат, и слышу, как он судорожно вдыхает.
– Это все, о чем я просил. Просто чтобы ты могла выйти из своего дома.
– Я знаю, пап. И у меня, наконец, получилось. Все благодаря Доминику, - выдыхаю я, все еще обнимая отца.
– Давай зайдем и поговорим.
– Папина рука держит мою, когда мы входим в дом.
Внутри все выглядит в точности как раньше. Ничегошеньки не изменилось.