Почти идеальная жизнь

Дентон Лорен К.

– Я сказал тебе тем вечером на веранде, что ты можешь сделать выбор, что ты можешь решать, что хочешь делать, имея перед собой все факты. Ты открываешь собственную компанию, без Грэма, но что это значит для нас?

Она поставила локоть на подлокотник и подперла щеку ладонью.

– Когда я была дома у Грэма, он спросил, что мне нужно, отдельно от всего и всех других в моей жизни. Он сказал, что я хоть раз должна подумать о себе. – Лора Лу, Мак, Эйвери, Томас, Райли, родители – все они появились в ее мыслях. – И я попробовала. Я подумала о том, каким хочу видеть

свое будущее. Относительно работы… – Она сглотнула. – И другого. Но поняла, что на самом деле не могу отделить себя от других. Я не могу думать о своей жизни в отрыве от тебя и детей. Вы моя жизнь, и разделение на отдельные звенья разрушит ее.

Клятвы, которые они дали друг другу у двери той комнаты невесты в день своей свадьбы, все еще звучали в ее мыслях. И она подумала о том, что сказал папа в пустом офисе позавчера.

За все сумасшедшие семнадцать лет брака – хаос и радость, печаль и любовь, смех и обыденность – она забыла о выборе. О том, что выбор не одноразовое действие. Что брак состоит из выбора того, за кого ты вышла замуж, снова и снова.

– Ты помнишь день нашей свадьбы? – спросила она. – Когда мы встретились в комнате невесты.

– Ты имеешь в виду в коридоре. Это ты была в комнате невесты. Я скрючился в коридоре.

– Точно.

Она положила руку на подлокотник его кресла, и он накрыл ее своей.

– Конечно помню. Тот разговор с тобой через дверь значил для меня больше, чем вся церемония.

– Потому что были только мы.

Он кивнул.

– Наши обещания друг другу. Не отступать.

Она снова обвела взглядом палату. И людей в ней.

– Это наша семья, – прошептала она.

– Выглядит немного по-другому, – заметил он.

– Да, но это и есть мы. И я выбираю тебя, Мак. Я выбираю нас. Снова и снова.

Он вздохнул и на мгновение задрал голову, затем опустил взгляд на нее.

– Я выбираю тебя, Эди Свон. Для меня нет никого другого.

Она смотрела на сидящего рядом мужчину – смотрела по-настоящему. Годы углубили морщинки на его лице и посеребрили волосы так же, как и ей. Они показали им обоим взлеты и падения. Они принесли им детей, а потом добавили еще одного, когда никто не ожидал. А через считаные недели добавится еще один.

Чего годам не удалось, так это разлучить их. Их брак был работой, и она была трудной. Может, всегда будет. Но когда Эди смотрела на Мака, она видела все, что любила. Жизнь, которую они построили. Правду, которую они скрывали, а потом рассказали, раны, которые они нанесли и получили. Прощение и милосердие, которое они подарили.

Она не знала, что будет, когда они покинут больницу. Какие изменения предпримут в очередной раз, чтобы приспособиться к неожиданностям, которые уготовит им жизнь. Но она знала, что у них все будет хорошо. Они примут страдания теми же руками, которыми принимали радость, и примут их вместе. Смех и боль, соль и сладость.

Глава 44

Эди

Три месяца спустя

Эди стояла у столешницы, набрасывая

идеи для новой хозяйской ванной очередной клиентки, когда в кухню вошла Эйвери, уперев руки в бока.

– Их еще нет? Уже шесть тридцать.

– Она недавно написала, что опаздывает. – Эди положила карандаш на лист бумаги в клеточку. – Они будут в любую минуту. Можешь пока положить лед в стаканы?

Пока Эйвери доставала из шкафчика стаканы и наполняла их льдом, Эди собрала разбросанные бумаги и сунула в громадную папку с цветовой кодировкой, которой пользовалась, чтобы сохранять организованность, пока развивала свой новый бизнес. «Эди Свон Дизайнс» официально открыл свои двери три недели назад, но она все еще разбиралась с коммерческой стороной управления собственной компанией. Это оказалось более трудоемко, чем она представляла.

Входная дверь открылась и захлопнулась так, что задребезжали тарелки, висящие на стене столовой.

– Томас, не хлопай дверью! – крикнула Эди.

– Извини, мам, – отозвался Томас, входя в кухню. На щеке полоса грязи, а волосы в большем беспорядке, чем обычно. – Они опаздывают. – Он плюхнулся на барный стул около острова. – Где они?

– Едут. Вы с Рестоном решили, какой проект будете делать на научную ярмарку?

– Ага. Мы проверяем влияние музыки на рост растений.

– Правда? – спросила Эйвери от холодильника. – Это забавно.

– Да. Рестон думает, что классическая музыка будет работать лучше всего, но я за Джонни Кэша.

Эйвери рассмеялась.

– Серьезно?

– Конечно. Почему нет?

Как раз когда запищал таймер духовки, Мак открыл заднюю дверь, впустив порыв холодного воздуха. Эди запихнула папку обратно в сумку, но не успела подойти к духовке, как он поднял руку, останавливая ее.

– Я сам.

Он обогнул Эйвери, которая выставляла заполненные льдом стаканы на столешницу, надел на руку прихватку и вытащил из духовки свиную вырезку. Из открытой дверцы полились ароматы меда и специй.

Мак застонал, поставив противень на верх плиты.

– Детка, пахнет изумительно. Я весь день этого ждал.

Он вернулся к духовке и достал лоток с запеченными овощами.

– Райли любит свиную вырезку? – Томас наклонился над мясом и вдохнул. Эйвери села рядом с ним.

– Она полюбит, – заверил их Мак. – Она сказала мне, что угодно будет лучше, чем хлопья, которые она скорее всего ела бы одна.

Эди повесила сумку на дверь кладовой.

– Помнишь, как мы раньше ели хлопья на ужин?

– Конечно помню, – усмехнулся Мак. – Старые добрые времена. Ты, я, коробка «Чирос», свечи. Ни детей, ни ответственности…

Он повернулся, обхватил ее за талию и притиснул к себе.

– Ну, за исключением твоих пациентов. – Она сняла прихватку с его руки и шлепнула его по заду. – Твоей развивающейся медицинской карьеры. Моих редких клиентов в «Тик и твил».

– Вот это были времена, верно?

Он наклонился вперед, достаточно медленно, чтобы ее живот сжался от предвкушения, и нежно прижался к ее губам. Позади него Эйвери обхватила голову руками и пробормотала: