Под крылом судьбы
Шрифт:
– Только помни, в таких делах сталкиваются интересы очень многих людей. Научись их различать. Умей слушать и слышать. Помалкивай. Помни о главном и не забывай о мелочах. Будь благодарен. Не торопись и не медли. Научись правильно и учтиво говорить «нет». Советуйся и согласовывай. Не подставляйся. Не суетись и не бойся. Я буду рядом.
Каждая фраза как лозунг. Или как аксиома.
Первый блин, естественно, вышел комом. Предприятие под громким названием Государственная торгово-посредническая компания на самом деле оказалось пустышкой. Помещения и офисы давно имели новых хозяев, на счету в банке
Покопавшись в документах, я пришел к выводу, что бывший директор компании держал направление на... тюрьму. Он за бесценок распродал складские и офисные помещения, товар, имевший хотя бы какую-то материальную ценность, и только после этого подал документы на банкротство. Однако мое руководство мягко намекнуло мне, что уголовное преследование нерадивых руководителей не входит в мою компетенцию, и шепотом добавило, что преследовать его некому, так как главный прокурор города приходится бывшему директору родным братом.
Зато в тюрьму отправились те самые злополучные ботинки.
– Мне заключенных кормить нечем, не то что обуть, – жаловался начальник тюрьмы. – Получается, что ты меня выручил, дешевле обувь не найти.
Следующий проект был более обнадеживающим. Банкротству подлежал продовольственный магазин. Поразительно, у нас прогорают магазины! Особенность его оказалась в том, что магазин, находясь в оживленном месте, принадлежал одному из пригородных сельсоветов, председатель которого посчитал сложившееся положение несправедливым.
– Зачем сельсовету магазин? – доказывал он. – Разве может сельсовет эффективно управлять магазином? Только частник способен справиться с этой задачей.
Естественно, частником должен был стать сам председатель.
– А как же сельсовет? – недоумевал я.
– А я не гордый, уступлю свое место другому, желающих хватает.
Объявление об аукционе по продаже магазина (так положено по закону), по настоятельной просьбе председателя сельсовета и с согласия моего руководства, вышло в малотиражной газете за два дня до назначенной даты. И тем не менее желающих купить его оказалось немало. Но в день проведения торгов большинство потенциальных покупателей сняли заявки. Как выяснилось позже, председатель сельсовета обратился к помощи своего родственника-рэкетира, а тот, в свою очередь, отбил аппетит у конкурентов. В результате из оставшихся двух фирм (принадлежащих председателю) победила та, что назвала сумму в девять тысяч долларов, то есть ровно в двадцать раз меньше реальной стоимости.
Я не суетился, помалкивал, различал интересы разных людей – в общем, делал то, чему учил меня дядя Женя. В результате оказались довольны все: председатель сельсовета, рэкетиры, мое руководство, я. Но только не дядя Женя.
– Подарков твоих не надо, Олег, не для этого я тебе помогаю. – Это была
Я растерялся.
– Что же надо делать?
– Будь смелее, добивайся больших проектов.
Во что я превратился?! Стал взяточником и вором, добиваюсь успеха с помощью обмана и мошенничества – уж себе самому я обязан говорить правду! Утешала только одна мысль: поправлю свое финансовое положение и уйду в настоящий бизнес. Но дядя Женя призывает меня к «большим проектам», к еще большему воровству, к глобальному мошенничеству, ко всеобщему обману. Противно...
– Что тебя смущает, Олег? – Дядя умеет говорить вкрадчиво. – Ты мечтал о чем-то другом? Мы тоже в свое время мечтали о всеобщем процветании, равенстве и братстве. Поэтому, наверное, наша страна и развалилась. Иллюзии подменили реальность. Но жизнь такая, какая есть. А выживать и добиваться успеха ты обязан в любых условиях. Другого выбора нет, нет другой страны и нет другой жизни.
Башка трещит от этих мыслей, надо сменить тему.
– Я все понял, дядя Женя. А кстати, как здоровье Римы?
– А что может быть с ее здоровьем? – встревожился он.
Надо же так вляпаться! Но отступать некуда.
– Я думал, она ждет ребенка.
– Впервые слышу! – Дядя Женя в упор посмотрел на меня.
РИМА. Два длинноухих щенка
Мы с Антоном стали постепенно оживать, в доме зазвучали шутки и смех. А однажды Антон пригласил меня в кино.
– Прости, дорогая – ой, больше не буду, – ресторан мы себе позволить пока не можем, зато фильм, говорят, хороший.
Фильм был самым заурядным, как и большинство современных кинолент. Сейчас считается особенным шиком звучащая с экрана отборная брань. Меня это раздражает. Но я обратила внимание, с каким интересом Антон наблюдал за эротической сценой. Оживает.
Это оживление началось с того дня, когда Антон с радостью сообщил, что кредиторы отложили свои требования на неопределенный срок, то есть до тех пор, когда он сможет рассчитаться.
– Случилось настоящее чудо, Рима. Конечно, я прекрасно понимаю, что это произошло не без вмешательства твоего отца. В ближайшие дни идем к твоим старикам. Хочу попросить прощения. Я многое понял за этот год.
А я с беспокойством подумала о себе. Пронесшийся как ураган страшный для нашей семьи год наверняка не в лучшую сторону отразился на моей внешности. Последний раз я внимательно изучала себя только в тот вечер, когда Олег пригласил меня в ресторан, и уже тогда заподозрила что-то неладное. Неужели морщинки возле глаз? Наверное, показалось. Приду после кино домой и проверю.
Я тщательно готовилась к визиту к родителям. В последнее время мы редко бывали у стариков, понимая, что папа очень недоволен Антоном, а мне не хотелось, чтобы меня жалели.
– Доченька, вы ни в коем случае не должны экономить на питании, – почему-то тайком от папы нашептывала мне мама, засовывая в мою сумочку деньги, – и купи себе что-нибудь новое, наша дочь при любых обстоятельствах должна хорошо выглядеть.
Родители встретили нас по-разному. Папа сдержанно, а мама закудахтала вокруг Антона: