Под чёрным солнцем

Ворон Ярослав Васильевич

— Привет. Спасибо, — кивнула, не отрываясь от компьютера, фея Воды, когда перед ней поставили чашку с кофе. — Ленок, тут такое дело, — Лариса сохранила очередную фотографию и повернулась, но в этот момент у Лены зазвонил мобильник, и она, коротко переговорив с кем-то и выпалив: «Я сейчас!», выбежала на улицу.

«Хм. Даже сумочку и телефон оставила!» — удивилась Лариса. — «Что случилось-то? Ладно, не буду любопытствовать, кто звонил. Лезть в чужой телефон — верх неприличия».

— Извини, выходил Дашу с девочками проведать, — вернулся Алексей. — А где… Лена, что случилось? Беги к Даше, в сухое переоденься!

— Потом!

Марину спрятать надо! — совершенно мокрая Лена лихорадочно затаскивала в квартиру какую-то смутно знакомую фотографу девушку.

* * *

Лену всё-таки выпихнули переодеваться, и фотограф, проведя незнакомку на кухню, молча поставил перед ней чашку с кофе. Отпив глоток, та судорожно схватила со стола сигареты Ларисы, но даже некурящий Алексей не стал гнать её на балкон, понимая, что случилось что-то очень нехорошее.

— Ладно, курите все трое на кухне, но только сегодня! — он поставил на стол блюдечко и, дождавшись возвращения Лены, прошёл в комнату.

— Мариш, держи, — ученица Лесной Сестры протягивала девушке футболку Инессы. — Твоя же мокрая, и волосы небось мокрые.

— С-спасибо, — выдохнула Марина и провела рукой по волосам. — Нет, сухие.

— Как сухие? Ты же под дождём стояла! — Лена тоже полезла проверять. — Нет, у меня мокрые, а у тебя… Странно, действительно сухие.

— «Странно»? — усмехнулась Лариса. — Ленок, а ты не помнишь, у кого ещё из твоих знакомых волосы под дождём не намокают?

— У тебя… Ой!

— Без «ой». Лишний раз убеждаюсь, что в нашем деле случайных встреч не бывает! Марина, меня Лариса зовут. Я Алексею помогаю фотографии обрабатывать, — фея Воды, закурив, быстро взглянула на девушку — шатенка, как и они с Алиной, только светлее, и глаза, конечно же, синие. Джинсы, футболка, совершенно промокшие тапочки. Выбежала из дома в чём была? Похоже, да, и понятно почему — вот и синяк на скуле наливается. — Приложи к лицу, — коктейлями фотограф не баловался и льда не держал, но пакет замороженной рыбы в ледяной глазури был ничем не хуже. — Лен, ты на замок закрыла? А то вломится этот кухонный боксёр — как потом труп прятать будем?

— Не вломятся! — Марина смотрела с ужасом, но вместе с тем и с какой-то нахлынувшей лёгкостью. — Меня не от них спрятать надо, а от ментов!

— Ясно, — Лариса не стала задавать лишних вопросов, ибо ей всё действительно было ясно и протеста в душе не вызывало. — Лен, ты уже можешь?

— Пока не рискну, — Лена поняла, о чём спрашивает подруга. — Звони Лейле.

— Звони ты, я Степаныча пока предупрежу. Вот как чувствовала, что не надо сегодня на машине!

* * *

— Я сейчас, — появив девушек в квартире Наты, Лейла хотела было вернуться за Леной, но та перенеслась сама — в первый раз.

— Мы где вообще? — удивилась Марина.

— Там, где тебя точно искать не будут, — улыбнулась Лариса. — Это чуть ли не другой конец Москвы.

— Как мы сюда попали-то?

— Лена — сама, а вас с Ларисой я перенесла, — объяснила Лейла. — Я Лесная Сестра, зовут меня Лейла, а тебя?

— Марина. А Лена что, тоже?.. — девушка изумлённо смотрела на школьную подругу.

— Теперь, выходит, да, — Лена и сама была немало удивлена, что у неё наконец-то получилось появиться. —

Мариш, извини, мы у тебя открыли нараспашку дверь и позвонили соседке, чтобы посмотрела.

— Ну поздравляю! Теперь вас тоже подозревать будут.

— Нас не видели, — усмехнулась Лена. — Не могут же Лесные Сёстры бросить раненых без помощи! Вдруг живы ещё?

— Да, кстати! — Лариса вспомнила, кому ещё следовало помочь. — Лейла, нам скоро потребуется дар Вали, но сначала я кое-что выясню, — она коротко пересказала то, что узнала от сестры.

— Вот видишь! Хорошо, что ты со своими больше не в контрах, — заметила таджичка. — И вообще держи глаза и уши открытыми. Ладно, девочки, я к Даше, феям тоже кушать надо. Вам принести или есть?

— Да есть пирожки из дома, мы пекли сегодня, — Ледяная Дева продемонстрировала корзинку, стоявшую на кухонном столе.

* * *

Адреналин, весь вечер заставлявший её жить и сражаться, закончился, и Марина погружалась в омут усталого безразличия — всё глубже и глубже. Что-то спрашивала Лена, что-то отвечал ещё чей-то голос, но всё это происходило в тонком еле освещённом слое памяти у самой поверхности, а она тонула в глубине, где было темно и безжизненно, и светился жизнью и яростью лишь далёкий синий огонь в глазах новой знакомой. Как же её?.. Ах да — Лариса.

— Снотворного, что ли, дать? — спросил кто-то.

— Не заберёт, — ответили ему. — По маме знаю — она после запоев несколько дней вообще спать не могла, выпила один раз чуть ли не упаковку и всё равно не заснула.

— Тогда, может, конины? Виктор вроде держит здесь.

— Вот не надо, а? Хватит с меня и мамы с её марафонами! Кольцом, может быть? Помнишь, Ната рассказывала?

— Только не твоим тогда. Сдаётся мне… — Марина почувствовала, как чья-то рука надевает на её палец кольцо. — Ты, главное, на руки её посмотри — никакого маникюра, совершенно наш человек!

— Можно подумать, я её руки раньше не видела! Она всегда такая и была. Даже украшения свои дома как-то швырнула со скандалом, хотела сначала мне отдать, но я отказалась — всё равно бы мама пропила.

— Не хочу ничего рассказывать. Вода помнит всё, — сказал ещё кто-то, и девушка лишь через несколько вечностей осознала, что этот «кто-то» — она сама.

— Вот именно, — подтвердили ей. — Марина, не хочешь рассказывать — и не надо, — с неё сняли кольцо. — Лен, ты её глаза видела? Прямо голубое пламя!

— Лара, облачись! — сообразила Лена.

— Думаешь? А, всё равно спалилась уже! — Лариса вышла в комнату.

— Мариша… Мариша! — Лена чуть потряхивала подругу, но та не отзывалась, пока через несколько минут не раздался властный голос:

— Пробудись!

Девушка непроизвольно подняла глаза и встретилась взглядом с…

«С богиней Океана», — внезапно поняла она.

Две бездны посмотрели друг в друга.

* * *

«Истерзанная душа…» — думала Лариса, тщательно втянув свои львиные когти и включив на полную мягкость лапы, которыми она поглаживала спину девушки, всё ещё пребывавшей в тектоническом состоянии. — «Ты вырвалась на свободу, но как же сильно ранена осколками клетки, которую сама и разбила, чтобы вырваться — в никуда, в бесстихийную пустоту! Да, душа, ты истекла бы кровью, не подхвати тебя Вода. И та Вода, что я, и та, что ты сама».