Под маской зла

Волков Влад

Прихрамывая, он подошёл отвязывать лошадей, а Шанти направилась помочь ему на случай, если вдруг он двоих не удержит в своём состоянии. Заодно и поинтересоваться, как нога, или, может, даже ту осмотреть, сделать компресс, немного притормозив вечно спешащего аристократа. Ассоль же подошла попытаться разбудить экс-капитана.

– Эм… – робко коснулась она его плеча, наклонившись. – Бернхард? Проснитесь… – пошевелила она его, но тот что-то несуразное проворчал, прочмокав губами, да перевернулся на другой бок.

–

Не получается что-то… – обернулась девушка к остальным, слегка морщась от сильного запаха алкоголя.

– Любезный? Не соизволите ли вы открыть глаза и поскакать с нами навстречу приключениям? – аккуратно попробовал растолкать рыжего мужчину Вильгельм, а потом даже пошлёпал того по щекам. – Эй? Эй? Спит, как сурок! Нет, ну вы гляньте! – всплеснул он руками.

– Эй, сударь! – подошёл к спящему усачу гном, несильно попинав ногой тело мужчины, чтобы тот теперь лежал на спине. – Трынь-брынь-дилинь! Вставай-ка немедленно! А то как дам лютней… – ударил Аргон по струнам.

– Вот! – поддержала девчонка. – Ща как дам больно! Вставай давай, солнце уже высоко! Казнь отца ждать не будет! Мне к брату скорее надо попасть! Ну! Поднимайся уже!

– Чего вы… шумите… – едва процедил, словно ему крайне тяжко двигать губами, Берн, чуть приоткрыв глаза.

– Ехать пора, вставать пора, всё пора… Вы единственный, кто тут дрыхнет! – заявила с возмущением Ассоль.

– Отстань, мелюзга… Ещё хоть полчасика… – снова улёгся Бернхард на бок.

– Никаких полчасика! – воскликнула девушка, присев и опять разворачивая мужчину на спину.

– Да он пьян! – заявил гном. – Вусмерть просто! Цверги вот до такого не добиваются! – с укором в голосе оглядел он всех остальных. – У гномов крайне низкая, – особенно выделил он с иронией и небольшой улыбкой это слово, – чувствительность к алкоголю.

– Кто пьян? Я? – проворчал Берн. – Да я стёкл, как трезвышко! – прикрыл он рукою глаза от яркого солнца.

– Это ж сколько можно было пить всю ночь, чтобы валяться сейчас в таком состоянии! – негодовала Ассоль.

– А я что, не говорил вам, что я алкаш? – процедил усач и опять захрапел.

– Этот парень был из тех, кто просто любит пить… – заперебирал гном по струнам, но музыкой, казалось, пробудить вновь экс-капитана уже не удастся: тот, по крайней мере, на звуки лютни особо не реагировал.

– Ну, и что нам теперь, тащить его? – встала, хлопнув по коленям, Ассоль с расстроенным видом.

– Я бы мог, конечно, зубами схватить и тащить по земле какое-то время в обличье зверя, но не с такой ногой, – заявил, стоя поодаль, Вильгельм. – К лошадям привязать его не желаете?

– И волочить, как преступника на казни? Это жестоко! – отметила Шанти. – Пусть выспится. Сонный и пьяный он в дороге нам ни к чему. Разведите огонь, сварю ему зелье на опохмел на основе огуречного рассола.

– Может, не надо огня? – поводил

пальцами по вороту синего камзола, словно пытаясь тот расширить, Вильгельм, забегав глазками. – А этого можно и здесь лежать оставить, если хотите.

– Ну, могу и холодную настойку сделать. Можно из озера зачерпнуть, там как раз Ассоль плавала, а воду после омовения девственниц ценят даже алхимики!

– Что?! Я… – раскраснелась девчонка, прикусив губу.

– А то ещё скажи, что ты – нет, – усмехнулась женщина-кошка, двигаясь к озеру.

– У нас в поклаже с собой хватает воды! Нечего там всяких жабок зачерпывать! – остановил её гном, готовый поделиться припасами. – Эх, плавала она, я вот так и не научился. Стыдно, конечно, ну, а что делать. А бросать Берна мы тут не станем, я его зря, что ли, себе нанимал в охрану? Пущай выспится и протрезвеет. Пошарьте по его вещам там, отнимите все бутылки. Да мне несите, сюда, поскорее! – торопил Аргон, притопывая ножкой уже в нетерпении.

– Верно. К озеру подходить лучше тихо и аккуратно. Сделаем удочки из дубовых веток, наловим рыбы, – предложил Вильгельм.

– Да мы с девочкой уже всю рыбу там распугали, – заметила ему Шанти.

– Нет, – усмехнулся аристократ. – Я в таких делах знаю, что если на одном берегу купаются, то вся живность держится у противоположного. Вы, можно сказать, загнали рыбу косяками поодаль. Покажи, где купались, и мы выберем себе местечко подальше. Надо ведь чем-то заняться, пока этот спит, – кивнул анимаг на Бернхарда. – Закинем удочки, раскинем картишки…

– Добро, – махнул гном, – лучше уж рыбу ловить, чем плавать учиться, пока капитан дрыхнет. Есть у меня лопатка с собой, накопаю червей.

– Червей?! Брр! Какой ужас! – вздрогнула, скривившись лицом, Ассоль.

– А ты думала, на что рыбу ловить собрались мы? На кашу? – усмехнулся Аргон. – Зерно и самим пригодится. Я из всякой фигни и палок такой перегонный куб сооружу! Переносную пивоварню сделаем! Идём червей копать, полудевочка-полумальчик.

– Но они же склизкие, мерзкие, бе… – гримасничала девчонка. – То есть, черви тебе – нормально, а пауков ты боишься! – надулась она.

– А ты разницу не видишь? Гладкий, толстенький, не кусается. Всяко не какая-нибудь вечно голодная личинка. Червь почти как сосиска. Как можно сосиску бояться? А пауки…. – вытаращил глаза, остолбенел и побледнел Аргон. – Куча лап, острые зубы! Почти все ядовитые, несуразные, глаз уйма, будто не от мира сего! Все звери как звери! Рыбы там, птицы, а эти! Да я даже здорового крокодила не так боюсь, нежели крохотного паука!

– А стоило бы наоборот, – хмыкнула Шанти. – Я из Таскарии. Там крокодилы немало моих собратьев ловят прямо у берегов. Даже тот, кто после встречи такой в живых остался, навечно ходит калекой. Без стопы. Без ноги. А то и вовсе не ходит: без ног.