Почти идеальная жизнь
Шрифт:
– У вас хороший дом.
Райли стояла, держа в одной руке спортивную сумку, а вторую уперев в бедро.
– Спасибо.
Эди прошла мимо нее к лестнице, задев Райли рукой. Наверное, удар током ей почудился, но волоски на руках встали дыбом, а в ушах загрохотал пульс. Ее рациональный ум говорил: «Все хорошо», когда сердце кричало: «Беги, пока еще можешь».
Поднимаясь по ступенькам, она вела рукой по деревянной периле. Райли плелась следом. Наверху Эди остановилась перед комнатой, которая технически была гостевой, но больше использовалась как офис, забитый
Эди поставила коробку на пол, а платье положила сверху.
– Здесь беспорядок. У нас давно не было гостей.
– Все нормально. Я здесь ненадолго. Я собираюсь к тете Мэри в Новый Орлеан.
– Правда? Мак ничего не говорил об этом.
– Да, это мамина… тетя. Так что мне внучатая тетя.
– Ладно.
Эди провела ладонью по крышке стола рядом с собой. Ее пальцы покрылись серой пылью. Она вытерла их о юбку. Райли прикрыла рот ладошкой и подавила зевок, но не слишком успешно. Эди попробовала представить, как быть беременной без поддержки: ни мужа, ни даже мамы, чтобы ответить на вопросы. Эди никогда не была близка со своей мамой, но все равно сильно полагалась на нее во время своих беременностей и первых месяцев после.
– Соболезную насчет твоей мамы. – Райли не ответила, и Эди опустила взгляд на выпуклость под рубашкой девушки. – Какой у тебя срок?
Райли задумалась, потом провела ладонями по животу.
– Около шести месяцев.
«Около». Когда Эди носила Томаса, она часто забывала точный срок, но в первую беременность, с Эйвери, знала с точностью до дня. Так же было и у большинства ее знакомых мамочек. В первый раз ты запоминаешь все подробности, все измерения. Каждое отдельное ощущение.
Она подсчитала в уме месяцы.
– Значит, ты должна родить в конце года?
– Да, примерно. Ничего, если я прилягу? – Райли села на край кровати и распрямила спину. – Просто я очень устала.
Эди кивнула и пошла к двери.
– Конечно. Дети придут домой попозже.
Она не знала, зачем сказала это. Почему ощущала потребность предупредить ее, что много еще впереди.
– Это будет приятно и неловко, я уверена.
Пока Райли стягивала обувь, Эди вышла из комнаты. Перед тем как закрыть дверь, она увидела, как Райли легла на подушки и закрыла глаза.
Внизу Мак стоял перед открытым холодильником, скрестив руки на груди. Когда она вошла, он закрыл дверцу холодильника.
– Я думал, что проголодался, но кажется, не смогу проглотить ни кусочка, даже если постараюсь. Она хочет есть?
– Она отдыхает.
Эди прошла через кухню к корзине с обувью возле задней двери и откопала из-под грязных бутс Томаса свои тенниски.
– Ты куда? – спросил Мак, когда она наклонилась завязать шнурки.
– Прогуляться. Я не
Она бросила на него взгляд, не переставая зашнуровывать обувь. «Я не могу оставаться здесь».
– Подожди, мы можем поговорить минуту?
Она выпрямилась и собрала волосы в хвост резинкой, снятой с запястья.
– О чем нам разговаривать?
– Эди. Пожалуйста. Сядь.
– Я не могу. Не могу сидеть напротив тебя, как будто все нормально. Как будто мы просто поспорили и надо это обсудить. Мак, у тебя скоро будет внук. Что мне с этим делать? – Он закрыл лицо ладонями и с силой растер. Когда он их убрал, его глаза были красными, складка между ними более заметной, чем обычно. – Я всегда думала… – В ее голос прокралась дрожь, но она проглотила ее. – У нас должны быть общие внуки. Общий опыт. Но у тебя это происходит сейчас. У тебя будет внук. А у меня нет.
– Прости…
– Не надо. Слишком поздно извиняться.
Она повернулась к двери, но он встал, скрипнув стулом по полу.
– Подожди. Не уходи. Нам надо… Эди, мы не можем не говорить обо всем этом.
Она резко развернулась лицом к нему.
– Хорошо, говори. Расскажи мне, как это произошло. – Она подняла руку. – Не как это произошло. Просто… как вы оказались вместе?
Мак сел обратно на стул, уперевшись ладонями в колени.
– Она работала на одной из лодок, как я тебе говорил. Мы подружились.
Он замолчал, а потом начал снова, слова выходили легче, как будто он ждал, чтобы кто-то вытащил пробку и он смог бы говорить о том лете. О ней.
– Было здорово иметь друга. Большинство парней, которые работали в марине, были довольно грубыми. Не такими людьми, с которыми я привык общаться. Однако было в этом что-то, не знаю, освежающее. Работать с людьми, которые не знали обо мне ничего. Не знали, что я готовился стать врачом, не знали о моих оценках, о моем прошлом или о моих родителях… ничего. – Они не знали о ней. Вот чего он не договаривал. – Мы просто начали проводить время вместе. Несерьезно. В те редкие моменты, когда оба не работали.
– Несерьезно. До тех пор, пока не стало серьезно.
Он поднял руки, потом опустил.
– На каком-то этапе, наверное, да. – Он потер виски. – Это было так давно. Я не помню всех подробностей.
– Все нормально. Мне не нужны подробности.
Они оба молчали. Спит ли Райли? Слышит ли их разговор? Каково ей находиться с двумя совершенно незнакомыми людьми, один из которых ее отец, а другая… Ну, Эди ей никто.
Она потянулась к ручке двери, но его следующие слова остановили ее:
– Почему ты ни разу не позвонила мне тем летом?
Она резко повернула к нему голову.
– Что?
– Ни открыток, ни звонков. Целых три месяца ничего.
Эди открыла рот, но слова не шли.
– Хочешь сказать, что переспал с Кэт, потому что я не прислала тебе открытку?
– Конечно нет.
– Уверен? Потому что прозвучало именно так.
– Нет, я не это имел в виду. – Он сцепил руки за головой, потом заставил себя опустить их. – Я знаю, мы расстались, но все же – ничего. Три месяца.