Под властью пугала
Шрифт:
– Эй, ты что здесь делаешь?
– Я?
– Ты, а кто же, я, что ли?
– Я здесь живу.
– Ты чей?
– Сын Кози.
– Кто тебе позволил охотиться?
– Никто. А что, нельзя?
– Ты разве не знаешь, что это мое болото?
– Болото государственное, бей.
– Значит, государственное. Ты мне будешь указывать, чье это болото, щенок! Ты что, не знаешь, скотина…
– Не ругайся, бей. Попридержи язык! – оборвал его парень, отшвырнув в сторону уток и подняв ружье.
Бей направил на
– Ах так! Ружье на меня поднимаешь!
– Ты сам в меня целишься.
– Ну-ка, бросай ружье и убирайся отсюда, иначе плохо будет!
Его трясло от бешенства, он был уверен, что парень испугается, но, смотри-ка, стоит себе как ни в чем не бывало, да еще насмешливо глядит на него.
– Ружье я не брошу, бей. Стреляй, если хочешь.
«Выстрелю, – решил бей. – Выстрелю для острастки в воздух, повыше головы», – подумал он. Но в тот миг, когда он собирался нажать курок, вдруг кто-то выбил ружье у него из рук и схватил его за ворот.
– Вы что это! – сердито крикнул Скэндер, незаметно подошедший сзади.
Гафур-бей попятился.
– А тебе чего здесь надо?
– Не ваше дело.
– Отдай мое ружье.
– Возьмите.
Лёни тоже подошел поближе.
Бей взял ружье и грозно посмотрел на них. Они стояли рядом, готовые в любой момент дать ему отпор. Бей поискал глазами управляющего, но тот был далеко – в одних подштанниках он прыгал вокруг костра, пытаясь согреться, ну прямо как индеец.
– Вы за это поплатитесь, так и знайте! – прорычал бой, вскидывая двустволку на плечо. – Особенно ты, щенок.
– А ну замолчите! – угрожающе сказал Скэндер.
– Я…
Но тут у бея аж глаза полезли на лоб от удивления. Что это за девушки сюда идут? Ну прямо богини, честное слово! Уж не нимфы ли? Он знал толк в женщинах, но таких красоток еще не встречал: одна черноволосая, видимо, городская, одета на французский лад, в коротком платье, в босоножках, а ножки белые. Другая, в длинном платье, блондинка, тоненькая, идет босиком. Двое мальчиков рядом с ними как пажи знатных дам.
Лёни со Скэндером повернулись в ту сторону, куда смотрел бей.
Шпреса с Силей шли неторопливо, взявшись за руки.
– Сколько уток! – закричал Агим. – Это ты настрелял, Скэндер?
– А вот селезень, – сказал Вандё.
– Откуда ты знаешь?
– Ты что, не видишь, у него зеленая голова!
– А вот еще один с зеленой головой! – громко объявил Агим.
– А вон еще! – добавил Вандё.
– Давай посчитаем.
– Ну как охота, Скэндер? – спросила Шпреса. Она почувствовала, что Силя сжимает ей руку, и повернулась к ней. Саля стояла потупившись. Она узнала Гафур-бея и перепугалась.
– Пойдем, Шпреса, – шепнула она.
– Кто это?
– Пошли, Лёни, – сказал Скэндер. – Пошли!
Вандё, повесив уток на руку, пошел впереди. Агим
– Дай мне понести ружье, дядя Лёни!
– Бери.
– Нет, я понесу! – закричал Вандё, бросая уток.
– Нет я!
– Не ссорьтесь, – вмешался Скэндер, – понесете по очереди, сначала Вандё, а ты бери уток.
– Уток я понесу, – сказал Лёни. – Бери ружье, Агим.
– Вынь патроны, – остановил его Скэндер.
– А там их нет.
Скэндер взглянул ему в глаза. Гафур-бей, кусая губы, стоял неподвижно, как столб. Они прошли мимо. Шпреса поглядела на него, насмешливо улыбаясь. Назвать его уродом было нельзя. Сейчас, поостыв, он выглядел не таким свирепым, и лицо его казалось даже приятным. Но Силя не подняла на него глаз. Ей было страшно. С детства она много слышала от бабушки и матери о жестокости беев, и они казались ей не людьми, а злыми драконами. И хотя сейчас перед ней стоял обыкновенный человек, высокий плотный мужчина с сединой на висках, все равно бей оставался для нее чудовищем и врагом крестьян.
Гафур-бей сдвинулся наконец с места, круто повернулся и пошел к кустам.
– Шеме! Эй, Шеме!
– Я тут, господин!
– Да где же ты, болван?
Шеме, теперь уже в штанах, с подштанниками в руке вышел из-за кустов.
– Коня мне! Быстро!
– Уезжаете, бей?
– А что мне здесь делать?
Шеме подвел ему оседланного коня.
– Слушай. Ты видел тут девушки прошли?
– Видел.
– Кто они?
– Одну не знаю, а другая – дочь Кози.
– Которая?
– Светловолосая.
– Ага!
Первая уже не интересовала Гафур-бея.
– Почему ты никогда не говорил мне, что у Кози такая дочь?
– А вы меня и не спрашивали, бей.
– Я что же, обо всем тебя должен спрашивать, идиот? Сам не можешь сообразить? Иметь такую куропаточку под носом и охотиться на уток на болоте! Ну и балбесов же я понабирал! Одевайся!
– У меня еще одежда не высохла.
– Зато мозги у тебя высохли! – заорал бей, вскакивая в седло.
Он пустил коня вскачь в ту сторону, куда пошли девушки, но не догнал их. Они успели свернуть с проселка на тенистую тропку, что вела к дому Кози.
IV
– Опять звезды считаешь, Скэндер?
– Нет, Лёни, думаю.
– О чем?
– О том, что я здесь всего каких-то три дня, а так хорошо узнал вас, Пилё, джа Уана…
– Да ведь ты нас давно знаешь.
– Знаю, конечно, но раньше я смотрел на вас глазами ребенка. Прошло пять лет, и теперь я все воспринимаю иначе. Знаешь, я хочу понять, что от чего: честность от бедности или бедность от честности?
– Наверно, второе.
– Почему?
– Потому что, сколько ни работай, все равно не разбогатеешь. Вот мы, крестьяне, работаем, работаем, из сил выбиваемся, а нищете конца не видно.