Под алыми небесами
Шрифт:
Пино сонно подумал, кто бы это мог быть. В конечном счете в «Каса Альпина» нередко заглядывали гости. Часто приезжали родители. Альпинисты искали здесь прибежище во время метелей. Но эти трое не походили на альпинистов. На них была городская одежда.
Пино отчаянно хотелось спать, но он знал, что должен сначала поговорить с отцом Ре. Он пытался собраться с силами и сидел за книгами, когда пришел священник и сказал:
– Ты заслужил день отдыха завтра. Сегодня можешь оставить занятия. Договорились?
Пино улыбнулся и кивнул.
3
Когда он наконец проснулся, стоял день, в окно в конце коридора заглядывало солнце. Миммо не было. Других мальчиков тоже. Войдя в столовую, Пино никого там не увидел, кроме тех троих гостей, которые в другом конце комнаты о чем-то оживленно переговаривались шепотом.
– Мы больше не можем ждать, – говорил молодой мужчина. – Все становится только хуже. Пятьдесят человек в Мейне! Мы сейчас говорим, а они проводят рейды в Риме.
– Но ты сказал, что мы в безопасности, – взволнованно проговорила женщина.
– Здесь мы в безопасности, – сказал он. – Отец Ре – хороший человек.
– Но надолго ли? – спросил тот, что постарше, закуривая новую сигарету.
Женщина увидела, что Пино смотрит в их сторону, дала знак мужчинам, и они замолчали. Брат Бормио принес Пино кофе, хлеб и салями. Гости ушли из столовой, и он почти не вспоминал о них весь день, который провел у огня за книгой.
Когда Миммо и остальные ребята вернулись с долгой прогулки, уже почти подошло время обеда, и Пино чувствовал себя не только отдохнувшим, но и в отличной физической форме, в какой еще никогда не был. При таких нагрузках и немалом количестве кулинарных творений брата Бормио, которые поглощал Пино, он каждый день прибавлял в весе и укреплял мышцы.
– Пино, – позвал отец Ре, когда Миммо и другие мальчики расставили тарелки и приборы на длинном столе.
Пино отложил в сторону книгу и поднялся со стула:
– Да, отец?
– После десерта зайди ко мне в часовню.
Пино пребывал в недоумении. Часовня редко использовалась для чего бы то ни было, если не считать небольшого воскресного богослужения, обычно на рассвете. Но он подавил свое любопытство, сел за стол, шутил с Миммо и другими ребятами, а потом увлек их рассказом об опасностях трудного пути на Гропперу.
– Один неверный шаг – и все кончено, – сказал он.
– Я бы смог, – хвастливо ответил Миммо.
– Начни делать приседания, отжимания и подтягивания, и ты наверняка сможешь.
Этот вызов воодушевил Миммо, и Пино не сомневался: теперь его брат станет фанатом физических упражнений.
Убрали посуду, и Миммо спросил Пино, не хочет ли он поиграть в карты. Пино отказался – его ждал в часовне отец Ре.
– А зачем? – спросил Миммо.
– Вот там и узнаю, – сказал Пино, беря шерстяную шапочку с вешалки у двери. Он надел ее и вышел в темноту.
4
Температура
Он нащупал ручку двери и вошел в часовню, где горели четыре свечи. Отец Ре стоял коленями на скамеечке и молился, склонив голову. Пино тихонько закрыл дверь часовни и сел. Несколько секунд спустя священник перекрестился, поднялся, опираясь на посох, подошел, прихрамывая, к Пино и сел рядом.
– Как ты думаешь, ты смог бы пройти большую часть маршрута до Валь-ди-Леи в темноте? – спросил отец Ре. – Только при свете луны?
Пино подумал и сказал:
– Не по амфитеатру, но до него, пожалуй, смог бы.
– И сколько на это потребуется времени?
– Может быть, лишний час. А что?
Отец Ре глубоко вздохнул и сказал:
– Я молился о том, чтобы получить ответ на этот вопрос, Пино. Как бы я хотел, чтобы ты оставался в неведении, чтобы не возникало осложнений, чтобы ты сосредоточился на своих занятиях, и ничего более. Но Господь не делает жизнь простой. Мы не можем молчать. Мы не можем бездействовать.
Пино пребывал в недоумении.
– Я не понимаю, отец.
– Три человека, которых ты видел за обедом сегодня. Ты говорил с ними?
– Нет, – ответил Пино. – Только слышал, как они говорили что-то о Мейне.
Отец Ре помрачнел, на его лице появилось скорбное выражение.
– Две недели назад в одном из отелей в Мейне прятались более пятидесяти евреев. Полковник Рауфф, шеф миланского гестапо, послал туда эсэсовцев. Те нашли евреев, связали их и сбросили в озеро Маджиоре, а для надежности открыли по ним огонь из автоматов.
Пино почувствовал, как у него желудок завязывается узлом.
– Как? За что?
– За то, что они евреи.
Пино знал, что Гитлер ненавидит евреев. Он даже знал итальянцев, которые не любили евреев и говорили о них с пренебрежением. Но чтобы хладнокровно их убивать? Из-за их религии? Это было хуже любого варварства.
– Я не понимаю.
– И я тоже не понимаю, Пино. Но сейчас ясно одно: евреям в Италии грозит смертельная опасность. Я сегодня утром говорил об этом по телефону с кардиналом Шустером.
Кардинал рассказал отцу Ре, что после бойни в Мейне нацисты потребовали у евреев, проживающих в римском гетто, собрать за тридцать шесть часов пятьдесят килограммов золота, обещая им за это безопасность. Евреи собрали золото – свое и то, что дали им многие католики. Но, получив золото, немцы совершили налет на синагогу и нашли там список всех римских евреев.
Священник замолчал, его лицо исказила гримаса боли.
– Кардинал Шустер говорит, что немцы перевели сюда специальную эсэсовскую команду, которая будет вылавливать евреев по этому списку.