Под тенью маски 2
Шрифт:
— Какая же ты умничка! — похвалила я свою изумрудную кошку. — Какая же ты красавица! Поможешь мне?
Кошка улыбнулась во всю свою довольную морду и едва заметно кивнула.
— Я хочу есть, — выдала я первое, что пришло на ум, — и нам очень нужна твоя защита. Меня могут выследить по любым магическим колебаниям. Можно, мой Проглот будет работать вместе в вами, а? И все, что будет невзначай выплескиваться, будет копиться в нем? Ну, пожалуйста!
Кошка сначала недовольно дернула ушами, а затем важно выгнула спину. Обошла несколько раз вокруг меня и устремилась
33. Ведьмачка
Сказать, что я расстроилась, значит ничего не сказать. Вот и познакомились, называется. Самое обидное, что и других потоков магии я больше не ощущала. Уже готовая разреветься от внезапной и такой сильной обиды, схватилась за камушек и тут же отдернула руку.
Нет, мне не обожгло ладонь, и неприятных ощущений не возникло, но в голове четко сформировалась мысль, что обращаться к этому артефакту нужно с конкретной целью.
А что у нас там на повестке дня?
Я посильнее зажмурила глаза и попросила:
— Проглотик, миленький, помоги! Пусть все, кто хочет убить меня, потеряют след. Поставь, пожалуйста, защиту, пусть я для них стану невидимой!
Камешек мой откликнулся, по коже заструилось тепло, и вдруг появилось чувство уверенности в том, что все будет хорошо. Распахнув глаза, я увидела Зюнгера, с интересом наблюдающего за мной.
— Ты справилась, — даже не спросил, а утвердительно высказался он. — Почему-то я в этом даже не сомневался.
Я кивнула и улыбнулась в ответ.
— Не без твоей помощи, Зюнгер. Пойдем, у нас совсем мало времени.
Мужчина направил свет магического фонарика в сторону и осветил дальнейший путь. Витиеватый проход был узким, но вполне себе целым, и даже сточный ручей, бегущий по канавке, не мог испортить хорошего впечатления.
— Хорошо храмовники подготовились, да?
— Неплохо. Главное, что этот проход до сих пор не засыпало . Хотя в последнее время часто бывают землетрясения. На Канамском перешейке, куда ты отправишься, частенько бывают камнепады. Но пока обходилось без жертв.
— Откуда ты знаешь про этот проход, Зюнгер?
— Мой дед служил практически всю жизнь при городском храме помощником. Его дочь Хейра, моя мать, не захотела такой участи и подалась в мирскую обыденную жизнь. Но мы с братом тем не менее, часто приходили к деду, да и в детстве очень любили искать приключения на свой зад. Дед нам и показал этот лаз, так как сам за ним ухаживал и частенько проверял весь путь до моря. Поэтому все ответвеления и тупики мне хорошо знакомы, а выход отсюда найти неосведомленному человеку не так уж и легко. Так что если за нами пойдут по пятам, то не смогут догнать, это точно.
— Но об этом проходе, наверное, знает кто-то еще?
— Официально подземный переход завалило после землятресения лет эдак двадцать назад. Дед перед смертью даже подвердил эту версию, показав любопытствующим один из тупиковых коридоров, который просто не подлежал восстановлению.
—
— Не знаю, но тоже на это надеюсь. Знаю, что сюда, кроме нас с братом, никто не заходит. Он, как нежеланный гость в этом городе, иногда пользуется переходом, чтобы повидаться со мной и купить кое-какие вещи на рынке.
— За что он стал изгоем? — уцепилась я за невзначай оброненное слово.
— Это не мой секрет, и если он захочет, то сам расскажет. А вообще думаю, что вы с ним подружитесь.
Я перестала задавать вопросы, размышляя над тем, что услышала. Да и разговор сбивал дыхание, а передвигались мы по туннелю довольно быстро, поэтому, узнав самое главное, решила от Зюнгера отстать.
Еще минут двадцать мы петляли по коридорам. Действительно переход имел множество ответвлений, и заблудиться здесь можно в два счета. Но мой провожатый, кажется, мог идти и закрытыми глазами, настолько его шаги были точно выверенными и смелыми.
Воздух наполнился морской свежестью, и стали слышны крики буревестников, и смелость моя улетучилась. Да и Зюнгер стал передвигаться бесшумнее. А когда коридор внезапно закочился, превращаясь в обычную песчаную яму, я совсем растерялась.
— Это овраг возле каменного ущелья. Сюда не подобраться, по крайней мере так кажется с высоты склона. Давай руку, пески тут зыбкие, выбираться из ямы придется по канату.
Зюнгер сам меня схватил за локоть и притянул к себе, а потом медленно стал передвигаться по какой-то доске или бетонированной площадке, присыпанной мелким рыжим кварцем. Я ступала след в след, высчитывая шаги. Добравшись до другого края огромной ямы, Зюнгер осторожно отпустил мою руку и приказал не двигаться, а сам тем временем вытащил из наплечной сумки когти с привязанным к ним канатом. Замахнулся и ловким движением закинул спайку из металлических крюков на развесистый куст, который был еле виден за краем ямы.
— Я первый, на всякий случай. Если услышишь шум, возвращайся назад. Если все чисто, то помогу выбраться.
Я кивнула. Зюнгер, карабкаясь по канату и стараясь не прикасаться к осыпающейся стене, поднялся наверх, а там, осмотревшись и подождав еще пару минут, обернулся и показал палец вверх.
За канат я схватилась сразу и с легкостью преодолела тот же путь, вызвав невольный вздох восхищения у мужчины. Лишь в самом конце не стала отказываться от помощи и вежливо протянутой руки. Осмотрела пустырь, ведущий к каменному ущелью и заодно уступу небольшой скалы, за которой плескалось неспокойное холодное море.
— Кажется, все чисто. Куда теперь?
— Там в кустах, — он показал в сторону уступа, — лежит одежда и кое-какое барахло принадлежащее моей бабке. А еще кусок мыла и чистая вода. Подумал, что ты захочешь переодеться.
— Ты потрясающий напарник, знаешь? — я довольно улыбнулась и ткнула Зюнгера кулачком в плечо.
— Не перехвали, девочка. А то зазнаюсь и сдам тебя ищейкам, — пошутил он, а я, услышав это, неосознанно вздрогнула. Но тут же взяла себя в руки, да и Зюнгер исправился: — Прости, неудачная шутка. Пойдем.