Под откос

Грунюшкин Дмитрий Сергеевич

– Твои братаны в овраге лошадь доедают, – твердо встретил его взгляд Никифоров. – Это мое купе. А ты кто такой? Почему не знаю?

– Я тоже здесь еду!

Леха пожал плечами.

– Ну, раз едешь, то брысь на верхнюю полку, и не отсвечивай, пока не вызовут. Доступно излагаю?

Водяной окрысился, не желая сдаваться просто так, но стычку прервало появление второго попутчика.

– Что за шум? – поинтересовался тот из-за плеча Алексея.

Леха напрягся. Двое противников – это уже серьезней. Тем более, что второй выглядел хоть и добродушней, но гораздо опасней этого лупоглазого.

– Спокойно, друг, спокойно! – показал свои

руки Макар, заметив, как Леха принял боевую стойку вполоборота – не показную, заметную только опытному бойцу. – Я смотрю, друг мой тут скандалит. Не надо ссор, я нашел свободное купе. Никто никому мешать не будет. Лады?

Он дружелюбно улыбнулся, и Леха чуть расслабился.

– Никаких проблем. Забирай своего товарища. В целости и сохранности.

Водяной бочком протиснулся мимо Лехи, ошпарив напоследок злопамятным взглядом, на который, впрочем, Алексей не обратил ни малейшего внимания. Зато Макар, подгоняя, наградил приятеля крепким шлепком по спине.

Когда дверь за незваными гостями закрылась, Леха виновато развел руками.

– Ни на минуту симпатичных девушек нельзя оставить в одиночестве! Обязательно какая-нибудь плесень привяжется.

– Ничего себе – на минуточку, – надула губы Наталья. – Тебя почти полчаса не было.

– Да вот, как-то, – засмущался Алексей, украдкой взглянув на Ольгу. – Заболтался немного. С мужиком одним интересным познакомился. Хазратом зовут.

– Хазрат? – удивленно приподняла брови Наташа. – А я всю голову изломала – он это или не он!

– Ты его знаешь? – теперь удивился уже Алексей.

– Ну, знаю – это сильно сказано, – засмеялась девушка. – Скажем так – он не знает, что я его знаю.

– Тайны Мадридского двора какие-то, – пожала плечами Ольга. – Чего темнишь?

– Да не темню я, – обиделась Наташа. – Хазрата много кто знает. Оль, ты же местная, неужели ты сама его не знаешь?

– Хазрат…Хазрат, – задумалась Ольга. – Для наших краев имя редкое. Я только про одного слышала.

– Ну! – подбодрила ее подруга.

– Хазрат Энверов что ли? – недоверчиво протянула Ольга.

– Конечно! А кто же еще! – победно воскликнула Наташа. – Хазрат, он же Энвер, он же Хоза-Черный.

– Ты серьезно? – недоверчиво поглядела Ольга. – Чего бы ему здесь делать, в поезде?

– Вот и я сначала засомневалась. Но похож, во-первых. А, во-вторых, других Хазратов в нашем городе я не знаю.

– Так, девчонки, стоп! – поднял руки Алексей. – Вы меня совсем с панталыку сбиваете. Теперь я себя полным идиотом чувствую. Что это за Хазрат, которого вы обе знаете? Почему он не может быть здесь? Ну, сказал он мне, что мог бы купить билет и на самолет…

– Ха, билет! – засмеялась Наташа. – Да он может весь самолет выкупить, чтобы в Москву за пивом слетать!

– Рассказывай, не томи! – потребовал Леха. – А то этого лупоглазого обратно приведу.

– Ладно, – смилостивилась девушка. – Сейчас Хазрат Энверов – преуспевающий безнесмен. Магазины, автосервисы, автосалоны, бензозаправки… Он имеет долю в самых крупных и успешных предприятиях региона. Круче него только те, кто работает на международном уровне. Я имею в виду не просто торговлю с заграницей – этим и он занимается. А именно стратегические позиции – нефть, газ, цветные металлы и прочие богатства страны. Хазрат умный. Те, кто этим занимается, взлетают высоко, но летают недолго. Он в дела государства не лезет, и государство его не трогает. Но таким вот уважаемым членом общества, покровителем местной мусульманской общины,

владельцем футбольного клуба и спонсором театра он был не всегда. В конце восьмидесятых – начале девяностых именем Хозы-Черного детишек пугали. Это был самый отчаянный бандит во всей области. Бандит вне конкуренции. Он всегда был на шаг-другой впереди своих «коллег». Когда те играли с милицией в прятки – он уже платил прокурорским, чтобы его не тревожили. Когда до этого дошли остальные – он завел дружбу с начальником управления ФСБ. Теперь, правда, бывшим. Он первым перестал трясти ларечников, и начал строить производство. Сначала цех по розливу дерьмового лимонада, а потом завод по производству комплектующих для АВТОВАЗа. Уже в девяносто четвертом он купил газету, пробил канал на телевидении. В общем, вышел из сумрака, как сейчас говорят. Вот такой вот дядечка едет с нами в одном вагоне.

Никифоров с интересом посмотрел на Наташу, слегка прищурившись.

– Ой, девочка, как-то странно и складно ты все это рассказала. Сдается мне, старому менту, что ты не так проста, как хотела бы казаться!

Наталья поперхнулась, уставившись на него круглыми глазами. А потом сердито надула губы.

– Вот, блин, всегда я теряю бдительность! Знаю ведь, что ментов бывших не бывает, а все равно попадаюсь. Ну да, я журналистка, в областной газете работаю. Просто не люблю этим хвастаться.

– Да уж, действительно, хвастаться нечем, – негромко заметила Ольга, глядя на все тот же не меняющийся пейзаж за окном.

Наташа с недоумением посмотрела на нее, перевела взгляд на Алексея, который старательно разглядывал пальцы на руках.

– Я все понимаю, – тихо сказала она. – Вам, видимо, мои коллеги много крови попортили. Но я то вам ничего не сделала. Я знаю учительницу младших классов, которая порола девочек на глазах мальчишек. Знаю милиционеров, которые шарили в карманах трупов, когда выезжали на убийство или ДТП. Но я ведь не сравнивала вас с ними. Не стоит по нескольким уродам делать выводы обо всех людях.

Она расстроено замолчала, разглядывая коньяк на донышке стакана.

– Трудно воевать со всем миром, – вспомнил, вдруг, Алексей слова майора-архангелогородца.

– Что? – не поняла Наташа.

– Да так, ничего, – вздохнул он с примирительной улыбкой. – Ты извини нас. Просто, действительно, здорово нам досталось от вашего брата. Про тот последний бой сибирского ОМОНа столько написано! И почти ни слова правды.

4.

– Опять в водке топишься? Что ты как баба, майор? Все стараешься из себя страдальца вселенского изобразить?

С командиром отряда милиции особого назначения, в котором служил Леха, их связывали давние отношения, почти приятельские. Во всяком случае, звали они друг друга обычно по имени. А раз уж Мишка Бурдин обращается к нему по званию, значит он действительно в ярости.

– Никак нет, товарищ подполковник, – Никифоров вытянулся перед начальником «во фрунт», старательно тараща покрасневшие мутноватые глаза. – Не изображаю!

Бурдин поиграл желваками, покачал головой.

– Что с тобой происходит, Леша? Ты же опытный боец. Две командировки на войну. Награды за храбрость в бою. Пацаны на тебя как на бога смотрели. А что теперь? Вечно либо пьяный, либо с похмелья. Зенки – как у бешеной селедки. Обувь не чищена. Сам весь мятый, как из жопы. На роже щетина, как у абрека. А воняет от тебя так, что хоть закусывай. Что происходит? В кого ты превращаешься, Леша?