Почти идеальная жизнь
Шрифт:
Эта женщина была для нее тайной – более того, она для нее не существовала, – и тем не менее знала все про Эди. Той осенью она приезжала к Маку, а значит, Эди с Маком уже снова были вместе. Они стояли в его квартире вместе, смотрели друг на друга. Кэт видела чашку Эди на столешнице, разглядывала вещи Мака. Что еще произошло? Что еще она не знает?
В «Голубой плавник» Эди приехала в растрепанных чувствах. Сердцебиение не успокаивалось с того момента, как она на дрожащих ногах спустилась на первый этаж своего дома и села в машину. Она собиралась сначала заехать в офис,
Официантка в «Голубом плавнике» проводила ее в патио с видом на дельту. Воздух был теплым, но не горячим, а круглый столик в углу, за которым спиной к ним сидел Грэм, стоял в тени большого голубого зонтика.
– Сюда, пожалуйста. – Официантка показала на пустой стул рядом с Грэмом. – Могу я принести вам что-нибудь из напитков?
– Просто воду, пожалуйста.
Она кивнула и ушла, и не успел Грэм обернуться или что-то сказать, как Эди наклонилась над столом, рассматривая бумаги, которые он разложил перед собой.
– Ладно, покажи мне, что у тебя есть.
– И тебе привет.
Она коротко кивнула и показала на верхний чертеж:
– Это вид фасада? Мне нравится эта линия крыши.
Она старалась смотреть только на чертеж, а не на его лицо.
Грэм помедлил, потом подвинулся на стуле и разложил чертежи по порядку.
– Я нарисовал линию крыши, как мы договаривались на первой встрече. Чуть увеличил угол, но идея прежняя. И я думаю о крыше из кедровой черепицы. Смотрится лучше и прослужит дольше, хотя она более дорогая.
– Сомневаюсь, что Тернер станет проверять чеки.
– Я тоже так думаю.
Появилась официантка и поставила перед Эди ее стакан с водой и обновила стакан Грэма.
– Вы готовы заказать?
Грэм поднял глаза на Эди, все еще стоящую у стола.
– Ты готова?
– Ты заказывай. Я не буду есть.
Грэм повесил голову.
– Кажется, ты сказала, что любишь это место.
– Люблю. – Она смотрела на официантку. – Просто я не голодна.
Он вздохнул.
– Я буду рыбный сэндвич. И можно нам еще клешни крабов?
– Конечно. – Официантка убрала блокнот в карман передника. – Милочка, если передумаете насчет еды, просто дайте мне знать. Я принесу ваши клешни через несколько минут.
– Что с тобой? – спросил Грэм, как только официантка удалилась.
– Ничего. Я в порядке.
Грэм выдвинул для нее стул рядом со своим.
– Тогда можешь сесть? Ты заставляешь меня нервничать.
Эди поставила сумку и села, поставив локти на стол.
– Что еще?
Еще мгновение он смотрел на нее, затем начал показывать различные детали и размеры на листах перед собой, время от времени поглядывая на ее лицо. Она бодро приступила к работе, следя за тем, как он переходит от листа к листу, но слова из письма Кэт продолжали всплывать в голове, снова и снова наполняя ее смятением, шоком и злостью. Эди попыталась отгородить в сознании все, что имело хоть какое-то отношение к Маку, Райли и Кэт, но это было бесполезно. В ее сознании не существовало отдельных отсеков – это был один бескрайний океан, где все кружилось в мощном водовороте.
Когда Грэм закончил говорить,
– Что думаешь?
– Думаю, они замечательные. Ты отлично поработал.
Он ждал, явно давая ей время сказать больше, сказать что-то конструктивное, показать, что она будет равным партнером в этом начинании, но у нее не было слов.
Когда глаза защипало, она сняла со лба солнечные очки и надела на лицо. Мир вокруг потемнел, и ей стало немного легче.
Грэм аккуратно вытянул у нее из рук чертежи и отложил их в сторону.
– Я могу и дальше спрашивать тебя, что с тобой, а ты можешь продолжать говорить, что в порядке, но почему бы тебе не облегчить нам обоим работу и не рассказать, что происходит?
– Что происходит, – тихо повторила она, а потом без очевидной причины рассмеялась.
Рядом хохотнул Грэм.
– Ладно, мы смеемся. Это хорошо, полагаю.
По-видимому, какая-то часть ее, та, что сходила с ума, подумала, что его слова делают всю ситуацию забавнее, потому что ей пришлось прикрыть рот, чтобы сдержать смех, но он никак не проходил, и от приступов смеха у нее дергалась голова и тряслись плечи.
Когда у нее из глаз потекли слезы, Грэм подался вперед и положил ладонь ей на спину.
– Эди, пожалуйста, поговори со мной.
Слезы текли по лицу, застряв где-то между юмором и горем. Эди потянулась за салфеткой и вытерла глаза и нос. Она шмыгнула носом, пытаясь восстановить те крохи гордости, которые еще могли остаться, но все они утекли. Однако через минуту рыдания стихли, а из носа перестало течь, хотя слезы отказывались останавливаться.
– Извини.
Наконец ее дыхание вернулось к нормальному, и ей больше не казалось, что ей не хватает воздуха. Однако достаточно одного слова со стороны Грэма – слишком ласкового, слишком нежного – и она рассыплется. Ее восстановленное самообладание было невероятно хрупким.
Она оглянулась на другие столики на веранде. В нескольких футах позади сидели, сдвинув головы, три дамы. Одна смотрела на Эди, но быстро повернулась обратно к подругам.
– Не переживай из-за них, – сказал Грэм. – Они просто расстроены, что мы не облегчаем им подслушивание. – Он подвинул свой стул ближе к ее, чтобы загородить, и дал ей салфетку. – Вот. Для… – Он показал на ее лицо. Эди снова шмыгнула носом и вытерла глаза. На салфетке остались пятна туши. – Ладно. – Он сложил руки на столе, наклонил голову к ней и тихо заговорил. – Думаю, после всего я заслуживаю хоть какого-то объяснения:
– Заслуживаешь?
– Да. Таков кодекс дружбы: если один человек расклеивается в присутствии другого, то требуются объяснения.
Уголок ее губ невольно пополз вверх.
– Расклеивается? Это специальный термин?
– Более-менее. Как бы там ни было, то, что здесь произошло, было полным расклеиванием.
Она улыбнулась, несмотря на то, что ее сознание споткнулось о фразу «кодекс дружбы».
– С нашей дружбы прошло много лет.
– Это правда. – Ветер растрепал края зонтика над ними. Грэм повернулся лицом к воде. – Мне не нравится видеть тебя расстроенной, Эди. Даже если с нашей дружбы прошло какое-то время.