Под позолотой — кровь
Шрифт:
– Вы ищете столик, добрый вечер, – негромко, но очень внятно спросил ветеран.
– У меня тут назначена встреча, но что-то я не вижу свою даму.
– ? – официант весь внимание и ожидание, клиент сам назовет ту, кто назначил ему здесь свидание.
– Марина. – можно было бы еще попытаться описать свою даму, но лучше ограничиться именем, если Марина действительно «старшая по девочкам», то реакция официанта…
Да, о, да! Как же – как же! Марина! Глазки под лоб и восторг на лице! Счастье! Гость Марины! Конечно, Марина предупреждала и описывала. Прошу вас к столику, вот сюда, здесь
Интересно, это всякий Маринин гость вызывает такую бурную реакцию, или только для него сделано исключение?
В глазах профессионалок исчез призыв и появилось любопытство. Столик, судя по всему, приметный и именной.
Пока Гаврилин усаживался в дерматиновое полукресло, он успел поймать на себе еще несколько взглядов, но уже далеко не девичьих. Его пристально рассматривали несколько тяжеловесов с прическами типа «не влезай – убьет!». А нам плевать! Мы очень уверенные в себе, глаза у вас пусть хоть повыпадают – нам наплевать.
Спасибо, Марина, спасибо, родная. Был бы я артистом, взял бы тебя в импресарио. Так организовать рекламу! Всего несколько секунд – и Гаврилин один из самых популярных людей кабака. Вот сейчас лабух подойдет к микрофону и ласково скажет:
– А сейчас, для шпиона Сашеньки Гаврилина мы исполним песню из фильма «Семнадцать мгновений весны». Нет, приятно, конечно, ощущать себя белым человеком. Официант вьется мотыльком и демонстрирует желание расстелиться ковриком и разбиться в лепешку. Гаврилин испытал сильное желание отобрать у официанта меню и запустить его над головами танцующих, но сдержался. Человек выполняет свой долг, предлагает отличный коньяк и вкуснейшую отбивную.
Ладно, хорошо, уговорил, неси все, что считаешь нужным. Сегодня все словно сговорились манипулировать Гаврилиным и заставлять его делать то, чего он делать не собирался. Причем, все норовили заставить его делать вещи неприятные.
Все, за исключением Марины. Еще и деньги дала. Целых… Заткнись, о баксах уже просто надоело думать. Тем более, что не она одна сегодня спонсировала Александра Гаврилина.
Так что, расслабьтесь и попытайтесь получить удовольствие. В конце концов, можно получить удовольствие и от жирной отбивной с картошкой фри. Даже если этот деликатес приправлен чадом, ревом и тридцатиградусной жарой.
Наблюдатель должен наблюдать. Это его призвание и предназначение. Наблюдать и анализировать. Наблюдать и делать выводы. Вот только не подпрыгивать так на месте от неожиданности, когда обнаружишь всего через пару столиков от себя очаровательную блондинку.
Только спокойно. Это уже было. Все повторяется – жара, духота, ревущая музыка и пункт общественного питания. Она, наверное, вообще старается убивать только в точках общепита. Есть смысл. Покурил, поел, вынул пистолет и – бац!
Если у них все обычно делается по сценарию, то минут через пятнадцать-двадцать в дверях появиться напарник с автоматом. Тут уже девятью трупами не ограничится. Есть в кого пострелять. Интересно в кого? Кто из присутствующих гуляет в последний раз?
Только не надо думать, что все это ради одного знакомого наблюдателя. В прошлый раз она соблазняла того, кого убили первым. На этот раз…
На этот раз она никого не соблазняет.
Она оставалась все такой же красивой, но что-то изменилось в ее движениях и жестах. Грудь, ноги, талия – все при ней, но при этом не притягивает к себе. В кафе хотелось броситься очертя голову в объятья шикарной самки, а сейчас… Просто красивая девушка. К такой даже на улице не подойдешь знакомиться. Действительно, руками не трогать.
Как играет, подумал Гаврилин, как играет! Гаврилину долго в свое время вбивали в голову, что для его профессии очень важно уметь оставаться невидимкой и уметь привлечь к себе внимание. Особо указывали на то, что объединение в себе обоих талантов – особое счастье для шпиона и заодно сообщали, что именно из-за излишней привлекательности очень красивые женщины обычно не делают карьеры в секретной службе. Почти невозможно при яркой внешности смешаться с толпой. Почти. Убийце с романтическим именем Даша это удалось.
Гаврилин испытал почти профессиональный интерес к тому, как ей это удалось. Прическа, фигура – без изменений. Косметика… Косметика не такая яркая. Хотя, может быть, просто выглядит не такой яркой при искусственном освещении. Одежда. Одежда продолжает не столько скрывать, сколько подчеркивать. Черный цвет ей идет, так же как и белый. И обязательно в обтяжку.
Блондинку заслонил собой официант. Ваш заказ, пожалуйста, я позволил себе добавить к нему салат. Ничего? Отбивная, коньяк. Позвольте, я вам налью. Нет? Тогда не буду вам мешать. Приятного аппетита!
– Спасибо большое, если будет нужно, я вас позову! – пообещал Гаврилин и скептически покосился на принесенные тарелки. Что касается приятного аппетита – тут у него были сомнения. От одной мысли о жареной картошке и мясе в желудке что-то неприятно переворачивалось. Гаврилин не был вегетарианцем, но все происходящее не слишком способствовало отделению слюны.
Нервы нужно, конечно, держать в узде, но предаваться чревоугодию в присутствии убийцы, о планах которого на будущее не имеешь ни малейшего представления… Увольте. Более того, всего около часа назад Гаврилина предупредили о возможных осложнениях. А в их конторе, как предупредил тот же человек, дважды не предупреждают.
Спокойно. Даша просто кушает. Ведь нужно же и убийцам тоже кушать. Подкреплять силы для дальнейших свершений. В зале кроме нее никого из группы нет, это Гаврилин уже заметил. Его класс вообще за последний день вырос просто неизмеримо. Он даже засек, какими глазами на Дашу пялятся мальчики из-за соседнего столика.
Увесистые такие мальчики, килограмм по сто двадцать веса и, судя по лицам, нагрузка на скелет у них снижена за счет мозгов. Все трое… Стоп, не все. Двое пялятся изо всех сил, а третий, не такой внушительный на вид, что-то им говорит. Но мальчикам не до того. Они кушают водку из фужеров и не сводят глаз с девушки. Ну, тут более-менее все понятно. Но в спину этой троицы пялится парень из-за другого столика. И тоже не скрывает своего интереса.