Под крыльями высших существ

Аникин Алексей

Даже моему обширному разуму было трудновато понять и осознать те ухищрения энергетического шифра, что проскальзывали сквозь «щупальца». Я будто бы видел отдельные, но ничего не говорящие отдельно друг от друга слова: «творишь», «сосредоточься», «возникнет», «чудо» «устанешь», «энергия», «смерть». Нужно ли попытаться составить из них предложение? «Пока творишь, сосредоточься, и возникнет чудо, но если ты устанешь и у тебя закончится энергия, наступит смерть»? Это мне и так известно, Света-драконица тому сама пример, да и сам принцип энерговедения зиждется именно на этом правиле. Или это просто напоминание от Евгения и Евгении, а я не там смотрю?

Пропустив сквозь

себя шифр уже в пятый раз, я обнаружил, что больше ничего в нём и нет. Стало совсем не по себе. Я понимал основу, но так и не понял сути. Передо мной лежала инструкция, но мне неведом был её смысл.

– Я не могу больше, Света, – сказал я, понурив «голову». – Мне ничего не понятно. Я не понимаю, как пользоваться тем, что я узнал.

– Хм-м-м, – протянула она. – Ты что-то упускаешь, я чувствую.

Не став ей ничего говорить, я просто выскользнул из её разума и оказался в нашей спальне. Копия моего сознания уже минут десять как закончила предписанные мной алгоритмы, и теперь я просто лежал с закрытыми глазами, чувствуя сильное расслабление. На моей груди лежала чешуйчатая рука Светы-драконицы. Я почувствовал, как последняя вдруг придвинулась к моему уху и сказала шёпотом:

– Попробуй сделать то, о чём узнал.

– Я ничего не узнал, даже пытаться не буду. Только зря всё это затеял.

Послышалось шуршание. Я открыл глаза – Света-драконица нависла надо мной, пристально смотря на меня своими фиолетовыми глазами.

– Где же в тебе дух исследователя? – спросила она тихо. – Каждый энерговед просто обязан быть исследователем, ибо энерговедение – суть исследование бытия. Ты должен хвататься за любую возможность узнать о себе что-то новое, ибо тебе открыта дверь к любой способности и любому умению.

– Неужто? – спросил я с недоверием. – Тебе легко говорить, эта твоя способность изменять внешний вид – врождённая. Ну же, попробуй мне объяснить, как ты это делаешь, избегая общих фраз, вроде «направляю энергию сквозь клетки тела».

– В таком случае, тебе не помощник даже Пенутрий, – сказала Света-драконица, – ибо основа любого умения энерговеда – направление энергии сквозь клетки тела.

– Я это и без тебя знаю, – я взял правую руку Светы-драконицы в свою. – Дай считать энергетический код. Я попробую по-другому.

– У драконьей чешуи есть естественный барьер, – сказала она, не противясь моим движениям, – ты не сможешь считать её код, пока находишься вне моего разума, равно как и не сможешь направить энергию сквозь неё.

– Я знаю, Света, знаю. Однако, быть может, получится по-другому. Давай-ка попробуем кое-что. Будет немного больно.

Я и не собирался считывать код со стороны разума. Мне нужна была сама чешуйка, а также капля драконьей крови – то, что называется генетическим материалом. Света-драконица зашипела, когда я ногтем поддел одну из мягких белых чешуек на её руке, отломил её, обнажив красноватую «кожу», и резко, но неглубоко вошёл пальцем, разорвав ногтем эту «кожу», далее в мягкую мышцу предплечья прямо под чешуёй, анатомически представляющую из себя своеобразный сросшийся с телом панцирь.

– Что ты делаешь?! – не без тревоги спросила Света-драконица, схватившись за мою руку. – Больно же!

– Тише, у меня есть план, – сказал я сосредоточенно, а затем мягко добавил. – Потерпи чуть-чуть, дорогая, прошу тебя.

Света-драконица продолжила морщиться, но меня всё-таки послушала. Раздавив первый попавшийся маленький сосуд под чешуёй и обагрив палец кровью, я вытащил его (палец, разумеется) из раны, положил чешуйку на ладонь и накапал на неё кровью.

– Кровь

несёт энергию, а чешуя – творение этой энергии, в ней должна быть память, – большим пальцем левой руки и «щупальцами» я раздавил чешуйку и смешал её затвердевшие обломки с кровью. – Света, разрежь мне ладонь левой руки своим острым когтем.

– Зачем? – не поняла она.

– Ты хотела, чтоб во мне проснулся дух исследователя? – спросил я. – Сейчас самое время, помоги мне.

Света-драконица сделала небольшой, но глубокий разрез, в который я быстро погрузил бордовую смесь. Зажав рану большим пальцем, я прикрыл глаза и мысленно повторил ту фразу:

«Пока творишь, сосредоточься, и возникнет чудо, но если ты устанешь и у тебя закончится энергия, наступит смерть».

Я стал манипулировать энергией, хорошенько сосредоточился и стал высасывать недостающую энергию из нескольких ламп, освещавших спальню. Рану жгло, но силу мысли остановить было уже нельзя. Чужая кровь впиталась в стенки раны, и структура чешуи мне стала ясна, как день. Пропустив сквозь руку другую, творящую энергию, которой во мне накопилось порядком, я вдруг почувствовал, как что-то изменяется. Открыв спустя минуту глаза, я увидел, как моя человеческая кисть сменилась зелёной, драконьей. Чуть изменив потоки, я узрел возвращение её в нормальную – твёрдая чешуя рассосалась, а когти втянулись и стали ногтями. Я повторил манипуляцию дважды – ни разу мне не было больно.

– Невероятно, – сказала Света-драконица, завороженно глядя на руку. – У тебя получилось!

– И правда, – я попробовал протянуть чешую дальше по руке, а также изменить другую руку и даже одну ногу. – Интересный опыт.

– Я даже не думала, что можно так сделать, – сказала Света-драконица и облизнула длинным языком быстро заживающую рану на своей руке. – Ты молодец, приспособился.

– Однако я не хочу быть драконом, – сказал я и вернул все изменённые конечности в норму, сжав руку в кулак. – Я хочу узнать, как можно использовать это умение в бою против Анугиразуса.

– Давай обдумаем это в другой раз, – сказала Света-драконица и поцеловала меня в щёку. – А сейчас нам лучше поспать. Я очень устала, да и с тобой очень много событий произошло. Утро вечера всяко мудренее. Согласен?

– Согласен, – вздохнул я, совсем не чувствуя себя уставшим. – Ты спи, я ещё полежу, поразмышляю.

– Как пожелаешь, – сказала Света-драконица, прижалась ко мне всем до сих пор холодным телом, а затем добавила. – Да, кстати, хочу сказать кое-что. Спасибо тебе.

– За что? – спросил я.

– За любовь, – ответила она. – Я очень рада, что ты мой. И за то, что ты не отвергаешь меня. С тобой всегда хорошо. Света-человек увидит сегодня ночью приятные сны с тобой. Спокойной ночи, милый котик.

– Не за что, – сказал я и поцеловал её. – Спокойной ночи, милая драконица.

Глава 13. В логове врага

Природа планеты Родина по-своему примечательна – она выжила даже под ударами вражеских армий и после постоянных испытаний нового оружия, проходивших на этих землях. Именно поэтому здесь очень много растений, устойчивых к сильнейшему жару, а также источающих радиацию, пусть и в неопасных для человека дозах. Такие растения, мутировавшие под воздействием излучения, выглядели особенно красочно: например, на деревьях, напоминающих дубы, росли огромные и ароматные красные цветы, а на кустарниках, напоминающих шиповник, росли фиолетовые цветки одновременно с фиолетовыми сладкими плодами (причём плоды эти формировались из других цветков, белых). Примеров не счесть.