Почтовая марка
Шрифт:
Ангелина зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Глаза наполнились слезами.
– Посмотри во всех комнатах, – послышался голос из кабинета. – Может, ещё кто-то есть в квартире.
Его напарник последовал указаниям. Заглянул в кухню, затем в гостиную, дошла очередь до спальни. Вскоре он вернулся. Встал напротив кабинета рядом с тумбочкой и увидел поднос с чашками и пирожными. Взял одно и засунул целиком его в рот. В дырочку видно, как заходила его мощная челюсть из стороны в сторону. Геля осмотрела его, настолько позволил обзор из её укрытия. Высокий, на голову выше её, накачанный, через кожаную куртку вырисовался бицепс, затылок лысой головы периодически касался занавески. Резкий запах туалетной воды с кедровыми нотками щекотал нос. Она с трудом сдержалась, чтобы не чихнуть. Бандит быстро справился с пирожным, покрутил головой вокруг и не нашёл ничего лучше, чем вытереть руки об штору. Чуть не рассекретил Гелю. Она инстинктивно сделала шаг назад, и ей показалось, что её
– Иди сюда! – снова раздался голос из кабинета. – Это хорошо, что мы сюда зашли. А ты хотел перехватить её на улице. Получим намного больше.
– Бандиты, – решила Ангелина, дрожа за шторой.
Как только они перешли в другую комнату, она быстро вышла из своего укрытия. Собрав всё самообладание и стараясь не упасть в обморок, шагнула в кабинет. Взяла папку с рукописью, закрыла и сунула в сумку, благодаря профессора, что он не упал на неё и капли крови не запачкали чужие листы. Она побежала к двери, забыла про принесённую вазу и неудачно задела её. Обхватила её руками и вернула в исходное положение, но ваза успела толкнуть высокую статуэтку негритянки, которая тут же с грохотом упала на пол и разбилась на мелкие части. Ангелина рванула с места, на ходу сдёрнув шубу с вешалки. За ней бежали бандиты. Один выстрелил. Пуля пролетела мимо неё, ударила в зеркало, один осколок отлетел и больно вонзился Геле в руку. Вылетев на площадку, бросилась к открытым дверям лифта. Судорожно забарабанила по кнопке. Двери медленно пошли навстречу друг другу. Бандиты появились на площадке.
– Спускайся по лестнице, – приказал тот, чей голос неоднократно слышала Ангелина ещё в квартире.
Лысый побежал в сторону лестницы. Второй быстро приближался к Геле. Она видела перед собой коренастого мужчину с бело-русыми волосами, голубыми глазами, крючковатым носом и тонкими губами. На широкой шее блестела золотая цепочка с кольцом для подвески. Но последняя почему-то отсутствовала. Он протянул вперёд руку с синей татуировкой на тыльной стороне в виде корабля, пытаясь препятствовать закрытию дверей и желая остановить лифт, но створки вовремя сомкнулись, и кабинка поехала вниз. От досады бандит стукнул по ним с такой силой, что кабинка пошатнулась. Сердце выскакивало из груди, леденящий холод спускался по позвоночнику девушки. В руках мелкая дрожь не унималась. Она надела шубу и повесила на тонком ремешке сумку на плечо. Двери открылись, Геля выбежала. Ещё в лифте она услышала истошный крик. Когда выскочила из лифта, что-то глухо шлёпнулось сбоку от шахты лифа на площадку, словно сбросили мешок с песком. Геля не стала обращать внимания, стараясь быстрее покинуть дом. Навстречу в подъезд зашёл мужчина с короткой стрижкой густых коричневых волос, большой нос отвлекал внимание от его лица. Был так же в кожной куртке, как и два других бандита.
– Роман, что с тобой? – произнёс он и заспешил внутрь здания.
– Держи её! – донёсся всё тот же неприятный голос с верхнего этажа.
Бандит развернулся и побежал за Ангелиной. Он схватил за ремешок сумки. Замок не выдержал, расстегнулся, и ремешок ускользнул от бандита сквозь пальцы крупной кисти. Геля выбежала на улицу, он последовал за ней. Вот-вот догонит. Она пробежала вдоль клумб, засыпанных огромными сугробами снега, свернула на дорогу и быстро перебежала перед носом автомобиля. Бандит сделал тот же маневр, но его остановил автомобиль. Скрежет тормозов, звон разбитого стекла. Сразу появились зеваки. Ангелина обернулась. Бандит лежал на дороге около машины, водитель склонился над ним.
Она зашла за бетонную стену, которая поддерживала козырёк возле подъезда соседнего дома напротив, и в небольшое отверстие увидела через диагональ двора, как из подъезда выбежал коренастый бандит. Взглянул на собирающуюся толпу людей, повернул в противоположную сторону от Ангелины и пошёл прочь. Она ещё стояла, боясь пошевелиться, прислонившись к холодной стене. Всё тело пробирала дрожь. Было холодно даже в шубе, но не от морозной погоды на улице, а от страха и от огромного количества адреналина, выброшенного в кровь за последние несколько минут. В голове пульсировала тупая боль, нарастая всё больше и больше. Ноги подкашивались. Геля присела на лавочку около подъезда, стараясь справиться с эмоциями. Комок слёз подступал к горлу. Она никак не могла сосредоточиться, что ей делать. «Надо, наверное, куда-то позвонить. Но куда? В полицию или в «скорую». Может, ещё можно помочь…» Здесь она вспомнила холодный, стеклянный взгляд профессора, его безжизненную позу. Профессор умер. На всякий случай она вызвала и полицейских, и врачей. Ангелина ничего не знала о женщине.
«Жалко профессора. Мы были с ним друзья…» Геля навещала его при любом удобном случае, разговаривали часто по телефону. Иногда оставляла дочку у профессора. Он рад был провести время за рисованием с ребёнком. Девочке тоже нравилось бывать у Самуила Карловича, она называла его дедушкой. «Дочь?! Мариника в садике. Воспитатель просила не задерживаться и забрать пораньше детей…» Ангелина посмотрела на часы и побежала в садик.
*****
Маринике
Ангелина долго сомневалась, стоит ли сообщать Иржису, и оттягивала этот момент. Геля не хотела разрушать наметившиеся новые отношения Иржиса с другой девушкой. Помогла подруга. Рената сразу поняла, кто отец ребёнка, и убедила Гелю, что он имеет право знать про ребёнка, так и малышку нельзя лишать отца. Согласившись с доводами подруги, Геля позвонила Иржису и сообщила одну единственную фразу, что у него скоро будет ребёнок, девочка. И сразу отключила телефон, хотелось дать ему время подумать. Больше всего боялась услышать негативную реакцию. Иржис перезвонил через несколько минут, сказал, что успел новость разослать родным. А бабушка, профессор консерватории и оперная дива, придумала имя – Мариника. Как оказалось, у неё многое связано с этим именем – начало её оперной карьеры, исполняла партию героини, которую звали Мариника. Ангелина не стала сопротивляться, назвала девочку этим именем, а дома её звала сокращённо Ника. Родители Иржиса хорошо принимают девочку у себя и всегда рады приезду. Иногда Мариника оставалась у Иржиса на всё лето.
Ангелина зашла в детский сад почти вовремя, но оказалось, из всех детей в саду осталась только Ника. Она выбежала в коридор, как только увидела в окно идущую по дорожке маму.
– Не хотела опоздать, но на дорогах продолжают лежать горы снега, выпавшего накануне. Невозможно проехать, – оправдывалась Геля. – Сегодня утром не смогла откопать машину во дворе и поехала на общественном транспорте, а к вечеру пожалела. Дворники не расчистили дорогу, снег стал таять, появились лужи. Легко ноги промочить, особенно ребёнку. Не знаешь, что лучше: идти пешком или воспользоваться такси и стоять в пробках. Наверное, придётся нести её на руках
– Не волнуйтесь, вы как раз вовремя, – ответила воспитатель. – Перед вами Петрова забрали. Мы с Мариникой недолго ждали. Сама не понимаю погоду, то снег идёт, то тут же тает. Поэтому и просила детей пораньше разобрать. Не известно, сколько в пути придётся добираться.
– Удачно вам съездить, – сказала Ангелина. – После выходных вас ждём. С конференции привезете новые методики для наших деток.
– Будем применять на практике всё интересное, – улыбнулась воспитатель.
Ангелина стала одевать девочку. Та прыгала, вертелась, приседала, нужно было поймать ребёнка и одеть практически в воздухе. Геля привыкла к такому активному поведению Ники и сама иногда пускалась в игру под названием «Одень непослушного бельчонка». Неспособность усидеть на месте – проблема всех гиперактивных детей. Важная задача заключалась в том, чтобы в итоге ребёнок красиво выглядел и одежда была удобной, нигде не тёрла, не давила. Ещё когда Ника начинала учиться ходить, она делала не уверенные, но смелые шаги, стараясь убежать неровной походкой от мамы, пока не шлёпнется на попу. Ангелина собирала её на зимнюю прогулку, надевала на прыгающую непоседу майку, кофту, шерстяные штаны и, наконец, комбинезон, куртку и шапку с варежками. Выходили на улицу, до площадки доезжали на коляске. Дальше Ника бежала играть с другими детьми и кататься с горки. Только вот незадача! Ребёнок у Гели постоянно падал, словно неваляшка. Не успеешь поставить на две конечности, как она сделает несколько шагов – и снова на четвереньках. Ника постоянно кувыркалась. Ангелине лезли в голову самые разные предположения: от «ещё не научилась ходить», до совершенно невообразимых, подсказанных мамочками на площадке: «А вдруг у неё опухоль головного мозга?». Геля отсекла все предположения дам, взяла ребёнка и пошла домой. Её мучил вопрос: почему дитя всё время падает? Дома Геля нашла причину, сняв с дочери комбинезон. Она обнаружила шерстяные штанишки на уровне колен малышки. Они ограничивали свободу и мешали ей бегать, стягивая резинкой ноги, поэтому Ника постоянно падала. Со временем Ангелина научилась правильно одевать непоседливую попрыгунью.
Наконец надела шапку и чмокнула ребёнка в носик.
– Пошли? – спросила она. – Иди скажи «до свидания» воспитательнице, я тебя подожду.
Выйдя на улицу, Ника всю дорогу продолжала щебетать, рассказывая о спектакле, который она сегодня репетировала.
– Я буду играть принцессу, – говорила она, подпрыгивая. – Она всех замораживала.
– Наверное, Снежную королеву, – предположила Геля, поднимая за руки Нику и перенося через лужу снежного месива, оставленную автомобилем.
– Нет, – капризно протестовала девочка, – принцессу. Но она не простая принцесса, а заколдованная, внучка Деда Мороза. Её Снежная королева заколдовала и оставила править в ледяном дворце. Пришёл принц и её расколдовал.