Под покровом тайны
Шрифт:
Бабушка, увидев это, хмыкнула, вытащила из своей торбочки лыковую кисточку и поллитровую банку с какой-то жидкостью и начала разрисовывать меня узорами с ног до головы. От жидкости несло самогонкой.
– Она и есть, - подтвердила бабуля,- только трав в ней без счету настоено.
Закончив с рисованием, она сложила все в свою сумку и начала опять читать заговор.
Что-то тяжелое навалилось на плечи и пригнуло к земле. Я хотела закричать, но горло перехватила судорога. Неуклюже упав на правый бок, скрючилась в неудобной позе. В висках щелкнуло, и
Мне снился удивительный сон. Я мчалась, прыгая с ветки на ветку по ночному лесу, залитому лунным светом. Мое гибкое тело легко взлетало в воздух и летело вперед до встречи с очередным деревом, намертво впиваясь в него когтями. Иногда от меня в панике бросались в стороны мелкие тени. Но мне было не до них. Непонятный зов звал вперед и вперед. Это было так здорово! Высоко над землей, мчаться, не думая ни о чем, и полностью отдаться наслаждению бегом.
Но вот где-то в отдалении на краю слышимости в голове появился голос. Он становился все сильней, а тот зов, что неосознанно гнал меня все дальше и дальше в сумрак леса, вдруг исчез.
– Бабуля зовет,- разочарованно поняла я, и хотела продолжить свой бег. Но, нет, тело не подчинилось моим приказам и послушно повернуло в обратную сторону.
Как только я подчинилась приказу прабабушки, замершее тело рыси вновь обрело гибкость и стремительно помчалось на ее зов.
Когда я последним прыжком оказалась на поляне, то обнаружила, что бабушки там нет. Зато в избушке тускло светился желтоватый огонек, и пахло дымом.
Я мягко прокралась к дверям и тут услышала в траве шевеление. Прыжок и в моей лапе оказалась жирная полевка. Еще секунда и я пережевываю восхитительно пахнущий травой и кровью кусочек мяса.
Осознание того, что сделала, пришло слишком поздно, когда пища уже проглочена. Единственное, что раздражает сейчас - мышиный запах. Нужно срочно от него избавиться.
Когда бабуля, привлеченная шумом, вышла на порог, она увидела, как я, сидя на траве, тщательно вылизываю свои лапы.
– Ага, ты уже здесь!- добродушно сказала она,- а я никак не пойму, где ты могла застрять? Смотрю, ты добычу словила. Это хорошо, а то у нас тут кроме чая пустого ничего нет.
– Ну, хватит умываться, пошли в дом, и смотри на Филю не кидайся. Он тебе глаза живо выклюет,- предупредила она.
Я согласно мурлыкнула и пошла вслед за ней в дом.
В избушке, места было совсем немного, в углу была железная печка, в которой сейчас потрескивали горящие дрова, на ней шумел черный закопченный чайник. Остальное пространство занимали две широкие лавки с наброшенными на них шкурами и между ними стол, представлявший собой разрезанный пополам древесный нарост. Я никогда не думала, что кап может быть такого размера, чтобы сделать из него стол. К стене была прибита лестница, которая вела на чердак. На этой лестнице сидел филин и подозрительно смотрел
Я наморщила нос и зашипела. Прабабушка сразу закричала:
– Но-но, я кому сказала, Филю не трогать!
Филин заерзал на перекладине и неожиданно, раскрыв крылья, вылетел в открытую дверь.
– Ну, вот спугнула птицу, - укоризненно сказала бабушка и пошла к закипевшему чайнику. Поставила его на стол и тяжело уселась на лавку.
– Садись рядком,- предложила мне она. Я легко вспрыгнула на лавку и недовольно зафыркала. От шкур лежащих не ней шел незнакомый тяжелый запах.
– Не фыркай!
– сказала бабуля, - не барыня, потерпишь. Лучше перекинься, сейчас чаю попьем из местной водички, да домой начнем собираться.
Я жалобно мяукнула, намекая, что не понимаю, как начать превращение.
– Да, что тут непонятного,- пробурчала бабушка,- вот зеркало тебе на стол ставлю, смотри в него и начинай меняться.
Я уставилась в мутноватое, выщербленное от старости зеркало и, страшась предстоящей боли, начала вспоминать свой облик.
Какое-то время ничего не изменялось, затем отражение огромной белой рыси как бы расплылось в воздухе, и на лавке появилась моя худенькая фигурка.
– Бабушка, мне сейчас совсем не больно было,- воскликнула я радостно, - не, как в первый раз.
– Так, всегда бывает,- ответила та, - теперь сможешь превращаться, когда захочешь, хоть днем, хоть ночью. Повезло тебе правнучка! Эх, как я плакала, когда так и не смогла оборотиться. Деда тогда тоже расстроился напрочь. Только когда я ведуньей стала, тогда он немного отошел, сказал хорошо, что хоть такое наследство мне оставил.
– Бабуля,- спросила я,- как ты думаешь, почему у меня получилось оборачиваться.
Та посмотрела на меня, как бы думая, стоит мне рассказывать об этом.
– Думала я уже об этом,- призналась она,- и решила, что из-за отца твоего все это произошло. Так Господь видно решил, чтобы встретился он с внучкой моей Варькой. Помнишь, тебе флаконы давала нюхать. Эти флаконы еще от прадедов наших лежат. Десять родов оборотней на Руси жило, десять запахов во флаконах хранится. А ты ни одного не признала. Значит мальчишка твой -оборотень, не наших родов. Не понимаю, откуда он взялся. Сколько лет на свете живу, ни одного кроме деда и тебя не видела. Хотя он мог мальчишкой только внешне быть, а на самом деле, может, еще постарше меня будет.
– Так, что ты думаешь, у моего папы в предках тоже оборотни были?- для уверенности переспросила я.
– В первый раз я видела, что бабушка засомневалась.
– Ну, вроде так, получается, - подтвердила она, - когда Варька мне тебя в пеленках понянчить дала, я по запаху сразу поняла, что оборотня в руках держу.
Тут я обратила внимание, что до сих пор веду беседу, сидя голышом. Поняв причину моего замешательства, прабабушка протянула мне халат.
– На будущее, ежели одежу хочешь сберечь, не забудь раздеться перед тем, как в рысь перекинуться, а то все на тряпки пойдет,- сказала она и пошла смотреть чайник.