Почти полный список наихудших кошмаров
Шрифт:
В тот вечер дедушка объяснил Эстер и Юджину, что монстры на самом деле существуют и выглядят в точности как они. Внуки ни на миг не усомнились в его словах – у них не было повода. Они только слушали и впитывали все как губки, потому что были детьми и потому что прежде никто не воспринимал их так серьезно.
Реджинальд поведал им свою проклятую жизнь меньше чем за полчаса и вслелил в их крохотные, отчаянно бившиеся сердца страх, с которым дети сталкиваются только с возрастом, когда постигают значение бренности бытия благодаря смерти пожилого родственника. Они уже знали о дедушкиной главной боязни воды: он больше не принимал душ, а протирал тело влажной тряпкой из страха поскользнуться в ванне и
Эстер и Юджин ужинали молча, напуганные каждый по-своему существованием Смерти.
На следующее утро Флоренс умерла, как и предрекал Реджинальд, от анверизмы мозга. Спустя неделю, когда история о проклятии переросла в сознании Эстер в нечто большее и темное, чем предполагал ее дедушка, она начала составлять свой почти полный список наихудших кошмаров – чтобы защититься от Жнеца.
Итак, из каких ингредиентов состоит убедительное проклятие? Смешайте одну часть ученика Смерти с двадцатилетней войной и внезапной смертью любимой бабушки, затем приправьте эту смесь серийным убийцей детей в лице мужчины, ставшего известным как «Сенокосец».
И вы, дамы и господа, получите проклятие.
28
21/50: Заброшенные здания
Одним январским днем, ближе к вечеру, Юджин, Хеф и Эстер встретились с Джоной возле центрального госпиталя «Пичвуд». Из-за открытия новой государственной больницы в середине 1990-х годов «Пичвуд» оказался заброшен и вскоре выкуплен застройщиком, который собирался полностью отремонтировать весь комплекс, а после продать бывшие больничные палаты богачам в качестве квартир за миллионы долларов. Общественность на это только посмеялась: кто захочет жить в здании, где умирали тысячи людей? Позже застройщик обанкротился и повесился среди остатков психиатрического отделения. Тело нашли три недели спустя, когда дикие собаки уже изрядно обглодали его ноги.
За двадцать лет запустения природа завладела «Пичвудом». Растительность опутала фундамент, постепенно утянув мертвый госпиталь обратно в землю и сдавив снизу в своих удушающих объятиях. За это время «Пичвуд» давно разобрали по частям, как старую машину: оконные рамы, систему кондиционирования, больничные койки… Все ценное растащили, расхватали и разворовали, оставив каркас гнить под действием стихий. Теперь здание стояло на открытой равнине, а некогда окружавшая его парковка растрескалась и вздулась из-за проросших сквозь асфальт сорняков.
Замок на сетчатом заборе, которым была оцеплена территория, Джона взломал. И снова никто не видел, как он это провернул: просто взял в руки замок, и тот со вздохом раскрылся перед ним – будто все это время ждал его прикосновения и теперь, почувствовав, содрогнулся от удовольствия. Эстер всегда удивляло, с какой легкостью Джона мог отпирать запертые вещи; складывалось впечатление, будто так же умело он обращался и с замкнутыми людьми.
Они пересекли парковку и подошли к белому зданию. Хефциба бежала впереди всех, ее волосы подобно дыму развевались за спиной. Она выглядела так, словно вернулась к себе домой. Серый иней лоскутным одеялом устилал землю среди выбеленой снегом травы, дыхание облачками пара распускалось перед их лицами, но Эстер была слишком взволнована, чтобы замечать холод. Под двадцать первым номером в ее списке числился страх заброшенных зданий, и Джона привел их в самое пугающее место во всем городе. Даже вандалы стали бояться заходить сюда, после того как среди этих руин пропали
Эстер застегнула куртку своего костюма Амелии Эрхарт [45] . Внезапно идея нарядиться как самая знаменитая женщина всех времен, пропавшая без вести, показалась ей не самой лучшей.
Юджин уже приблизился к разбитому окну подвала, когда его ноги вдруг отказались идти дальше. Юноша энергично замотал головой.
– Я не могу, – произнес он запыхавшимся голосом. – Слишком темно.
– Понимаю тебя, приятель, – сказал Джона, опустив руку ему на плечо. Юджин, как и недавний замок, заметно расслабился под его прикосновением. – Поэтому я весь день кое-что обустраивал специально для тебя.
45
Амелия Эрхарт – пионер авиации и американская писательница. Став первой женщиной-пилотом, перелетевшей Атлантический океан, была награждена Крестом Летных Заслуг. Автор нескольких книг-бестселлеров о своих полетах.
– Ты приходил сюда один?
– На меня всего-то два раза нападал полтергейст. Пара пустяков.
– Ладно, – ответил Юджин, сделал еще три быстрых глубоких вздоха и посмотрел на Эстер. – Ладно.
Ребята по очереди вошли в подвал. Первой шагала Хефциба, как самая смелая, безрассудная и странная. Следующим шел Джона, за ним – Эстер, а последним, когда вошедшие взяли в руки по заженному факелу, которые Джона приготовил заранее, в темноту скользнул Юджин. Держа в одной руке фонарик, он прижимался спиной к кирпичной стене, пока глаза привыкали к изменившемуся освещению.
– Все в порядке, приятель? – поинтересовался у него Джона и протянул четвертый факел; в свете пламени Юджин казался вылепленным из воска.
Даже Хефциба старалась держаться поблизости, когда ребята спускались глубже в подвал. Больничные стены, как во всех старых зданиях, вздыхали. Ветер завывал в окнах без стекол, бетонные плиты со стоном сдвигались. Вода капала из давно изъеденных ржавчиной труб. Здесь будто играл камерный оркестр. Все здание было живым и знало об их присутствии – ощущало незваных гостей как впившуюся в кожу занозу.
Джона привел их в отделение психиатрии, где застройщик был найден повешенным. Помещение оказалось освещенным даже лучше, чем дом Соларов. Где-то в дальнем коридоре гудел генератор, вдыхавший жизнь в сотни желтых лампочек, разложенных сеткой на полу.
Юджин усмехнулся:
– В тебе можно никогда не сомневаться.
– Да, и это только половина того, что я придумал, – Джона повозился в углу и достал три маски для сна вроде тех, что носят в самолетах. – Наденьте их и подождите здесь, а я пока выключу свет.
– Приятель, такими вещами не нужно шутить.
– А я и не шучу.
– Ну конечно, черта с два.
Джона взял лицо Юджина в свои ладони.
– Эй, эй, эй, – произнес он. Юджин схватил Джону за запястья, но оттолкнуть не попытался. – Ты мне веришь? – Юджин задумался на мгновение, потом покосился на Эстер – та кивнула ему.
Юджин с трудом проглотил комок в горле.
– Если она верит тебе, то и я верю.
– Тогда доверься мне, – попросил Джона и надвинул маску на глаза Юджина. – Я не допущу, чтобы с вами что-то случилось. – До слуха Эстер донеслось частое дыхание брата, когда она тоже натянула маску. – Вернусь через минуту, – предупредил Джона, сжав ее руку. – Не снимайте маски.