Почти цивилизованный Восток
Шрифт:
Так что ждет её участь старой девы.
С другой стороны, старой деве нет нужды беспокоиться о правильности фигуры и цвете лица. А это, как ни крути, огромное преимущество. Эва вытерла пальцы.
Нет, не о том думать надо.
Допив молоко, она вытянулась на низенькой козетке, которая совсем не для лежания была предназначена, но кровати в комнате не было. А козетка была. Эва сложила руки на груди.
Груди было холодно.
И ногам тоже.
Кто ж в таком-то платье да без шерстяных чулок ходит? Нет, снова не о том. И не о зудящей пятке.
А где это видано-то?
Эва поерзала.
Надо… надо сосредоточиться. И не уснуть. Просто сосредоточиться и… выйти из тела. Конечно, странно, что браслеты тому не мешают. И защита дома. Особенно такая, которая прячет дом ото всех. Ведь в первый раз Эва её почувствовала.
А потом?
Потом защита словно бы пропала? Или это только кажется? Или, может, она решила, что Эве позволено входить и выходить?
Что она вообще знает про…
Так, сосредоточиться. У нее ведь получалось. И теперь вышло. Собственное тело, лежащее на низкой и не слишком чистой козетке показалось донельзя жалким. И платье это… мало того, что короткое, так еще подол задрался, из-под него выглядывал край мятой рубахи и ноги Эвы. Ноги даже не выглядывали, а вполне так торчали?
Высовывались?
Она не знала, как это назвать правильно.
В общем, ноги были.
Нет, и не о ногах тоже надо думать.
А… как она попала в дом? Представила себе. Так, нет, в дом ей не надо, а надо… не к брату, все равно не услышит. К тому надо, который другой. Который огромный, страшный и не совсем человек.
Орк.
Благородный.
Ну, если брату помогает, то совершенно точно благородный.
Эва нахмурилась, пытаясь представить себе орка. Но в голову почему-то лез шаман из любовного романа. На Эдди он походил. Слегка. Разве что взгляд был слишком томным и обещающим.
Нет.
Не надо ей шамана! И Тори смеется… её шуточки?
– Можно и не шамана, - Тори появилась рядом. – Какой бред ты читаешь, сестричка!
– Какой получается, такой и читаю. Сгинь.
– И не подумаю, - Тори стояла рядом. – Может, я соскучилась.
– Тогда возвращайся.
– Еще чего… я не настолько соскучилась. А вот посмотреть, как ты дергаешься, интересно.
– Ты всегда была злой.
– А ты беспомощной. И никчемной. И вечно боялась сделать что-то не так. Но все равно делала. Ты и вправду хочешь вернуться?
– Да.
– Зачем? До конца своих дней слушать упреки матушки? Сперва-то она обрадуется, но потом… потом каждый божий день будет вспоминать тебе твою глупость?
И… правда ведь.
Матушка до сих пор порой вспоминала, как Эва, будучи двенадцатилетней, опрокинула на себя чернильницу. И про тот случай с забытой в саду книгой. И многие другие случаи тоже. Но про них-то она забудет, тогда как…
– Видишь. Замуж тебе не выйти. Кто порченую возьмет.
– Я не…
– А кто
Эва повернулась к сестре спиной и подумала, что зря она, наверное, так ждала возвращения Тори. Ничего-то хорошего из этого бы не вышло.
И не выйдет.
– Думаешь, так легко от меня избавиться?
– Думаю, что если бы тебе было так хорошо, как ты это пытаешься изобразить, ты бы ко мне не цеплялась!
Странно, но после этих слов Тори исчезла.
А… а этот ужасный невозможный человек появился. Точнее Эва появилась рядом с ним. В лодке? Серьезно? Он… он должен спасать её, а не совершать речные прогулки!
Тем более в такое время!
По реке гуляют поздней осенью. Или ранней весной. Тогда она не так воняет.
А он собрался… возмутительно! Главное, еще оделся так, что… в общем, приличные люди так не одеваются. Сидит. Сгорбился.
Веслом шевелит.
И на берег, стало быть, любуется. Эва тоже посмотрела. Вдруг и вправду что интересного, на что стоит обратить внимание. Но нет. Обыкновенный берег. Еще и дождь идет. Такой вот, мелкий, муторный, который обычно осенью приключается. Из-за дождя все кажется серым и размытым.
– Эй, - Эва топнула ножкой, привлекая внимание. – Ты меня слышишь?
Этот… человек, все-таки, пожалуй, человек, пошевелился.
– Эй! – Эва подпрыгнула на месте.
А лодка тоже дрянная.
Мог бы у брата попросить, тот бы не отказался нанять приличную. Эта же… скорлупка настоящая, как Эдди только влез в нее.
– Я здесь!
– Слышу, - проворчал он. – Неугомонная девочка.
– Какая есть, - наверное, в любом другом случае Эва обиделась. А тут просто присела на скамеечку. Странное все-таки ощущение. Она точно знает, что нематериальна, а лодка, наоборот, очень даже материальна. Но при этом у Эвы получается сидеть.
И даже чувствовать, что древесина влажная.
Но в то же время дождь её вот нисколько не беспокоит. Как и холод.
– Сильная, - Эдди распрямился, и лодка опасно закачалась.
– Не опрокинется? – не то, чтобы Эва сильно беспокоилась, но, во-первых, это был единственный человек, который её слышал. И, что куда важнее, мог спасти. А во-вторых, сама она плавать не умела.
Зачем леди уметь плавать?
Но вдруг да вода окажется слишком материальной.
– Не должна бы. Поганые у вас лодки. И протекают, - Эдди вылил черпак воды. – Но хорошо, что ты пришла, девонька.
И вовсе она ему не «девонька».
– Леди Орвуд, - представилась Эва.
А этот… только хмыкнул.
– Но я разрешаю обращаться ко мне по имени, - она протянула руку, но потом вспомнила, что вряд ли получится её поцеловать. Да и… не походил он на человека, который будет целовать чужие руки. – Эванора.
– Эванора?
– Мама… скажем так, не могла выбрать, какое из имен ей нравится больше.
Эва вздохнула.
Может, поэтому она такая и нелепая, что ни Эвелина, и не Нора?