Почти смешная история и другие истории для кино, театра
Шрифт:
Тамара. Тогда это было общее решение нашего коллектива!
Ася. А если Римма Петровна, Тамарочка, личным решением прикажет твоему Жоре к себе явиться, тогда что?
Жора. Не прикажет… Вот от этого Римма Петровна далека.
Тамара (уже вспылила). Врешь!
Жора (к ней). Совести у тебя давно нету, знаю, но хоть остатки совести!
Тамара. Думаешь, Ася, он только
Жора. Не верь ей, Ася, противно ее слушать! Срывается с места, идет к выходу.
Ася догоняет Жору, улыбнулась ему, что-то шепнула, Жора улыбнулся в ответ и кивнул.
Тамара (ему вдогонку). От правды не убежишь! (Оборачивается к Асе.) А для меня эта правда — гордость и даже почет. Я теперь с Риммой Петровной вроде как в родственниках хожу!
Ася (ужаснулась настолько, что поначалу не находит слов). Да… это… это уже можно сказать, сумма прописью… И как же это ты до такой жизни дошла распрекрасной?
Тамара (с вызовом). Знаешь, кем я была до?
Ася. До чего?
Тамара. До того, как Римма Петровна меня подобрала?
Ася. Понятия не имею. Сообщи!
Тамара. Пожалуйста! Это тут всем известно! Дрянью я была, самой последней, объедком была, чердачницей…
Ася (переспрашивает). Кем-кем?
Тамара. Дом стоял заброшенный, окна выбиты, а я на чердаке комнатушку обнаружила, два метра на три, окно застеклила, ну и прятала там…
Ася. Ворованное?
Тамара. Нет, ворованное — это статья. Подонков прятала — хулиганов, наркоманов, бандюг разнообразных — за трешку, за пару колготок…
Ася. А объедки — это что значит?
Тамара (со злостью). Что я перед тобой, исповедоваться должна?… Но мне повезло — взял надо мною шефство один сердобольный милицейский начальник и от всей этой мерзопакости отучил!
Ася. Как же это ему удалось?
Тамара. А он меня бил зверски!
Ася. Надо же! И ты ему за это благодарна!
Тамара. А то нет, пропала бы совсем! Хотя он меня так обрабатывал, все мои женские начала отбил, детей иметь не могу. Зато он познакомил меня с Риммой! И кем я стала? Дамой! Даже замужней дамой!
Ася. Как же тебя кадры сюда пропустили, в ответственный дом, при твоей-то автобиографии?
Тамара. Для Риммочки Петровны нет препятствий!
Ася. Ну да, понятная вещь. (Ася действительно поняла.) Римме нужна была преданная, как приблудный собачонок, чтобы наушничала, доносила…
Тамара (безо
Ася (даже с сочувствием). Говоришь, спасли!.. Но здесь, может, еще хуже, здесь ты душу потеряла…
В ответ Тамара смеется. Откровенно смеется.
Тамара. Ты чего меня с Риммой стравливаешь? Да ты против Риммы моей — червяк на асфальте! Она мне как родная мать! А он как отец!
Ася. Он — это бывший милицейский начальник (сообразила), Всеволод Иваныч?
Тамара. Кто же еще! (Снова смеется.) Я ведь тебя ненавижу!
Ася (вкрадчиво). А Римму Петровну?
Тамара смеется громче. От этого страшно. Теперь уже ясно, что это истерический смех. Ася пытается успокоить:
Ну, перестань, перестань!..
Однако не помогает. Тамара уже не то смеется, не то плачет. Ася кидается к телефону…
Это Ася… У меня в комнате у Тамары припадок… не понимаю, что делать… доктора? Спасибо! (Вешает трубку и снова обращается к Тамаре.) Ну, успокойся, ты славная, хорошая!
Тамара вдруг резко обрывает смех и говорит совершенно внятно.
Тамара. Аська… Жора-то поднабрался по всему белу свету манер красивых, а так… чердачное дерьмо! Но я-то его люблю. Как быть?
Ася. Не знаю.
Тамара. И я не знаю.
Обнялись.
Ася. Только ты учти… у меня к твоему Жоре — ничего, пустым пустое, это я тогда сдуру рухнула…
Тамара. Он кому хочешь все закружит — только три у него жизненных интереса: деньги, бабы и велосипед. Но надо ему отдать должное, на первом месте у него — велосипед.
И тут вместо доктора появляется Крутилина. Оценивающе оглядывает девушек.
Крутилина. Жоре дали, значит, всеобщую отставку. А ты, Тамара, упитанная моя девочка, раскрыла Асе душу?
Ася. Она раскрыла.
Тамара молчит.
Крутилина. А ты, боевая Ася, придумала план отмщения за поруганную честь?
Ася. Придумала.
Крутилина (кивнула). И в каком направлении движутся твои мысли — в общегражданском — передать этот Дом, допустим, под санаторий, чтоб приехал наш рядовой человек, все здесь оплевал, испохабил, изрезал перочинным ножом, или ты в личном плане будешь нас всех потрошить?