Почти кулинарная книга с рецептами самосохранения и 540 шагов под зонтом
Шрифт:
Я осторожно берусь за грифель и медленно вытягиваю карандаш наружу.
– Где остальные? – как можно спокойнее спрашиваю я.
– Там! – весело отвечает сынишка, указывая на магнитофон.
У меня вспыхивают уши. Кровь ударяет в лицо. Зубы сводит судорога злости. Я хватаю ребенка за руки и бью по ним.
– Никогда! Слышишь? Никогда этого не делай! Никогда не делай то, о чем тебя не просят! – это не крик. Это рев бешеного зверя. – Это не игрушка! Ты понимаешь меня? Не надо ничего никуда засовывать!
Он, конечно, уже ничего не понимает. Детские глаза расширяются от боли. От обиды. От страха.
Папа ведь никогда так не кричал. Что с ним произошло? Это не мой папа! Это какой-то другой, чужой человек! – Вот что кричат глаза моего ребенка, которого его родной папа бьет по рукам. По маленьким ручкам. По ладошкам размером с лютик.
– Это Пагунинная Утка! – плачет ребенок, заикаясь. – Чукча Пано… – слезы не дают закончить.
– Хватит врать! Утка Чукча…
Марина обхватывает меня сзади.
– Сережа! Остановись!
– Папочка! – кричит ребенок и обнимает меня за ноги. – Папочка! Я боси не буду… Плохой Чукча! Плохая Утка.
Я больше не могу стоять. Я опускаюсь на пол. Марина берет сына на руки и уносит на кухню умываться.
– Я боси не буду! – слышу я его голос сквозь свои слезы.
– Выпей водички, Санечка!
– Плохой Са-ша! Пло-хой! – заикается ребенок, глотая воду. Глотая обиду. Глотая слезы. Океан слез. Океан обиды. Океан непонимания.
Я обхватываю голову руками.
– Я все испортил… Мой сын позвал нас похвастаться, как у него здорово получилось. А я надавал ему по рукам. Тупой, злой, нелюдь!
Вечером в постели мы, конечно же, обнимались. Я просил прощения! Я читал сказку! Ребенок целовал в ответ и говорил: «Папочка и мамочка, вы мои любименькие».
Но это была уже другая жизнь. Другие папа и мама. И другой Саша.
Я разобрал этот магнитофон. Вытащил карандаши. Собрал его обратно. Он работал, как и прежде. Только вот Пагуненная Утка и Чукча Панорама ушли и больше не возвращались.
Они ушли навсегда.
***
«Я съезжу на базар, кассеты поменять! Из продуктов что-нибудь нужно?» – фраза, которая звучала в нашем доме каждые выходные. Причем главная была первая часть, продукты прилагались в нагрузку и были не обязательны.
«Мелодраму какую-нибудь возьми» – как правило, неслось в ответ.
Простые слова. Простые словосочетания. Доступно и понятно. Нам тогдашним. Но большинство нынешних бой- и герлфрендов впало бы в ступор. Какие кассеты? На каком базаре? Что на что менять? Мелодраму взять? Это что, напиток такой или полуфабрикат? Кусочками или в разлив? Это я грубо, конечно, и топорно. Над всем этим антиквариатом сейчас можно только посмеяться. И над этим рассказом тоже. Но все-таки мы выжили и дожили до такого вот состояния, в котором расслабленно пребываем. И пользуемся современными благами цивилизации. Можем себе позволить. Вижу снисходительные улыбки на лицах потомков. Открою вам секрет, мы также смотрели на наших родаков. Ага! И еще одно занудство из занудств – вам тоже предстоит пройти нечто подобное. Можете не сомневаться, милые акселераты в памперсах. Нет! Вам, естественно, можно позавидовать. И все у вас будет по-другому. Скорее всего… Возможно…
В детстве мы все распихиваем по карманам камушки, палочки, стеклышки, фантики.
А вы чем забиваете свои рюкзаки и сумки? Просто интересно! У меня все это заменил смартфон, и я бросил курить… Опять же… Возможно…
Но я начал с кассет. Значит, берем парочку таких пластмассовых кирпичиков с пленкой внутри. И идем на базар. Там есть целый ряд торговцев подобными штуковинами, как сейчас модно говорить, с разнообразным контентом. Выбираем понравившийся фильм и обмениваем на то, что уже посмотрели. За доплату, конечно же. Две кассеты. Четыре фильма. Пара ночных погружений в мир прекрасного. Если повезет. Потому как шлака было девяносто процентов. Но методом проб и ошибок…
– Чего? Каких проб? Каких ошибок? Вот отстой! – сказали бы мы сейчас про нас тридцать лет назад. – Че куда-то ходить? В интернете же есть все.
– В чем? – спросили бы мы из прошлого.
– Ну, блин! В сети? Есть вся инфа и весь контент. Отсортировано и проанализировано. Пережевано и посоветовано. Вам не дадут ошибиться…
– В сети??? – это слово самое непонятное.
Стоп! Это бесполезный разговор. Можно продолжать вечно. И навряд ли бы получилось объяснить. Все равно что средневековому круто упакованному рыцарю, гордящемуся своими гаджетами типа щит и меч, рассказать принцип работы сотового телефона или микроволновой печи.
Да, не было никаких сетей. Никакого интернета. Как же мы тогда общались? Ртом и словами. Вот как. Вдох-выдох. Звук, буква. Произнести в правильном порядке, получится слово. А там и предложение можно составить. Сложно, да? И совсем не понятно? Вот так тяжело мы жили! Мучились. Страдали.
А где же инфу брали? Где-где! В журналах. В газетах. Иногда в телевизорах. А еще на тех самых базарах.
Что я прицепился к этим базарам? Да, именно там можно было увидеть нечто новое и захотеть его приобрести. Ярмарка – центр торговли, рекламы и продвижения товара. Биржи, тотализатор, контрабанда. Все туда же. Житуха. Сейчас все утекло, сами знаете куда… В мировую паутину. И мы туда же фрагментарно…
И вот стою я и в сотый раз просматриваю истертые названия фильмов на корешках картонных коробочек, в надежде увидеть то, что еще не попадалось мне на глаза.
– Нового ничего? – разочарованно спрашиваю у продавца.
– На следующей неделе будет. В переводах Гоблина и этого, как его, ну, с прищепкой на носу, который.
– Я понял…
«Гоблин» и «этот с прищепкой» означали качество. Это понятно. Но что делать сегодня? Я ведь уже настроился. Жена ждет. Чем забить желудок, вопрос не стоял. Главное был голод духовный. И решил пройтись по ряду глубже. Туда, где торговали, в основном, индийским кино. Авось там чего поймаю… И тут мне на глаза попался столик с неизвестными разноцветными коробочками размером с пару спичечных.