Под сияньем северной Авроры

Кэт Слава

Я взвыла.

– И вы только сейчас мне об этом говорите? Когда всё Междумирье в курсе наших отношений? И кто он мне на самом деле? Дядя? Брат? Племянник? Кто?

– Ты не поняла, - терпеливо поясняло зеркальце.
– Не реагируй… так бурно, пожалуйста. Вообще-то подобные браки даже в людской среде у королевских особ считались нормой. Вспомни историю.

– А ты не хочешь послушать мнение реального, а не теоретического биолога о вырождении потомства близкородственных скрещиваний?
– заорала я.

–

Милая, возьми себя в руки, - уговаривало меня зеркальце.
– Прекрати драматизировать. Минг не подходит ни в одну указанную тобой категорию, поверь. Я такие вещи хорошо вижу. Просто пойми меня правильно: вы же все потомки Изначальных, то есть произошли от общего прапредка. Далекого прапредка. Это миллиарды лет.

Я немного успокоилась.

– Это как условный австралопитек Люси у людей?

– Да.

– Фу-у-ух… - с облегчением выдохнула я.
– А я-то надумала…

– Но с другой стороны, надо признать, что вы все-таки не хрупкие человечки, которые живут в среднем по семьдесят три года. Поэтому рождение любой русалки - нерядовое событие. Если срок жизни настолько велик, то и нет необходимости в большой численности населения, правильно же?

– И сколько же живут русалки?
– нервно облизнулась я.

– А как ты думаешь сама?
– вмешался в наш диалог гребень.

– Ну если верить славянской мифологии - семь лет. Если Андерсену - триста лет. Если другим источникам…

– Больше.

– Ну я же не бессмертная, как вампир?
– занервничала я.

– Вампиры не бессмертны, но жизнь их довольно длинна, - подло хихикнул гребень.
– При должном питании НЕИМОВЕРНО ДЛИННА, как и у русалок. Как и у любых существ, которые люди относят в категорию «сверхъестественное».

– Давай поясню так, - предложило зеркальце.
– Последний раз лично я тебя видело в 1634 году. В октябре. Бурхардское наводнение* тебе о чем-нибудь говорит?

Я отрицательно помотала головой.

– Ну потом почитаешь. Жуткая вещь. Свыше 15 000 человек погибло. И это, заметь, только последний потоп из целой серии подобных, обрушившихся на побережье Шлезвиг-Гольштейна. И ты уже тогда не была глупой русалочкой-подростком. Во-о-о-от… Зря я, наверное, это рассказало…

– Я была настолько зла на людей?
– неверяще прошептала я.

– Это не ты, - возразил гребень.
– Тогда просто… ну просто так получилось.

– Это ваша работа?

– М-м-м… не совсем. Но мы всё хорошо видели, хотя русалки об этом не знают. Мы тогда выбирали себе владельцев, так скажем. И резонно решили, что стоит всем троим артефактам для общей безопасности разойтись в разные стороны на некоторое время. Великая сила несет великую ответственность, как говорит трезубец.

– В общем, лично я для себя еще тогда определилось с владелицей, - призналось зеркальце.

– Аналогично, - согласился гребень.

– Долго ж вы ждали,

чтобы появиться, - фыркнула я.

– Возможностей не было, - признался гребешок.
– Тебя постоянно перекидывали с места на место, мы тупо не успевали за тобой угнаться…

– Заткнись!
– прошипело зеркальце.

– Да я догадалась, что в Мурманск меня зашвырнуло не просто так, - согласилась я.
– Но опять же не понимаю, почему именно в тело мальчика. Получается, что чисто гипотетически я раз в какой-то условный период получала образование и затем обнулялась? А смысл какой? Если я каждый раз теряю эти знания?

– В этот раз ты всё вспомнишь, - пообещало зеркальце.
– Даю СЛОВО. Мы же у тебя есть. Ты не одна.

Я, подумав, снова задала тот же вопрос, что и два месяца назад:

– Стало быть, мое швыряние с места на место - это все-таки наказание?

– Милая, мы правда не знаем, - потускнел гребешок.
– Судя по всему, да. Но я не помню, чтобы видел угрозу с твоей стороны, чтобы ТАК сильно наказывать. Потому что отправка на Север - чрезвычайно жестокая кара для теплолюбивого существа.

– А Минг-то, судя по всему, всё это время ждал меня, - принялась рисовать абстрактные острые фигуры пальцем по ноге я.
– Так долго ждал… Бедняга… Я даже понимаю его отчаяние из-за отсутствия северного сияния. Это не год и не два.

– Хороший русал, - подтвердило зеркальце.
– Даже я это признаю.

– И все-таки мы родственники, - угрюмо заключила я.

– Тебя смущает ваша похожесть?
– принялся успокаивающе поглаживать меня зубчиком гребешок.
– В этом все дело?

– Угу, - расплакалась я.
– Если он мой родственник, пойми… это неправильно. Вообще неправильно.

– Ты неправильно истолковываешь слова Зенггуанга, милая, - позвякивал гребешок.
– Он просто хотел со всей обстоятельностью подойти к изложению общей истории подводного мира и напрасно тебя напугал. Русалки и впрямь могут быть разных видов. Но ваш типаж… эм… ну как тебе понятнее объяснить точнее… Это как у людей расы. Под водой нет национальностей, вернее, по ним просто не делят, но есть форма хвоста и цвет глаз. Ясно? Ваш тип довольно распространен, вот и всё.

– Правда?
– с облегчением всхлипнула я.

– Правда, - уверило меня зеркальце.
– К тому же тебе просто с непривычки кажется, что вы похожи. Любой морской житель тебе с легкостью нагенерирует тысячу отличий, можешь спросить у Яна. Даже я легко могу предположить по размеру и плотности чешуи, что Минг - типичный «верхний» русал. И это уже промолчу про особенности расположения отдельных чешуек. Понимаешь, это как с азиатами у европейцев: ой, они все похожи, капец! Наверное, это родные братья и сестры! Но если пожить с ними и присмотреться, то ты сразу начнешь отличать китайца от корейца, ведь правда?