Под чёрным солнцем

Ворон Ярослав Васильевич

«Чтоб земля суровая кровью истекла, чтобы юность новая из костей взошла…»[2] — шептала она, чувствуя, что Марина начинает засыпать. — «Стихи, нужно больше стихов!»

«Роговую мантию надену, от горячей крови откажусь, обрасту присосками и в пену океана завитком вопьюсь…»[3] — звучал отстранённый негромкий голос Воды, продолжавшей смывать засохшую кровь с успокоенной души — теперь уже прикаянной. «Ну да», — Лариса тихо засмеялась. — «И погода стояла настная, и гуляла собака счастная, и, виляя

хвостом уклюже, пробегала пролазные лужи…»[4] — девушка наконец заснула, и фея осторожно вышла.

— Спит? — обнадёженно поднялась навстречу Лена. — Лара, это я виновата! Надо было раньше её подхватить, не доводить до этого. А теперь ей или в подполье уходить, или на Тарлаон!

— С Тарлаоном, между прочим, связь потеряна, — заметила Лариса. — Никто не сообразил, что на Земле останется только три Стихии, так Виктор с Романом и ушли вместе.

— Теперь что, только орден создавать? — до Лены сразу дошла вся серьёзность положения. — Инесса с Валей совсем не готовы, а мне ещё пятнадцати нет!

— Так что всё-таки у Марины случилось? — обеспокоенно спросила появившаяся в это время Даша. — Я её знаю немного, встречались на улице.

— Что случилось? Трахаль мамашин не то драться полез, не то лапать, так она его сковородкой, а потом и мамашу пёрышком! — Лариса, как всегда, в выражениях не стеснялась. — К этому, собственно, давно шло. Пошарила я у неё в памяти — там такие воспоминания были, что только с восемнадцати лет и по рецепту!

— Так Никитишну… — побледнела Лена.

— А то! — оскалилась фея Воды. — Неужели не сообразила ещё?

— «Итак, пассив», как Алина выражается, — Даша села за стол, приглашая подруг. — Все Стихиали непонятно где, и связи с Тарлаоном нет. Да, я догадалась, — поймала она взгляд Ларисы. — Две совсем маленькие девочки, не до конца здоровая Валя, да ещё и наломавшая дров девчонка, которую мы тоже бросить не можем…

— Актив: Наполеон и его маршалы! — перехватила Лариса. — И с хера ли Валя с Мариной — «пассив»? Актив, это же будущие феи!

— Что, и Марина? — ахнула Даша. — Третья Ледяная Дева?

— Ну не Лесная Сестра же! Да, что ты сказать-то нам хотела?

— Ах да! Живы её родители, «Скорая» увезла, а не труповозка. Дверь, правда, опечатали, но если Марине что взять надо — мы трое можем появиться.

— Четверо, — поправила Лена.

— Ты тоже? Поздравляю! Ну так вот, если её родители (на этот раз ни Лена, ни Лариса поправлять уже не стали, ибо было не принципиально) быстро поправятся, то никто девочку на зону не отправит. Что я, ментов не знаю? Им выгодно будет всё так представить, как будто между собой подрались, а Марина не при делах.

— Но дома ей всё равно лучше не появляться, — прикинула фея Воды. — Или её грохнут, или она, это уж к гадалке не ходи. Ладно, поживёт здесь, только мне на работу завтра — кто с ней останется?

— Я, конечно, — сказала Лена. — Да, адрес-то

какой у этой бухгалтерши? Лейла с Валей прямо с утра у них будут.

— Только не Лейла! — спохватилась Лариса. — Не любит она «чурок», тем более незнакомых.

* * *

— Ну что, радуйся — твоё время! — подмигнула Акрийе сестра Милута, созерцая падающий снег. — Можешь и сама появляться где угодно.

— Но только в дом мне всё равно входить как обычной гостье, — мрачновато рассмеялась местная фея Воды. — Не всякий и пустит — это вас любят, а нас-то боятся! Давай дров побольше принесём, — она подошла к поленнице.

— Не растаешь, Снегурочка? — пошутила Милута. — Кстати, вас на Сантиборе четыре уже?

— Пока три только, всё думаем — посвящать Н’дию или нет? Она с Ур-Анета всё-таки, да ещё из довольно проблемного народа, ну ты понимаешь…

— Да уж понимаю, — поморщилась Лесная Сестра. — Спасли её — хорошо, а вот в феи посвящать — я бы тоже сто раз подумала. Вы и так по краю ходите… Сестра Леренна? Привет! — феи обнялись.

— Я не одна, — предупредила появившаяся Леренна. — Ты, я смотрю, тоже?

— Ша’альские сёстры? — обрадованная Милута засуетилась у печи.

— Нет, к Пути присоединился ещё один мир! Да вот и они, — тарлаонка начала представлять землян.

— Сестра! — расцвела Акрийя, увидев Алину. — В вашем мире тоже есть Ледяные Девы?

— Есть, как видишь! — от всей души улыбнулась землянка, в первый раз встретившаяся с иномирной феей Воды.

* * *

Они были у друзей и под мирным небом — это чувствовалось сразу. Не спеша горел огонь, не спешили заглядывать в окна холодные тревожные тени, и даже хозяйка хлопотала как-то неспешно.

— Заночуете, может быть? — предложила она, раскладывая по мискам кашу с грибами. — Если вам нужно попасть на Моситлан, то следующий мир — Лаиоль, а там уже ночь.

— Во всём мире сразу? — удивился Артур. — Он что, плоский, этот Лаиоль?

— Шарообразнее некуда! — рассмеялась Милута, когда Леренна перевела ей вопрос. — Ночь над архипелагом, где живёт Первая ученица, а мы только с ней друг друга понимаем.

— Ой! — сообразила Леренна. — А мы-то как будем там объясняться? Я твой язык ещё знаю, а вот лаиольские — уже нет.

— Я пойду с вами, только… — Милута озабоченно спрятала улыбку. — Главная трудность — не Лаиоль, а Ур-Анет. Там сейчас осталась одна только Скорбная сестра, она же не сможет сопроводить вас дальше, на Цванх!

— А с Цванха уже путь на Моситлан? — поняла Ната.

— Да. Нужно искать на Лаиоле сестру, которая бывала и на Ур-Анете, и на Цванхе. Я, к сожалению, на Цванх не попадала — только на Ур-Анет, и тоже к сожалению. Больше не хочу! — передёрнулась Милута. — Там сам воздух дышит злом, и очень могущественный ковен магов, который сразу уничтожает любую постороннюю фею.