Под тенью маски 2
Шрифт:
Судя по тому, что этот камешек вообще тот еще обжора, и то что Максимилиан согласился провести обряд, запаса энергии в нем ого-го сколько!
Горьер с закрытыми глазами сначала стоял несколько минут, возможно настраивался или просто договаривался со своим Проглотом. Может, забытые слова активации вспоминал, кто его знает?
Вот пока я болталась между небом и землёй, ожидая начала, и раскочегарила себя ненужными мыслями, потеряв контроль.
Магия сначала опалила сознание, а потом затеплилась в груди, заструилась
Горьер зашептал заклинание, и наши потоки соприкоснулись, заставив вздрогнуть обоих. И в тот же миг нас закрутила временная воронка.
Откуда я столько знаю про этот обряд? Да книжку у Катарины Блич как-то взяла на столе. Начальница была занята, посоветовала ее подождать, и что-нибудь почитать. Вот я и почитала. Как оказалось с пользой для себя.
Временная воронка была точно такой же, как описывалось в учебнике. С потоком ветра, ощущением полного падения, потери контроля над телом и даже частично какой-то эйфории.
Несколько минут нас болтало из стороны в сторону, а потом вдруг выкинуло в пустоту. Слава Всевышнему, там не было темно и страшно. Да и Палач тут как тут.
Я не видела его, но ощущала присутствие.
— Все, Вуйлич, теперь твоя очередь. Зови мальчишку!
— Как зови? — зазвучал мой голос, материализуясь из мыслей. — Здесь же никого нет.
— Есть, Вуйлич, есть. Ты держишься за мальчика, значит его затянуло сюда вместе с нами. Просто зови. Он обязательно должен откликнуться.
Я собралась с духом и позвала:
— Корчеш! Корчеш, миленький. Пожалуйста, откликнись! Корчеш!
Тишина в ответ пугала. Я позвала еще раз и еще, но безуспешно. Голос Палача, взволнованный и требовательный, зазвучал снова:
— Вуйлич, черт бы тебя побрал, зови! Мы не можем здесь находиться вечно!
И снова и снова начинала звать. Но Корчеш почему-то не откликался.
— Неужели мы опоздали, — вдруг всхлипнула я, понимая, что всплеск магии мог попросту остановить его слабое сердце. Такие случаи тоже бывали в практике и описывались в учебнике, но я, когда решалась на этот отчаянный шаг, отмела все сомнения прочь.
А теперь вдруг осознала, что могла своим сиюминутным желанием сделать только хуже.
Меня начало трясти, и я вдруг поняла, что слишком отвлеклась на свои чувства. Еще чуть-чуть и меня просто выкинет отсюда.
— Вуйлич, соберись, черт возьми, — гаркнул Палач где-то совсем близко, тоже чувствуя неладное. И мне бы и вправду собрать волю в кулак, но его крик вдруг заставил меня вздрогнуть.
Снова закрутилась воронка временной петли и меня будто вышвырнуло куда-то в сторону.
Теперь я ощущала свое тело и даже увидела проступающие очертания обстановки вокруг.
Зала огромного замка, пылает камин, воле камина стоит коробка,
— Макс, что это такое! Не хватало еще устроить из замка зоопарк! Убрать немедленно. Твоя Этели совсем от рук отбилась. Поверь, так баловать ребенка совершенно недопустимо!
— Папа, успокойся, это всего лишь котята!
— Сегодня котята, а завтра бездомные… Нельзя цори быть мягкосердечной. Кому угодно, но не твоей будущей супруге! Ты Палач! Ты останавливаешь сердца! И ей с этим придется смириться и жить! Вот к чему она должна иметь стойкость! К тому что ты являешься жрецом смерти! А вы тут… котят они спасают! Убрать, я сказал.
Грозный мужчина окатил нас двоих презрительным взглядом и, развернувшись, вышел из залы, чеканя каждый шаг. Воцарилась оглушающая тишина. Я посмотрела на копошащиеся в коробке комочки, на закрытую дверь, на полыхающий огонь в камине. А потом на самого Палача.
Ведь его так сейчас обозвали? Палач. Какое странное и страшное слово.
Но Макс не может быть таким. Он очень добрый, я это точно знала.
— Макс! Пожалуйста, — умоляюще заканючила я, обливаясь горючими слезами. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Помоги!
И удивленное в ответ:
— Этели? Этели, это ты?...
32. Кошка
Меня моментально вышвырнуло назад в тот пространственно-временной карман, где мы с Горьером находились изначально. Страх, дикий и всепоглощающий, душил меня, и единственным моим желанием было вернуться в реальность.
Голос Палача я услышала откуда-то издалека:
— Этели, не уходи! Прошу тебя…
Всевышний, он же все понял! Как отсюда теперь найти выход? Зачем я здесь? Корчеша уже не спасти…
Глухие рыдания рвались из горла, желание покинуть временную петлю стало невыносимым и настолько сильным одновременно, что я вдруг почувствовала, как внутри моего сознания спадают невидимые оковы. Все, что мешало мне жить и свободно дышать, все, что не давало мне быть самой собой, — все преграды буквально снесло вырвавшейся неконтролируемой лавиной огня…
Я распахнула глаза и отчетливо увидела перед собой комнату Зюнгера.
Корчеш, живой и без единого ожога, спал на кровати младенческим сном. Горьер лежал на полу и, кажется, не дышал.
Я протянула руку к его шее, нащупала едва заметный пульс и облегченно выдохнула. Испарина на лбу, бледное лицо… Да у него, скорее всего, просто магическое истощение. Ничего страшного, очухается.
Осмотревшись, схватила стакан воды и выпила залпом, заставив себя успокоиться. Сколько у меня минут? Десять, двадцать или хотя бы час?