Под созвездием Черных Псов. Трилогия

Негатин Игорь

– Там...

– Что...

– Там корабль, - Сенчин, с огромным трудом поднял дрожащую от напряжения руку, и показал в глубину фьорда. Сделал ещё несколько шагов, но не выдержал и рухнул на колени, как подрубленное дерево.
– Корабль...

16

С каждым шагом нам становилось легче. Будто мы разорвали эту невидимую преграду. Прошли сквозь неё, как клинок сквозь броню - со скрежетом. Хрипя и задыхаясь, но прошли. Добрались до камней и вдруг преграда исчезла, словно её никогда и не было. Но и сил, чтобы идти дальше, почти не осталось - ноги

предательски дрожали. Того и гляди, сердце выпрыгнет из груди. Оно и сейчас бьётся у самого горла, как ошалевшая, пойманная птица. Перед глазами всё плыло. Тяжело дыша, мы опустились на крупный, серый песок. Молча. Сидели и молчали, как немые. Смотрели на открывшуюся нашим взглядам картину. Слов не было. Да и откуда им взяться, этим словам?

Наконец, Олег оторвал взгляд и посмотрел на меня.

– Этого не может быть...
– тихо сказал он.

– Как видишь - может.

– Но тогда... Тогда это произошло не четыреста лет назад, а гораздо раньше.

– Раньше, - согласился я.
– И этому кораблю лет восемьсот, если не больше. То, что мы видим, осталось от первого Ордена.

– Самого первого?

– Думаю, что да.

Здесь, в небольшой бухточке узкого фьорда, защищённого от мира неприступными скалами, на берегу стоял старинный корабль.

Окаменевший.

Время сурово обошлось с ним и носовая часть рассыпалась на мелкие обломки. Корма, хоть и утратила плавные очертания, но и среди этих, бугристых, изломанных каменных граней, угадывались обводы старинного драккара. Голова дракона, - носовая фигура, некогда грозившая своим врагам, откололась от судна и лежала чуть поодаль, наполовину занесённая песком.

Да, это был корабль наших предшественников. Корабль, обращённый невероятным по силе заклинанием, в обычный гранит. Гранит, на котором можно было разглядеть уцелевшие фрагменты обшивки. Каменные доски, с проступающей фактурой дерева. В нескольких местах можно было увидеть круглые камни, напоминающие щиты. Два из них так и остались висеть на борту, превратившись в этот единый и очень страшный монолит.

И камни...

Вокруг этого драккара лежали камни...

Беспорядочно разбросанные, в которых проглядывались человеческие фигуры. Лишь у самого борта эти камни-статуи сбивались в одну кучу, будто пытались уберечь своё судно от гибели.

– Я ничего не понимаю, - прошептал Олег.
– Кто это мог сделать?!

– Не знаю, но тот, кто это сделал - сильнее нежити. Гораздо сильнее.

– Но ведь Орден всегда выигрывал эти битвы! Ведь так сказано в легендах?!

– Видимо легенды не упоминают, что случалось с рыцарями после этих битв, - ответил я и пожал плечами.
– Тем более, что одну историю мы уже знаем - четыреста лет тому назад рыцарей нашего Ордена отравил король Асперанорра. Кто может рассказать, что произошло с этими?

– Никто...

– Вот именно, - сказал я.

– Кто-то очень сильный. Маг?

– Даже представить себе не могу... Помнишь камни, стоящие у дома Азура?

– Да.

– Он мне рассказывал, что каменные фигуры

были найдены на месте битвы Ордена с нежитью.

– Значит...

– Значит, - вздохнул я, - они победили, но упустили из виду самого сильного врага. Или часть врагов. Не добили. Потом эта нечисть вернулась и вот...

– Фьорд превратился в усыпальницу, - подвёл итог Сенчин.

– Не совсем, - поморщился я.
– Дело в том, что это не усыпальница. Это... Как бы тебе сказать... Это лобное место. Место казни. Мести. Тем, кто осмелился восстать против них.

– Почему?

– Потому что, - тяжело вздохнул я и покачал головой.
– души остались в этих камнях... Я чувствую.

– Людские души заперты в граните?

– Да, можно сказать и так.

– Это ужасная смерть.

– Хуже смерти. Это вечные страдания... Так сказал Азур, а ему такие вещи знать по долгу службы положено. Это ведь страшнее, чем похитить душу. Это заточение на века.

Несколько минут мы стояли и смотрели на эти безжизненные камни, внутри которых были заключены человеческие души. Души тех, кто первыми пришёл на эту землю, по зову чужих богов. Те, кто первыми встал лицом к лицу с нежитью...

Зачем?

Чтобы на земле воцарился мир и боги живущие на севере, - там где никогда не заходит солнце, - могли вновь взяться за руки. Чтобы этот мир жил. Чтобы рождались дети. Чтобы женщины не проливали слёз над могилами сыновей, мужей и отцов. Разве этого мало?

– Идём, - сказал я.
– Надо осмотреть здесь всё, перед тем как отправимся обратно.

Песок хрустел под нашими ногами и этот звук казался оглушительно громким. Здесь даже прибоя не было. Тихая и спокойная заводь. Здесь не услышишь птичьих криков. Даже ветра нет. Мёртвая земля. Только пожухлые пучки травы и жидкий кустарник, который цеплялся корнями за расщелины скал. Несколько кривых деревьев. Плющ, ползущий вверх, к солнцу. Как бы это странно не выглядело, но даже здесь, в этом мёртвом месте, можно было найти что-то живое.

– Их ровно двадцать, - Сенчин шёл рядом со мной и растерянно озирался.
– Легенда не соврала.

– Значит...
– запнулся я. Как-то всё в голове смешалось. Мысли, чувства и боль.
– Значит после первой, легендарной битвы, они вернулись сюда.

– Зачем?

– Может быть надеялись, что боги смилостивятся и отпустят их домой? В наш мир. К родным и близким.

– А вместо прощения, они нарвались на ещё одну схватку. Смотри!
– Олег остановился и схватил меня за рукав.

– Что?

– Вот... плита...

Увязая в песке, мы подошли к скале, которая возвышалась за кораблём. Нет, это не плита. Это кусок стены, чуть выше от земли, был грубо обтёсан и испещрен какими-то знаками...

– Что это?

– Даже если и послание потомкам, - покачал головой я, - то всё равно мы не сможем его прочесть. Сомневаюсь, что среди нас найдутся историки и знатоки старинных рун, которые принесены в этот мир из нашего.

– Всё равно их надо перерисовать, - твёрдо сказал Олег.