Под Личиной

Midnighter54

Видела бы Дженнифер это видео раньше, точно бы написала несколько крутых технороманов, а не жалких пародий.

Тем же вечером Дженнифер сидела в баре, но поданный Майклом напиток ее не заинтересовал. Она перечитывала книгу, написанную Крисом, но уже под другим углом зрения. Она вообще любила его книги, как писатель он ей очень импонировал.

— Раньше я заботилась о сюжете, а Кристофер упор делает на ощущения. Что думает тот или иной герой, что чувствует. Эмоции заставляют его персонажей делать опрометчивые поступки, они совсем не рациональны… Но это и притягивает, — ошеломленно

произнесла Джен.

Майкл не произнес ни слова. Роботы вообще не углубляются в чтение, они живут по неизменным алгоритмам.

По ночам она включала интервью. Кристофер рассказывал о многих вещах, которые пленяли ее сердце, и девушка начала влюбляться в кумира.

— Мы ведь существа социальные. Мы стремимся к богатству и славе, а точнее — к успеху, лишь затем, чтобы обратить на себя внимание. Показать свою значимость. Мы не можем жить без общения, плохо переносим одиночество. Это и делает нас людьми, — улыбнулся Кристофер самой обворожительной улыбкой. — Потому я считаю, что нам нужно стать несколько мягче, сговорчивее. И чаще общаться. Тогда в мире станет меньше недопонимания и больше счастливых людей. Никто не заслуживает быть одиноким.

Дженнифер лишь тяжко вздохнула. Она интуитивно чувствовала, что Кристофер говорил правду. Вот почему ей было так тяжело.

Девушка скосила взгляд на устройство капсулы гибернации. И впервые не под углом возможного спасения… Ведь, возможно, никакого выхода из ситуации и нет.

Дженнифер пришла к Майклу спустя несколько дней. За это время она под другим углом рассмотрела гибернационную капсулу, поняв ее принцип действия.

— Итак, я одна в холодном отчужденном мире. Словно первый человек в космосе, — Дженнифер положила инструкцию по работе капсулы на барную стойку. — И вот с Земли тебе готовы отправить напарника, но вернуть вас не могут. Шаттлы сбрасывают ступени, сгорающие в атмосфере, обратно без их тяги вернуться невозможно. Напарник может прилететь к тебе, но вернуться не сможет… Запросил бы ты помощь?

— Я не знаю, у меня нет сменщика, — простодушно ответил Майкл.

— Ладно, попробуем по-другому, — Дженнифер убрала волосы на один бок. — Ты можешь не быть одиноким, не быть изгоем, медленно сходящим с ума, но то, что ты задумал — неправильно. Оно разъест твою сущность изнутри, ибо поступок этот кошмарен. Он сделает твою жизнь лучше, подарит шанс на спасение, но с большей вероятностью превратит жизнь другого в Ад… Как бы ты поступил?

— Я не решаю моральных дилемм, — улыбнулся Майкл. — Я не могу даже понять, что такое одиночество, меня запрограммировали на другое.

Дженнифер вздохнула и упала головой на барную стойку, окончательно сдавшись. Она так не хотела принимать решения, хотела бы переложить ответственность за него на советчика… Но, похоже, выбор придется делать ей.

— Я знаю, как разбудить Кристофера, — произнесла она, поднимая голову.

— О, это уже чудесно! Вы будете вместе, и тогда ни один из вас не будет одиноким! — воскликнул Майкл.

— Но при этом он умрет на этом корабле, вместе со мной, — покачала головой Дженнифер.

— О! Тогда нельзя это делать, — тут же спохватился Майкл.

— И как же мне быть…

У

проблемы всегда есть два решения. Но что делать, если оба решения одинаково не устраивают? Что делать, если оба решения — и не решения вовсе? Дженнифер не любила компромиссы, а здесь они представали во всей красе. Либо лететь дальше одной, что было невыносимо… либо пробуждать Криса, но тогда она, по сути, его убьет. Дженнифер никогда не хотела быть вершителем человеческих судеб, к власти не рвалась. И всегда прислушивалась к чужому мнению — тому, что вещалось на экранах смартфонов и телевизоров. Она боялась, что люди пойдут за ней и совершат те же ошибки.

— Я могу быть вашим другом, — утешил ее Майкл.

— Ты механический андроид, который не испытывает никаких чувств и даже угрызений совести не испытывает, — вспылила Джен. Она даже отвесила Майклу пощечину, но тот никак не отреагировал. — Видишь? Тебе даже не больно!

Зато самой Дженнифер было еще как больно. Она часами зависала в тренажерном зале, качала пресс и ягодицы. В комнате танцев училась гибкости. Она пыталась всячески сосредоточиться на чем-то другом, но мысли о Крисе ее не покидали.

Она часто приходила в бар и напивалась до беспамятства. И при этом уверяла Майкла, что о Крисе не думает, что она не влюблена в его голос, мысли, рассуждения и уверенность.

И так проходило день за днем.

«Я не буду думать о нем», «Я его забыла», «Мне не о чем говорить. Я не буду говорить о Крисе, ведь эта тема мне надоела». И в таком духе целый месяц Джен убеждала на словах Майкла, а на деле — саму себя.

Но силы ее покидали. Разбудить Криса стало навязчивой идеей.

Она стояла перед зеркалом, умывшаяся, отдохнувшая, с наведенным макияжем и приведенной в порядок прической. Она прихорашивалась редко, но желание было просто невыносимым — внизу живота все ныло.

— Прошу, не делай этого, — всхлипнула она, и немая слеза пробежала по щеке. На секунду Дженнифер даже смогла остановить себя, но решение было принято.

Она взяла коробку с инструментами и планшет и направилась в зал с капсулами.

*****

Они летели в бескрайнем пространстве черного космоса. И полет этот был бесконечен. Кристофер никогда еще не испытывал такого чувства эйфории. Казалось, он мог сделать все в те длительные мгновения. Казалось, само время застыло. Да и не мог он определить, где верх, а где — низ. Все перемешалось, все утратило смысл. Был только могучий и великий космос, и они — две песчинки, бросившие ему вызов.

Когда же они пресытились полетом и стали дрейфовать обратно, Крис уже знал, что сделает следом. Он хотел выразить то, что чувствовал, но слов ему не хватало. Но был и другой способ.

Они зашли в первую часть шлюза. Включив держатели на ботинках, прошли во вторую часть секции, а затем Джен совершила выброс воздуха. Постепенно атмосфера во второй секции нормализовалась, и девушка первой сняла шлем. Кристофер снял свой шлем следом. Мир ему открывался совсем другой, более яркий, более сияющий. Он будто бы побывал в темной кладовой, но затем вышел из нее на свет. Или заново родился, увидев свет. Ощущения были фантастическими.