Под маской Джокера
Шрифт:
Списав романтично-возвышенные заигрывания Кирилла на винные пары и праздничный ореол Женского Дня, Нелли поспешила с выводами. В беседах он стал всё чаще склоняться к личным темам и нередко ставил её в тупик. Он искусно подбирался к её сокровенным мыслям, грамотно и улыбчиво расставляя ловушки, а потом пригласил её на чашечку кофе. Нащупав в Нелли эту кофейную слабость, он эксплуатировал её, и небезуспешно.
В ни к чему не обязывающем походе в кофейню Нелли не усмотрела ничего преступного и согласилась. Переступать рамки дружеского общения она не собиралась, даже если Кириллу и хотелось большего. Снова май вьюжил черёмуховым и яблоневым цветом, светлые вечера сами томно и многообещающе звали на улицу, а над парками колыхалось эхо музыки. Культурная программа кофейни оказалась нескучной, Нелли с удовольствием слушала живые выступления
– Ну, и что за идею вы вложили в дискурс сегодняшнего вечера? – усмехнулась Нелли в ответ на задумчиво-испытующий взгляд Кирилла. – Что вы хотите этим сказать?
А тот, подперев щёку, созерцал её с лукавым вожделением кота, мечтающего о сметане.
– Нелли, вы – самый таинственный и глубокий из текстов, какие мне только доводилось интерпретировать. Вы – поэма, которую я пытаюсь перевести на доступный для понимания язык, но не могу ухватить суть… Простите, быть может, я слишком пафосен, но эта горечь, которая прячется в ваших глазах, для меня непостижима. Мне хотелось бы, чтобы вы больше улыбались.
– Мне трудно исполнить ваше желание. – От капучино остался только пенный налёт, и Нелли чертила пальцем по краю чашки, словно бы надеясь извлечь из неё хрустальное пение.
Ладонь Кирилла мягко накрыла её руку.
– Почему?
Как уснуть, если дождь бьёт тихонько по листьям? Как забыть белоснежность твоих рукавов? Ты придёшь, чтоб в груди моей светом разлиться – Ясный лик меж бредовых теней моих снов. Серый шорох небесной живительной влаги, Тихий мир на душе от тепла твоих рук… Это просто – смеяться от тьмы в полушаге, Оборвав надоевший под рёбрами стук. Расскажи, как тебе в новом мире живётся, Что за сказки бормочет твой дремлющий сад? Выпьем чай со смородиной, летом и солнцем: За глоток – на земле десять лет прошуршат. Десять лет – как куплет: песня-жизнь скоротечна, Серебром вдоль висков пролетает, звеня. А когда мои губы умолкнут навечно, Рукавами, мой ангел, укроешь меня.Приглушённое освещение медленно меняло оттенки, то проливая на лица фисташковое северное сияние, то румяня их розовой летней зарёй.
– Хм… Это ваши стихи? – Кирилл придвинулся чуть ближе, и на его лице отобразилась приличествующая моменту грустная задумчивость.
– Нет. Одного сетевого автора, Аланы Инош. – Нелли заказала себе ещё кофе, а к нему – творожный десерт в шоколадной глазури. – Её творчество очень созвучно моему нынешнему состоянию. Особенно в романе «Ты» много точек совпадения с моей ситуацией. Гляньте на досуге… Может быть, тогда вы поймёте, почему я не могу выйти с вами за рамки дружбы.
– Загадочно и интригующе. Намёк с дальним прицелом, – усмехнулся Кирилл. – Ладно. Если это поможет мне понять вас, то я готов перечитать всё, что она написала.
Она могла бы выдумать любой предлог, чтобы остановить эту полудружбу-полуфлирт между ними; в конце концов, могла даже просто отказать без каких-либо оправданий. Но умалчиваемая правда
А тем временем у неё появилась своя страница в интернете. Из-за малой коммерческой востребованности поэтических переводов она сначала переводила «в стол», а потом решила опубликоваться на каком-нибудь литературном портале. Зарегистрировавшись на «Стихи.ру», она выложила свои варианты перевода Байрона, Шелли, Китса, Вордсворта, Блейка, Бёрнса, Теннисона, Уайлда; «замахнулась» она и «на Вильяма нашего Шекспира», а точнее, на его сонеты. Также она увлеклась поиском ранее не переводившихся поэтических текстов. Это было хобби, приносившее ей не доход, но творческое удовольствие. В школе и университете она сама пробовала писать стихи, потом забросила это занятие, но поэтическое мироощущение оставалось с ней всегда, пронизывая собой воздух, застилая небо, шелестя в кронах деревьев и блестя на воде. Его горечь и сладость были на изнанке реальности. Однажды под одним из её переводов появился комментарий от пользователя под ником Рыцарь Кот:
«А у вас есть своё творчество? Я думаю, переводить стихи способен только поэт… Почему-то мне кажется, что вы сами пишете».
Прежде чем ответить, Нелли заглянула на личную страничку комментатора. Небольшое фото с золотисто-янтарным кошачьим глазом на тёмном фоне словно выпрыгнуло на неё с экрана, ударив по её восприятию, как чёрная боксёрская перчатка. Рыцарь Кот… Что-то знакомое – до тёплых мурашек по плечам, до ломоты в висках, до солёного пощипывания в глазах. На странице на суд читателей было представлено несколько стихотворений в прозе с очень странными сюжетами, похожими на картины Дали – сюрреалистическими, гипнотизирующими своей фантасмагорической зрелищностью. С горьким привкусом ночных кошмаров…
«Здравствуйте. Да, баловалась стихоплётством в юности, сейчас забросила». – Набрав текст, Нелли отправила его.
Скоро появился ответ:
«Жаль. Я вот не поэт ни разу, просто читаю тут, на сайте».
«Ну почему… У вас весьма интересные образные тексты. Этакий сюрреализм», – напечатала Нелли.
«Сюрреализм… Красивое название для бредятины))» – ответил Рыцарь Кот.
Решив, что любопытство – не порок, Нелли просмотрела написанные и полученные рецензии своего виртуального визави. «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, кто ты». Судя по стихам, похваленным Рыцарем Котом, литературный вкус у него присутствовал; несколько раз среди написанных им рецензий встретились критические замечания: «Судя по всему, автор – начинающий. Стихи довольно наивные». «Образы красивые и смысл мне близок по духу, но ритм хромает». «Простите, но штампов многовато. Заезженные эпитеты. Автор поленился поискать что-то свежее и незаурядное». Только в двух случаях авторы ответили вежливо, а в остальных – обижались и грубили.
Нелли с волнением ожидала реакции Кирилла. Зябкие мурашки осыпали её плечи, когда она встретилась с ним в коридоре: в его взгляде ей почудилась холодность. Поздоровался он с ней без своей обычной солнечной улыбки, и холодная пружина тревоги сжалась у неё внутри. В порядочности его она не сомневалась и была уверена: сплетничать он не станет, но утратить его дружеское расположение ей было бы жаль. Впечатление гомофоба он не производил, хотя… Эту тему они не обсуждали.
К концу рабочего дня напряжение Нелли достигло своего пика. На остановке Кирилла не было: наверно, уже уехал. С одной стороны, Нелли испытала малодушное облегчение оттого, что непростой момент отодвинулся, а с другой… Ей хотелось поскорее покончить с этим.
– Нелли…
Солнце покачивалось на проводах, как озорной воробей, народ трамбовался в переполненный троллейбус, а за плечом у Нелли выросла знакомая мужественная фигура коллеги.
– А я думала, вы уже уехали. – Озябшими пальцами она нервно стиснула ручку портфеля, но улыбку изобразила вполне сносно.
– Задержался на кафедре немного. – Кирилл был серьёзен, но призрак холода, который померещился Нелли, оказался лишь плодом её воображения. – Нелли… Правильно ли я вас понял – вы… нетрадиционной ориентации?