Почти идеальная жизнь
Шрифт:
– Да.
Он вытер ладони о бедра. Мышцы подергивались, ему хотелось одновременно двигаться и лечь ровно. Он встал с банкетки.
Эди замолчала, застегивая блузку.
– У тебя все нормально?
– Все хорошо. Хотя я голоден. Где ты сказала у нас заказан столик?
Мак несколько раз дернул воротник рубашки.
– Я не говорила. Узнаешь на месте.
Эди открыла свой шкаф и достала длинную розовую юбку. Надела ее и заправила блузку, затем застегнула молнию сзади. С распущенными волосами, частично забранными назад заколкой
– Ты прекрасна.
Она закрутила юбку вокруг ног.
– Как думаешь, не слишком?
– Нет. Вовсе нет.
– Спасибо. – Она сделала несколько шагов к нему, потом отпрянула и пристально посмотрела. – Что не так?
Возможность. Она дала ему возможность, и он должен ею воспользоваться. Сию же минуту. Сбросить груз. Сейчас. Мак открыл было рот, но…
– Ой! Чуть не забыла. – Эди подняла палец, а у него напряженно заныла шея. – Подожди. – Она схватила с кровати телефон и что-то напечатала большими пальцами. – Извини, я просто должна была сообщить… – Она напечатала еще что-то и снова отбросила телефон. – Ладно. На чем мы остановились? – Она заправила волосы за уши и снова открыла дверь шкафа. – Туфли. Мне нужны туфли.
Обычно Эди спокойная и собранная, но этим вечером казалась рассеянной. И торопилась сильнее, чем обычно собираясь на романтический ужин. Не то чтобы они часто их теперь устраивали.
Она наклонилась и достала пару босоножек с пола своего шкафа.
– Томас на пути домой. Не помню, уже говорила тебе? И мама скоро приедет забрать их. Я сказала Эйвери вернуться через двадцать минут. – Она замолчала. – Как думаешь, Алекс ее парень?
– Парень? – Мак снова сел. – Не знаю. Ей уже разрешается иметь парня?
– Разрешается или нет, наверное, не имеет особого значения. Они учатся в одной школе, и он сосед ее лучшей подруги.
Мак выдохнул.
– Ты права. Нам следует держать ее подальше от Нили, когда нас нет рядом?
Эди застегнула пряжку сбоку.
– Не знаю. Когда-нибудь придется доверять ей, верно? Она хорошая девочка. И у нее мало друзей. Может, хорошо, что она поладила с кем-то вроде него. Я имею в виду, он абсолютный фанат физики, что как раз ей подходит. Какие проблемы могут быть от этого?
Мак хохотнул.
– Мне правда надо напоминать тебе, о чем думают все мальчишки? Даже те, кто любит физику.
– Замолчи. Я не хочу пребывать в неведении, но и не хочу знать, как работает мужской мозг. – Она выпрямилась и посмотрелась в зеркало на двери шкафа, затем бросила в маленькую сумочку несколько мелочей: губную помаду, ключи, сотовый. Мак встал и сунул руки в карманы.
Эди сунула сумочку под мышку, затем встала перед ним и взяла его лицо в ладони.
– Ты уверен, что все в порядке? Ты какой-то странный. Тихий.
Мак чувствовал, как под ее взглядом покрывается трещинами его сердце. Словно ступил на замерзшее озеро и видишь, как ломаные трещины разбегаются от точки
Мак не хотел делать этот следующий шаг, но чувствовал, что он неизбежен. Всегда с того лета он платил за свои поступки – свой выбор – всеми возможными способами. Он работал, чтобы быть лучшим мужем, отцом и добытчиком, и старался не утаивать ничего от жены. Эди была его наперсницей, голосом разума, человеком, которому он рассказывал все.
Почти все.
В их браке Эди была рассудительной, сдержанной, невозмутимой. Если и был кто-то, кому он хотел бы рассказать о Райли, то это она. Но разговор с ней о Райли расколет этот лед.
«Ты сам это посеял, Мак. Теперь пожинай».
Он сильно прикусил губу.
– Сегодня ко мне в клинику пришла девушка.
Он услышал слова раньше, чем осознал, что произнес их вслух, а не у себя в голове.
– Пациентка? – приподняла брови Эди.
– Нет. Просто девушка. Ну, не…
Он закрыл глаза и откашлялся, а когда снова открыл рот, то понятия не имел, что собирается сказать. Насколько далеко надо вернуться? Сегодняшние события начались почти двадцать лет назад.
– Мак. К чему ты ведешь?
Он моргнул и сосредоточился на лице Эди. «Нет. Не сейчас. Не перед выходом. Потом. Подожди».
– Ничего. Не волнуйся.
Слова только усилили чувство вины. Потому что это не ничего. А совсем наоборот.
– Не волноваться? Это значит, что-то и впрямь случилось. Если ты не расскажешь мне про эту девушку, я буду нервничать из-за нее весь вечер. Что произошло?
Мак глубоко вздохнул и выдыхал, пока не закололо в животе. Посмотрел на дверь ванной, потом на пол. Куда угодно, кроме ее милого лица.
– У меня есть дочь.
Он сжал губы. «Получилось не так».
– Да, у меня тоже. – Он услышал улыбку в ее голосе.
– Нет. Еще одна.
Короткая заминка. Тихий смешок.
– О чем ты говоришь?
– Девушка, которая пришла ко мне сегодня. – Тошнота поднялась к горлу, уродливая и угрожающая. Мак с трудом сглотнул. – Я познакомился с ее мамой тем летом, когда уезжал на побережье. Когда работал в марине. Девушке восемнадцать. Я… я не знал. – Слезы защипали глаза, и он закрыл их. – Сроки сходятся.
– Что? Что?
Второй вопрос прозвучал громче первого, за ними последовал тихий звук, похожий на вздох или выдох.
Мак открыл глаза и, подняв голову, всмотрелся в лицо Эди. Он опускал глаза, чтобы не увидеть, как эмоции на ее лице меняются с ласкового беспокойства на гнев или отвращение. Но вместо этих ясных, заслуженных эмоций на ее лице ничего не отражалось.
– И ты говоришь мне об этом сейчас?
– Я не знал. Я ничего не знал о ней.
– Но сам факт того, что ты встретил кого-то тем летом. Ты правда встретил кого-то. И никогда ничего не говорил. – Эди закрыла глаза, потом открыла, словно пытаясь проморгаться от реальности. – Ты никогда ничего не говорил. Все эти годы.