Под несчастливой звездой
Шрифт:
— А самого нигде нету, — вновь сокрушился стражник.
— Так ищите в саду! Крокодилы соскучились по салу! — рявкнул старший мождей и уже тише добавил. — Теперь ты веришь мне, Мерисид?
Кто-то из стражников угодливо захихикал, а младший писец, не удержавшись, икнул. Он же не второй пророк, его казнят, не дожидаясь разрешения живого бога.
— Да, — ответила Мерисид убитым голосом. — Наши господа оказались негодяями. Но откуда взялись эти страшные кувшины?
— Я! Я видел! — крикнул привратник. — Их привез вчера какой-то незнакомец. Я спросил,
— Небраа тоже знает, где прячется слуга его брата, убийца Нефернут, — сделал глубокомысленный вывод Моотфу.
— Её мумия здесь! — напомнила старшая служанка. — Я посмотрю, не сделал ли он с ней что-нибудь?
— Сходи, — разрешил старший мождей.
Несчастный писец закусил губы, чтобы не закричать, по жирным щекам брызнули слезы. Сейчас эта дура увидит его и поднимет крик!
Мерисид вошла в кладовую, посмотрела на саркофаг, обернулась и встретилась взглядом с коленопреклоненным хозяином. Сразу же отведя глаза, она вернулась к двери, распахнула, прикрывая вскочившего на ноги Небраа, и привалила камнем, чтобы не закрылась.
Сквозь щель он видел, как служанка, пыхтя, отодвигает тяжелую крышку.
— Помоги ей, Аататам, — распорядился старший мождей.
— Я сама, господин! — стала отнекиваться женщина.
Но стражник уже заслонил собой дверь.
Небраа от ужаса закрыл глаза и чуть не обмочился.
— Хвала Осирсу! — прочувственно сказала Мерисид. — С Нефернут все в порядке. Помоги мне закрыть гроб.
Едва крышка успела занять свое место, как во дворе гневно загремел знакомый голос:
— Что тут происходит?
Стражник торопливо вышел, так и не заметив притаившегося за дверью Небраа.
— Господин Моотфу, что ты делаешь в доме нашего младшего писца? — строго спросил первый пророк.
— Увы, мудрейший! — грустно вздохнул старший мождей. — Скорбные вести принес вам мой посланец.
— О чем ты говоришь?
— Сойди с носилок и взгляни сам.
Мерисид быстро закрыла дверь, схватила за руку полумертвого от страха Небраа и потащила его к саркофагу.
— Снимай крышку! — попросила женщина.
— Что? — не понял мужчина.
— Господин! — взмолилась старшая служанка. — Помоги мне снять крышку, иначе нас обоих убьют! Скорее!
— Какой ужас! — донесся возмущенный голос Сетиера.
Очнувшийся Небраа взялся за расписное дерево.
— Вот так, быстрее! — командовала Мерисид.
Они прислонили крышку к скамье. Служанка легко вытащила из просторного гроба длинную тонкую мумию, плотно завернутую в золотисто-серые бинты, с серебряной маской на лице.
— Ложись, господин!
— Что?! — открыл рот Небраа.
— Молю всеми богами, скорее! — с нескрываемой мукой в голосе прошептала женщина.
— Я…, — запыхтел мужчина, задирая ногу. — Мне неудобно…
Мерисид бросила мумию и едва успела схватить опасно накренившийся гроб. Изо всех сил упираясь руками в жирную спину господина, женщина помогла ему забраться внутрь и улечься.
Оказавшись в полной темноте, Небраа слышал, как она подняла с пола мумию, отнесла её куда-то в угол и долго шуршала ветками.
«Убис не простит нам такого святотатства! — думал младший храмовый писец. — О Сет, бог мудрости, Пуат, бог чисел, и Найб, бог благополучия, заступитесь за меня перед шакалоголовым стражем порога».
Толстые стенки из дерева заглушали доносившиеся снаружи страшные голоса. И оказавшись в темной тишине, мужчина начал потихоньку успокаиваться.
«Неплохая берлога, — думал Александр, удобно расположившись на сложенной втрое циновке. — Как это называется? Ага! Конспиративная квартира. Только без удобств». Городские звуки почти не долетали до комнаты. Только несколько раз он слышал какие-то невнятные крики за стеной. Юноша спокойно проспал почти до полудня. Никакие незваные посетители его не беспокоили. Очевидно, заботливые соседи взяли все, что можно взять, и оставили дом разрушаться. Усадьба теперь, наверное, принадлежит Небраа, но тот что-то не слишком торопился вступать в права наследования. Вон даже калитку заложили.
Алекс совсем не возражал против этого маленького неудобства. «Мы не гордые, и через забор слазаем», — юноша сделал очередной глоток и принялся грызть засушенную до твердости доски рыбину, величиной чуть длиннее ладони. Одну такую он слопал сразу, как проснулся, вторую, когда голод стал совсем нестерпимый, и вот настала пора третьей. Солнышко катилось к закату, скоро надо будет выбираться из усадьбы.
Александр не уставал благодарить судьбу и Асиону, что здесь так мало собак, и совсем нет настоящей ночной жизни. Даже светильники у келлуан какие-то несерьезные. Возможно, поэтому с наступлением темноты в городе все замирает. Что опять-таки ему только на руку.
Выждав пару часов после наступления темноты, юноша вышел в сад, и осторожно ступая, подошел к ограде, надеясь услышать что-нибудь интересное. Но, увы, или хозяева уже тихо спят, или ушли в дом. Ничего кроме шума ветра в кронах деревьев, стрекота цикад и криков какой-то птички. Александр уселся на траву и решил после целого дня в душной комнате немного подышать свежим воздухом.
«Пора, ужас, летящий на крыльях ночи», — подумал он, пробираясь к воротам. Негромкий стук деревянного крюка. Короткий осмотр местности со стены. «В Багдаде все спокойно». Юноша осторожно слез, упираясь ногами в жерди. Осторожно, таясь в тени стены и бесшумно ступая, он подбирался к тому месту, где вчера ночью услышал разговор, предупредивший его о засаде. Сегодня там не было никого. Александр прошел до перекрестка и взглянул на погруженную в темноту усадьбу Небраа. Спустился к каналу. Длинные лодки уткнулись черными носами в берег, застыв у причала, где играли в свете луны местные кошки.