Почти скандал
Шрифт:
Гамидж явно дрогнул и, сглотнув, нехотя отозвался:
– Так точно, сэр.
Коллиар сделал глубокий вдох, чтобы восстановить внутреннее равновесие.
– Что же касается вашего обращения с Уиллисом… Вы помните, что сказал на этот счет адмирал Нельсон. Можете повторить, мистер Гамидж? Или вы, мистер Кент?
– Задвигай в корму непомерный гонор, – тотчас процитировала Салли, – и выдвигай вперед стоящих людей.
Коллиар мог бы восхититься такой осведомленностью, если бы не был настолько рассержен.
– Совершенно верно. Мистер Гамидж, вам понятно значение этих слов?
Гамидж
– Не совсем, сэр.
– Адмирал Нельсон имел в виду, что наш флот может эффективно функционировать, побеждая врагов и защищая страну, если все моряки, как высшие офицеры, так и рядовые матросы, будут относиться друг к другу с истинным уважением. А уважать человека, мистер Гамидж, это отнюдь не значит бить его по лицу ради удовлетворения собственной гордыни.
И хотя Коллиар не забыл слова Салли насчет грязных намеков Гамиджа, ради справедливости вину следовало разделить на двоих. К тому же он по-прежнему на нее сердился.
– Кроме того, мистер Кент, уважение несовместимо с тем, чтобы затевать посреди палубы скандалы в манере истеричных девиц.
И он припечатал ее всей тяжестью своего взгляда.
Салли несколько обескуражил этот выпад, накал негодования, похоже, снизился, позволив, как он надеялся, вернуться толике здравого смысла.
– Я не намерен мириться с подобным поведением среди офицеров. В случае повторения вы будете разжалованы в мгновение ока и подвергнуты соответствующему наказанию. А теперь отправляйтесь к капитану и молите Бога, чтобы степень его неудовольствия была не столь высокой, как моя. Вы все поняли?
Из обоих гардемаринов лишь Салли осмелилась встретить его взгляд.
– Так точно, сэр, – ответила она.
Спустившись с юта и направившись к капитанской каюте, Салли обнаружила, что за ними наблюдает чуть ли не половина экипажа, а все гардемарины, начиная с молчаливого Чарлза Дейнза и кончая самым юным Йеном Уэртом, поджидают ее на шкафуте.
– Удачи, Ричард, – пожелал Уилл Джеллико и пожал ей руку.
– Удачи, Ричард, – повторил за ним Йен Уэрт.
– Спасибо, Йен, – отозвалась она.
Деймьен Гамидж таких же слов поддержки, разумеется, не получил. Кроме того, ребята впервые не сдвинулись с места, чтобы уступить ему дорогу. Такое начало было многообещающим. Возможно, усилия Салли не пропадут даром. И какие бы беды ее ни постигли, главное, чтобы они не затронули Йена и Уилла. А также Чарлза Дейнза и Маркуса Бичема.
Морской пехотинец, стоявший на посту у капитанской каюты, стукнув прикладом ружья по палубе, объявил:
– Мистер Кент и мистер Гамидж.
– Входите, господа, – отозвался капитан.
Все надежды Салли на снисходительность командира улетучились при первом же взгляде на его лицо. Когда они с Гамиджем вытянулись во фрунт перед столом, Маколден устремил на них ледяной взгляд, не предвещающий ничего хорошего.
– Позвольте прояснить вам одну вещь, джентльмены. Мы с вами служим на военном корабле. Мы также находимся в состоянии войны, и наш враг не отступится, пока Англия не будет разбита. Наша задача и наш долг, как индивидуальный,
Салли почувствовала, как по ее коже пробежали мурашки.
– Да, сэр, – кивнула она.
– А теперь расскажите, в чем суть этого ребяческого противостояния. Мистер Гамидж, как более старший, объяснитесь первым.
– Я не могу что-либо объяснить.
– Не можете или не хотите? – поинтересовался капитан и, не дожидаясь ответа, обратил свой взор на Салли. – Ну а вы, мистер Кент?
Она не могла рассказать командиру ничего, кроме правды.
– По моему мнению, мистер Гамидж плохо обращается с другими гардемаринами, с теми, кто намного младше его, притесняя их физически и вызывая у них ненужную тревогу, мешающую им надлежащим образом исполнять свои обязанности. Кроме того, у меня есть причины полагать, что мистер Гамидж присвоил кое-что из моих личных припасов.
– Таково, значит, ваше мнение… Воровство очень серьезное обвинение, мистер Кент. У вас есть доказательства?
У Салли создалось впечатление, что капитана ничуть не удивили ее обвинения. И ей показалось, в его голосе прозвучала надежда, что у нее действительно имеются доказательства, необходимые для наказания Гамиджа. Ей было очень жаль его разочаровывать.
– Нет, сэр. Именно поэтому я и не предъявлял претензий. Однако мои припасы оказались в довольно интересных местах.
Капитан слегка прищурился.
– А конкретнее?
– Я полагаю, сэр, вчера за ужином вы имели удовольствие приправить вашего ягненка мятным соусом?
Капитан устремил на нее пристальный взгляд.
– Будьте аккуратнее со своими предположениями, мистер Кент.
– Я не делаю каких-либо умозаключений, сэр. Я просто знаю, что стюарды часто обмениваются между собой. Свежие продукты – ценный товар, и каждый старается по возможности улучшить рацион своего хозяина. Припасы, похищенные из моего сундучка, разошлись почти по всему кораблю. Видимо, так и было задумано – ради того, чтобы запутать следы и вовлечь в это дело как можно больше людей. Как я уже сказал, у меня нет доказательств, но мне кажется очень странным, что большей части гардемаринов рано или поздно приходится довольствоваться «мельниками», тогда как мистер Гамидж, судя по всему, ведет вполне сытую жизнь.
Салли скосила глаза на рыхлые чресла Гамиджа, после чего перевела взгляд на его лицо. Было заметно, что тот чувствует себя не в своей тарелке. Видимо, он не был так уж уверен в своей непотопляемости, как пытался внушить окружающим. И явно имел уязвимые места.
Капитан Маколден, погрузившись в размышления, повернулся к ним спиной и не спеша прошел к кормовым иллюминаторам. Салли постаралась напустить на себя вид безразличия, без каких-либо признаков самодовольства и надежды, однако оказалась совершенно не готова к словам капитана, адресованным ей: