Почти смешная история и другие истории для кино, театра

Брагинский Эмиль Вениаминович

Ася (просыпаясь окончательно). Вот это да! Ведь я же вам в десять должна завтрак подавать!

Хочет встать, но Георгий Никитич ее удерживает.

Георгий Никитич. Я хочу, чтоб у нас с тобой сегодня не кончилось, я хочу, чтоб было продолжение!

Ася. Я тоже!

И в этот момент в спальню объявляются пятеро — вся команда директорши — сама Крутилина, Тюбиков, Зобова, Пряник и Тамара. Как они появляются, как всегда неизвестно,

то ли из-под земли, как грибы, то ли сверху падают, как инопланетяне, то ли из воздуха возникают, как джинны, это как надо режиссеру. Во всяком случае, они все здесь, вот они, и нахально, в упор смотрят на любовную парочку.

Крутилина. Да, Ася! Распутная ты! Что ж сразу под него нырнула?

Тюбиков. Бдительность потеряла, Мартыненко Ася!

3обова. Это у нее женский сильно распространенный сексуальный инстинкт!

Тамара. Строила из себя — невинный тюльпан, а сама… с начальством и под одеяло!

Георгий Никитич. Подите вы все, знаете куда!

Пряник (спокойно). Знаем! Только мы не пойдем!

Ася лениво встает с постели.

Крутилина. Прикройся! Ты же полуголая!

Тамара. Какая бесстыжая!

Ася. Хоть бы целиком голая, или — на четверть голая. Жарко мне! (Потягивается всем телом.) И не голая совсем даже… Это у вас у всех, ну, как их зовут, — видения, что ли?

Зобова. Ты имеешь в виду галлюцинации, у нас их нет!

Ася. Есть… Ох вы все и брехуны! Вы когда-нибудь голую женщину видели? Ох и провокаторы! Кто наблюдал, что я в постели лежала?

Пряник (бесхитростно). Мы все и я! Это у куриц куриная слепота и та в темноте!

Ася. Вы что, товарищ повар? Вчера перебрали и это у вас дурман с перепоя? Может, вовсе ты, Тамара, на простынях кувыркалась и теперь на меня сваливаешь?

Тамара (растерянно). Ты это… трехнутая, переработалась за ночь?

Крутилина. Тамара, неприлично! Расслабься, Тамара!

Ася (не спеша одевается). Пошлая ты баба, горничная! Римма Петровна, вы-то хоть защитите! Что тут на меня белиберду наговаривают?! Всеволод Иванович, вы человек серьезный! Георгий Никитич, была я у вас в постели?

Георгий Никитич (с улыбкой). К сожалению, нет!

Ася. Вот видите, уважаемые! А здесь я нахожусь потому, что подавала Георгию Никитичу завтрак!

Тамара. Где завтрак-то?

Ася. Он его съел!

Тамара. Вместе с посудой съел?

Ася. Посуду я обратно отнесла, на кухню! Еще до вашего прихода!

Тамара. Так ты до нашего прихода голая была! Что ж ты так, нагишом, но с подносом, по всему Дому и шпарила?

Ася (ко всем).

Товарищи! Когда кончится оболгание личности? Да я со вчерашнего дня не раздевалась! Кто меня наблюдал без одежды, вскиньте руки, пожалуйста, я полюбопытствую!

Крутилина неожиданно аплодирует.

Крутилина. Браво, Ася! Здорово мой урок выучила! (Оборачивается к Георгию Никитичу.) И тебе, Жора, благодарствие от меня лично и (жестом обводит своих попутчиков) от коллектива! И поразвлекал нас, и выяснил все что положено…

Пауза. Ася замерла.

Георгий Никитич (боится взглянуть на Асю). Все, как вы приказали, Римма Петровна!

Он уже оделся, быстро, по-спортивному.

Тюбиков, Ася Мартыненко! Ты чего из себя статую сделала! Да, это мы тебя в концерт запустили. А он (показывает на Георгия Никитича, с трудом сдерживая смех) никакой не Важный Гость, а всех делов — наш инструктор по физкультуре, Жора!

Теперь уже все, кроме Аси и «Георгия Никитича», не выдерживают и громко смеются.

Зобова. Чего ты нахохлилась, Ася! Шутка ведь!

Тамара. Не первая ты, Ася, не ты и последняя! Я тоже через это прошла!

Крутилина. Доктор, ну-ка окажи Асе Мартыненко скорую медицинскую помощь, а то я гляжу — момент и она окочурится!

Ася с силой отпихивает Зобову.

Ася (заставляет себя усмехнуться). Думаете, ошарашили? Я со вчера уже знаю, что он (резко повернулась в сторону Жоры, будем теперь именовать его так) никакая не Персона, а мастер спорта!

Жора (выдерживает Асин взгляд). Заслуженный мастер спорта!

Ася. Да! Он мне сам про это предупредительную записку написал, даже две записки! (Жоре хочется сбежать, но боится это сделать.) Да, он понравился мне, как мужчина женщине!

Тамара (в ужасе, Жоре). Ты… ей правду написал?

Крутилина (Жоре). Значит, ты, Жорик, записочку накатал и всех нас выдал?

Ася лезет в карман Жориного пиджака и добывает оттуда серую горстку.

Ася. Вот пепел остался, записки Жорочка поджег! (Тюбикову.) Всеволод Иванович, возьмите пепел на анализ, говорят, техника теперь такая — все слова можно восстановить!

Жора (пытается выкрутиться). Римма Петровна, иначе мне бы ее не уломать! Попортил бы вам праздник! Я через откровенность действовал!

Тюбиков. Откровенность требуется только при допросе!