Под позолотой — кровь
Шрифт:
А сейчас он выпил коньяка именно для того, чтобызабыться, хоть немного. Он просто устал осознавать все и контролировать себя и окружающих. Вот Симоненко сегодня чуть не отказался подать ему руку. Не хочет марать свои руки о Короля. И он, наверное, прав. Король сам не хотел бы пачкаться о руки Короля.
Я пьяный, подумал Король, я пьяный. Я почти не различаю проклятую секундную стрелку на часах, и она теперь не может в кровь исцарапать мой мозг. И Грек больше не сможет меня заставить отдавать приказы об убийстве. Не сможет. И нечего на меня коситься. Сам то, между прочим,
Король налил себе еще немного коньяка. На самое дно. Почему так мало? Надо полный стакан. Он же пьяный, в конце концов.
Грек нажал кнопку на своем сотовом телефоне и поднес его к уху:
– Да. Понял. Без осложнений? Едь ко мне. Все.
– Это по поводу свидетельницы?
– Да, все прошло без осложнений.
– Можно радоваться?
Грек промолчал. Умный и хитрый Грек. Он не станет влазить в спор с пьяным Королем, он даже с трезвым Королем не спорит. Он все делает правильно и трезво. Вот именно, трезво. И Король все делает трезво. Когда не пьяный. А сегодня он пьяный, потому что этого хочет. Может, все-таки, спросить у Грека, уважает или не уважает? Интересно, как изменится выражение его лица? И что он ответит.
Подал голос телефон. На этот раз личный телефон Короля.
– Да, – сказал Король и почувствовал, как его голова становится ясной и трезвой. Этот голос действует лучше нашатырного спирта. Калач.
– Здравствуй, Олег Анатольевич.
– Здравствуй, Калач, – ответил Король и увидел, как весь подобрался Грек.
– Мы тут посоветовались с людьми.
– И что? – с людьми они посоветовались, перегрызть Королю глотку или нет.
– По-моему, тут просто какое-то недоразумение.
Понятно, недоразумение. Не получилось у Лазаря и у Мастера убрать Короля, теперь вот еще и этот бедняга в больнице назвал Калача. Конечно, недоразумение. Теперь Калач, чтобы снять с себя поклеп, должен правду сказать, а по правде выходит, что это он Лазаря послал против Короля. Хоть так, хоть так – плохо Калачу.
– Нам, по-моему, просто нужно повидаться и все полюбовно решить, – сказал Калач, не дождавшись ответа Короля, – и люди так считают.
Люди, как же. Это вы себя людьми называете.
– Что? – одними губами спросил Грек.
– Предлагает встречу, – прикрыв трубку, рукой ответил Король.
– Когда?
– Когда? – спросил в трубку Король.
– Завтра, чем раньше мы это все решим, тем лучше.
– Где?
– Если хочешь – на твоей территории. Где скажешь.
– Не боишься? – спросил Король.
– А чего мне тебя бояться? Это тот, кто между нами хотел кошку пустить, должен бояться. А нам с тобой делить нечего.
Тоже верно, делить им нечего, их обоих части не устроят. Только все сразу.
– Хорошо, мы тут все обдумаем, и я перезвоню, – Король взглянул на часы, – сегодня, как можно скорее, и назову место.
– Тогда – до связи, – сказал Калач.
Король положил телефон на стол и посмотрел
– Люди хотят, чтобы я встретился с Калачом и договорился.
– Это Калач сказал.
– Ему нет смысла врать, тем более что место назначаем мы.
– Что будем делать?
– Нужно вызвать Качура и Селезнева и все обсудить.
– Думаешь, с Калачом можно договориться? – неожиданно спросил Грек.
– Договориться можно с кем угодно, – медленно проговорил Король.
– Ты будешь с ним договариваться? – уточнил свой вопрос Грек.
– Вызывай Селезнева и Качура, обсудим.
Щелкнул селектор на столе перед Королем.
– Звонит подполковник Симоненко, – сказал секретарь бесстрастным, как обычно, тоном.
– Соедини, – Король поднял трубку.
– Это Симоненко.
– Что-то новое?
– Не без того, Олег Анатольевич, не без того. Ваши люди нашли «форд».
– Мои люди?
– Ну, ладно, человек Грека и человек Мастера.
– И почему вы звоните мне, – Король так произнес эту фразу, что ударение упало сразу на два слова «вы» и «мне».
– Дело в том, что мои люди, – Симоненко подчеркнул «мои», словно с издевкой, – нашли ваших людей.
– В каком смысле – «нашли»?
– Мертвыми нашли. Вам разве не сообщили, тут целая перестрелка состоялась? И у нас с вами теперь на три трупа больше.
– Спасибо.
– Мне то за что? Я в перестрелке участия не принимал, а настоящий именинник пожелал остаться неизвестным. А вот в машине мы нашли оружие. Так что, если позвонит кто-нибудь из друзей – смело можете ссылаться на меня – Лазарь сюда приехал как на войну, полный багажник оружия. Если что-нибудь произойдет новое – я немедленно сообщу.
Король положил трубку и перевел взгляд на Грека, который положил в этот момент трубку параллельного телефона.
– Ты что-нибудь понимаешь?
Он никогда не понимал и не признавал словесных фигур о том, что время может течь быстрее или медленнее. Для него время было постоянной величиной, за которой нужно следить только для того, чтобы не нарушить планов или графиков.
Палач, отправив Володю, больше на часы не смотрел. Ему не нужно было следить за движением стрелок, чтобы чувствовать, как идет время, как подтягивают за собой секунды время принятия решения и время начала действий. Палач, не торопясь, подготовил оружие, подогнал одежду и спокойно снаряжал пулеметный магазин патронами.
На операции он обычно брал автомат, но его магазин на тридцать патронов заменял пулеметным – на сорок пять. Палач высыпал на стол перед собой отсвечивающие латунью патроны, взял магазин в левую руку и, взяв в правую руку несколько патронов, стал аккуратно вправлять их в магазин.
Это стало своеобразным ритуалом для него перед операцией, еще с армии. Щелк – и патрон подается вправо или влево, укладывается в шахматном порядке в текстолитовом корпусе магазина. Щелк – за ним укладывается другой патрон. Они похожи друг на друга, их невозможно отличить ни на ощупь, ни по весу, но у каждого из них своя судьба.