Под сенью Великого Леса
Шрифт:
— Это дело их семьи, — сказала она. — Элоиза потеряла мужа, сын сбежал от нее, и она не знала, что и думать. Кажется, она несколько тронулась умом от всех переживаний.
Джуди стало горько. Когда-то Элоиза была очень хорошей женщиной: симпатичной, веселой и добродушной. Своими советами она помогала Джуди в трудный час сохранить голову на плечах, а теперь сама кричала без памяти, обвиняя всех подряд в разрушении ее семьи. Джуди в самом деле чувствовала вину перед Элоизой, ведь это из-за них в доме Хэнделлов случился пожар и началось все самое ужасное.
— Простите! — отвечал
— Не смей говорить о моем муже, ты, мерзкий…
— Мама, — выпрямился Майкл. Его голос зазвучал неожиданно твердо. — Мы уходим. Сейчас же.
Его тон наконец-то остудил Элоизу. Она повернулась к нему с таким выражением, что Джуди стало ясно: когда Майкл покинет эту комнату, он будет глубоко несчастен. Майкл, обменявшись быстрым взглядом с Джанет, подошел к Редании. Элоиза попыталась преградить ему путь, но Майкл не остановился, и ей пришлось отойти.
— Вы не заслужили всего этого, — сказал Майкл Редании. — Я знаю, это все чушь и неправда, у вас доброе сердце. Вы никогда бы не стали вредить кому-то из зависти. Я буду писать вам письма, если вы не против. Просто чтобы вы знали, что не одна во всем мире.
Редания вымученно улыбнулась и кивнула, едва сдержав слезы. Элоиза схватила сына за руку и потащила к выходу, по пути восклицая, как сильно он ранил ее, сбежав. Майкл выглядел подавленным. Джуди успела перехватить его взгляд прежде, чем за семьей Хэнделлов закрылась дверь, и не увидела в нем ничего, кроме отчаяния.
— Какой ужас, — прошептала Меличента, когда все стихло.
— Несчастная Элоиза, — покачал головой Гаффар, набивая трубку. — На ее плечи легло непомерное бремя, которое она не смогла вынести. Жаль, что такой ясный ум сразил такой ужасный недуг.
— Пусть ее рассудок и повредился, она права, — вздохнул Дерк, наливая в бокал льдистой воды. — Я безответственный глупец, который не раз подвергал всех вас опасности. Я много рисковал понапрасну и не знал цены своим поступкам, многие вещи совершал необдуманно, а кое-где не сумел за вами присмотреть. По моей вине произошло много нехороших событий. Я должен научиться быть мудрее и проницательнее. Простите, что вредил всем вам.
— Ты не мог все сделать верно с первого раза, дружок, — усмехнулся Гелиос Валефор, следом за Гаффаром набивая трубку и закуривая. — Никто этого не умеет. Все ошибаются, только ошибки лидеров стоят дороже. Считай, что последней битвой с Лаэртом ты искупил все свои грехи. Ты дрался, как зверь. Семь миров под моим башмаком, поясни, что это было за золотое свечение, которое помогало нам все время?
— А когда исчез Лаэрт, оно окутало всех оскверненных, кто остался жив, — подхватил Иладар. — Звери снова стали зверьми, птицы — птицами, а люди — людьми.
— Ничего такого, — ответил Дерк. — Просто магия Леса. Мы с Лаэртом сражались за право владеть Великим Лесом и пользоваться его магией. Когда я выигрывал, я мог наделить вас защитой и силами. А Лес, как весы, качался из стороны в сторону, не зная, какому Хранителю подчиняться.
Гелиос изумленно закачал головой. Для него, человека прямолинейного и простого,
— Я забыл сообщить вам одну важную новость, — сказал Дерк. — Завтра в «Хижину» прибудет отряд магов. Они умеют открывать порталы между мирами без участия перекрестка. Это значит, что кое-кому из вас предстоит путевка в один конец: вас могут вернуть назад, в ваш мир, но вернуться на Землю после этого не получится. Только ждать, когда в вашем мире объявятся такие серьезные и сговорчивые волшебники. В связи с этим я хотел бы услышать от каждого из вас, чем вы намерены заниматься и где вас можно будет найти в случае… ну, вы знаете. Крайней нужды.
В наступившей напряженной тишине крякнул Антарес. Он хлопнул себя по колену и нервно хохотнул:
— Ну, со мной все понятно. Отправлюсь обратно, в родной мир, и буду надеяться, что Келемия не казнит меня. Если все обойдется, я ей еще послужу. Без меня-то она может тех еще дел наворотить.
Джуди подумала, что не только Майклу не повезло с мамой.
— Иладар, Гахара, пойдем со мной? — предложил Антарес. — Втроем будет не так страшно оправдываться перед Келемией. Возьмем ее числом, задействуем тайное оружие. Не оставим ей ни шанса.
— Друг мой, это не битва, — усмехнулся Иладар. — Хотя дело нам предстоит не менее серьезное. Я бы лучше поучаствовал в пяти подобных боях, чем предстал перед Келемией с покаянием.
— А я и не собираюсь возвращаться к ней на службу, — вздернула подбородок Гахара. — С меня хватит. Я хочу жить своей жизнью. Пришло время побороться за собственное счастье.
Она так красноречиво взглянула на Иладара, что Джуди окончательно убедилась в своей теории: Гахара влюбилась. А ведь столько времени делала вид, что она бесчувственная суровая воительница!
— Да я тоже не хочу преклонять колени перед Келемией, — признал Иладар. — Тем более я принес клятву верности Гахаре.
Антарес пристально взглянул на обоих и усмехнулся, скрестив руки на груди.
— Ну, сами перед ней оправдываться будете. И объясняться тоже. Мы пришлем весточку, если нас не казнят, — пообещал он Дерку.
— Если уж речь зашла о счастье, то и мне нужно кое-что сказать, — поднялась с места Меличента. — Мама, Андрис, Кавиал, я не вернусь в Кленир.
Флорентина открыла рот и тут же его закрыла. Лицо Андриса, и без того печальное, вытянулось и стало окончательно несчастным. Джуди даже его пожалела. Непросто любить девушку, особенно когда почти женился на ней, а она предпочла дракона.
— Прости, Андрис, но я не люблю тебя, — выдохнула Меличента. — Нам никогда с тобой не быть счастливыми. Найди себе хорошую жену и проживи замечательную жизнь, которой ты достоин. А я останусь с Чароитом.
Чароит, который до этого весь вечер сидел, как на иголках, радостно вскочил. Он проигнорировал свирепый взгляд Флорентины и полные горести глаза Андриса. Встав на одно колено, он взял Меличенту за руку и с обожанием взглянул на нее.
— Дорогая Меличента, согласишься ли ты выйти за меня, Альмандина из рода Покровителя Ветров, замуж, принять мое тайное имя и оберегать его до конца своих дней?