Под гнетом страсти
Шрифт:
— Вы смеетесь, Дмитрий Петрович, — сказала Анжелика, бросив моментальный взгляд на Лору. — Не думаю, чтобы князь был так щедр на комплименты. Он, кажется, очень серьезный человек.
— Что вовсе не мешает ему отдать дань вашей красоте, — продолжал молодой человек, — вы думаете, что…
— Я думаю, что вы сегодня несносны со своими комплиментами, — нетерпеливо перебила Лора.
— Не буду, не буду больше, графиня, я не виноват, что вы в дурном расположении духа и запрещаете любоваться вашей
У Лоры выступили красные пятна на лице, а Анжелика улыбалась на гримасы, которые строил Дмитрий Петрович, чтобы казаться серьезным.
На другой день, около четырех часов дня, Анжелика, читавшая в гостиной, услыхала звонок в передней, затем громкое восклицание Марьи Осиповны, шаги Лоры и, наконец, милый, дорогой голос, целых два года не слышанный ею.
Молодая девушка вскочила и вся задрожала, кровь прилила к ее сердцу, и, смертельно побледнев, она прислонилась к стене и широко раскрытыми глазами смотрела на дверь.
Прошло пять минут.
Анжелика слышала голоса уже в столовой. Она хотела бежать, но не могла, ноги ее словно приросли к месту.
Но, чу! Его шаги послышались у самых дверей.
Сердце ее страшно застучало, и яркий румянец выступил на лице.
Она была прелестна, несмотря на то, что готова была лишиться чувств.
На пороге гостиной появился граф Владимир.
Увидев ее, он остановился.
Анжелика стояла неподвижно; она видела, что он не узнал ее.
Несколько секунд длилось молчание. Он всматривался в незнакомые ему прекрасные черты и как бы спрашивал себя: "Откуда попала сюда эта красавица?"
Наконец что-то знакомое мелькнуло в чудных глазах молодой девушки. Он сделал шаг вперед и нерешительно проговорил:
— Анжелика…
Она вздрогнула, но, мгновенно овладев собою, подошла к нему.
— Вы не узнали меня, Владимир Николаевич? — тихо сказала она, протягивая ему руку.
Он с трудом пришел в себя.
— Боже мой, как вы переменились, Анжелика Сигизмундовна, — добавил он, чувствуя, что не может называть ее просто по имени.
— Володя, где же ты? — послышался голос Марьи Осиповны, и она вошла в комнату в сопровождении дочери.
— Иди пить чай. Елен ждет тебя… Не правда ли, Анжелику трудно узнать? — продолжала она, заметив присутствие молодой девушки.
— Да. Пойдемте! — деланно равнодушным тоном ответил он и первый вышел из комнаты.
Совершенно оправившись от охватившего ее волнения, Анжелика, почти спокойная, твердой походкой последовала за ним в столовую вместе со старой графиней и Лорой. Там она увидала небольшого роста блондинку с пепельными волосами, капризно вздернутым носиком и большими светло-карими глазами.
В темно-синем платье, закутанная в синий синелевый
Увидав Анжелику, она широко открыла глаза и по-детски открыла рот от удивления.
Марья Осиповна представила их.
— Елена Александровна Подольская.
"Его невеста!" — мелькнуло в голове Анжелики, и, сев за стол, она незаметно стала следить за каждым ее движением и словом.
Елене Подольской было не больше семнадцати лет, так что она была почти ровесницей Анжелики.
— Вы мне позволите, chere maman, — обратилась она к Марье Осиповне, взяв из ее рук чашку чаю, — пойти после чаю отдохнуть? Этот несносный мальчик, — кивнула она в сторону молодого графа, — не хотел нигде останавливаться, и мы без отдыха ехали от самого Парижа.
— Конечно, конечно, это даже необходимо для тебя. Ты, кажется, не совсем здорова, Елен? — участливо спросила графиня, смотря на бледное лицо молодой девушки.
— Лена всегда бледна, — сказал Владимир, — а теперь тем более. Бессонные ночи в вагоне хоть кого утомят. Однако же я не вижу отца. Где он сегодня?
— Он у Вельских. К обеду, вероятно, вернется. Вот обрадуется, когда тебя увидит, — говорила Марья Осиповна.
— Володя, налей мне сливок! У, какой неловкий! — воскликнула Елен, когда Владимир, наливая, пролил сливки на блюдечко. — Знаете, maman, он чуть было не забыл в вагоне мой саквояж, я всю дорогу, до самого дома, бранила его.
— Ему, кажется, попадает от вас? — со своей холодной улыбкой сказала Лора.
— О, я скоро исправлю его, он непростительно рассеян.
Владимир рассмеялся.
— Ты страшно требовательна.
— Ах, ты, негодный, — полушутя, полусерьезно перебила его Елен, — как ты смеешь на меня жаловаться? Проси сейчас прощенья, поцелуй руку и проводи меня в мою комнату.
Владимир, продолжая смеяться, поцеловал руку невесты и спокойно сказал:
— Сейчас кончу чай и тогда провожу тебя.
Анжелика встала и, поблагодарив Марью Осиповну, вышла.
— Какая красавица! — услышала она за собой восклицание Елен.
Вбежав в свою комнату, молодая девушка с отчаянием схватилась за голову и прошептала:
— Не успела уехать, а теперь поздно, поздно.
Под впечатлением свиданья ей показалось, что расстаться она с ним не сможет. Немного успокоившись, она рассердилась на свое малодушие и, призвав на помощь всю свою гордость, решила твердо ждать два месяца до своего дебюта и переносить присутствие Владимира и его невесты.
Невесты! Как ужасно для нее звучало это слово! Но любит ли он ее? Анжелика жадно следила за каждым его словом и взглядом, обращенным к Елен, но узнать ничего не могла.