Под Одним Солнцем
Шрифт:
— А скорость? — подхватил Воронов. — Вы полюбуйтесь на их скорость! Разве она свидетельствует о высоком энергетическом потенциале?
— Потому они и ушли, — сказал Рыжкин. — Они ведь думали, что не встретят сопротивления. Ведь когда они появились, что было у людей? Единства, и того не было. А когда они поняли, что мы не лакомый кусочек, а твердый орешек, они убрались восвояси. До сих пор, вероятно, радуются, что унесли ноги.
— Идти войной на Землю на таких скоростях… — презрительно сказал Воронов. — Смешно!
— Ладно, —
— Атаковать. Немедленно. В смысле — когда приблизимся.
— Ваше?
— Согласен, — сказал Рыжкин. — Главное — не дать им опомниться.
— Вы?
Вудворт пожал плечами.
— Не знаю. Если правда все то, что о них говорили, то я не понимаю, почему они нас до сих пор не заметили.
— А вдруг это ловушка? — предположил Коллинз.
Некоторое время все молчали.
— Нет, — заговорил Рыжкин. — Это невозможно. Ловушек они никогда не ставили. Когда они нападали, они действовали открыто. Возьмите любой учебник. Это была странная война. Они воевали по правилам, хотя так и не принято говорить.
— В каком это смысле? — поинтересовался Воронов.
— В самом обыкновенном. Например, они никогда не переходили пояс астероидов.
— Правда?
— Конечно. В астероидах у них даже не было базы. У них было всего две базы, возле Юпитера. Да и те они быстро эвакуировали к Плутону.
— Пока я не вижу ничего странного, — сказал Воронов. — Вероятно, они не переходили астероиды потому, что ближе к Земле их не подпускали. А базы их просто заставили эвакуировать.
— Вы так думаете? — спросил Рыжкин. — А как вы отнесетесь к сообщению, что они никогда не нападали на гражданские корабли?
— Гражданские корабли? А они там были, за астероидами?
— Было несколько.
— И они их не атаковали?
— Никогда.
— Что-то не верится, — сказал Воронов.
— Тем не менее это так. Это была странная война. Они воевали по правилам. Они не нападали на гражданские корабли. А на военные они нападали открыто и всегда на превосходящие силы.
— А ваш знаменитый вездеход на Титане?
— Это другое дело, — объяснил Рыжкин. — Там они оборонялись. Мы ведь сами их атаковали.
Некоторое время все в рубке молчали.
— Командир, — сказал потом Вудворт. — У меня есть одна мысль.
— Говорите.
— Вот Воронов рвется в атаку. Хищники, агрессоры, говорит он. Надо их уничтожить… Но ведь здесь есть еще что-то.
— Да, — кивнул Белостоков. — Продолжайте.
— Хищники, агрессоры, — говорил Вудворт. — Все это, разумеется, так. Они хищники и агрессоры. Они напали на человечество, когда оно было слабым и разрозненным. Потом человечество объединилось и выбросило агрессоров вон. Вы чувствуете, что я хочу сказать?
— Да.
— В этом что-то есть. Вдумайтесь. Они напали на слабое человечество, а человечество
— Вы ставите все с ног на голову, — вмешался Воронов. — По-вашему получается, что мы должны чуть ли не благодарить напавших на нас агрессоров только за то, что своим нападением они как-то стимулировали объединение человечества. Человечество и без них объединилось бы.
— Не уверен, — тихо сказал Белостоков.
— Я тоже. Вы знаете, Воронов, что такое война? Не пятидесятилетняя война за астероидами, а обычная война с обыкновенным оружием? Химическим, ядерным, бактериологическим… Ведь они явились, когда она казалась неизбежной очень многим. Но они пришли, и люди забыли свои разногласия.
Воронов покачал головой:
— Война всегда зло. Какая разница, с кем воевать? Суть от этого не меняется.
— Ошибаетесь. Если бы мы воевали друг с другом, нас бы, возможно, не было. А так мы легко отделались.
— Легко? А два миллиона погибших?
— За полвека.
— Бог с вами, — сказал Воронов. — Пусть вы правы и люди действительно объединились только потому, что на них напали. Я не понимаю, что отсюда следует. Они напали на нас, и это оказалось к лучшему. Но они-то об этом не знали!
— Вы в этом уверены? — спросил Белостоков.
— Знаете что, — возмутился Воронов. — Это уж слишком. Вы что, заранее сговорились?
— Нет, — сказал Коллинз. — Благородные побуждения и агрессия… Это извращение. Такое же, как и просто агрессия.
— Вы так думаете? Но если у них не было выхода? Если они наблюдали за нами многие годы? Земля была серьезно больна. Вероятно, они перебрали все способы лечения. Оставался один — хирургический. По-вашему, им легче было ждать, когда мы друг друга поубиваем?..
— Вы не то говорите, командир, — возразил Рыжкин. — Это не гипотеза. Никто не станет так делать.
— Почему же? Поставьте себя на их место. Вы прилетаете в систему, где есть разумная жизнь. Вы радуетесь этому и вдруг обнаруживаете, что она вот-вот сотрет себя с лица планеты. Что вы будете делать? Например, вы, Воронов?
— Не знаю. Это трудно вообразить.
— Тогда представьте себе, что вы идете по улице и там дерутся два человека. Это в общем хорошие люди, но у них в руках ножи, и они могут друг друга прикончить. По глупости. Как вы поступите?
— Хорошие, но с ножами? Не знаю. Это плохой пример. Так не бывает.
— Бывает. Это хороший пример. Как вы поступите?
— Все равно, — сказал Воронов. — Никогда не был в таких ситуациях. Вероятно, постараюсь их помирить.
— Но если вы будете уверены, что вас никто не услышит? Если вы будете знать, что вас отшвырнут в сторону, возможно, даже пырнут ножом и, избавившись от вас, продолжат драку? Что вы сделаете, зная это?