Под защитой бандита

Данич Дина

– А ты? Ты готов делать такие ставки?

Макс пытливо смотрит на меня. Обычно его собеседники начинают жутко нервничать под таким взглядом. За эти годы в статусе главы организации племяш заматерел, стал настоящей акулой во всем этом. Но я-то помню его другим. Зеленым пацаном, которого воспитывали словно дикого волчонка с одной целью – завалить его отца.

– Сомневаешься во мне?

– Сомневаюсь, что ты рассказал нам все до конца, – проницательно добавляет он.

Черт, ну надо же, какая чуйка. Нахватался от дружка своего –

Германа. Тот тоже вечно мнит себя серым кардиналом, играет людьми словно шахматами. Правда, стоит признать, выходит у него это виртуозно. Не поспоришь.

– Все, что стоит знать, ты знаешь. Документы нужны? Тогда пошли.

Макс больше тему не поднимает, но она сама всплывает снова – как только заходим в квартиру и утыкаемся взглядом в огромные коробки.

Твою же мать. Забыл напрочь.

Нина осторожно выглядывает. Дочь у нее на руках, не спит и тоже смотрит на нас с интересом.

– Привет, – робко произносит жена Рязанова.

– Добрый день, – первым отвечает племяш. – Вы, наверное, Нина?

– Да.

Окидываю фронт работ и чертыхаюсь. Вот что за люди? Неужели не могли догадаться, что кроватку надо собрать? Идиоты.

– Я там пакеты разобрала, – между тем лопочет девушка.

– Хорошо, сейчас провожу гостя и соберу кроватку, – бросаю на ходу и ухожу в кабинет.

Пока ищу нужные бумаги невольно прислушиваюсь. Зачем? Да черт его знает.

Но почему-то мысль, что Нина там будет любезничать с Максимом неприятно царапает. Так что когда выхожу в коридор и вижу, что племянник вовсю улюлюкает с малышкой, а меня так и подмывает вытолкать его взашей.

– Вот, держи, – резко говорю, протягивая ему папку. – Здесь все проверено и подготовлено. Осталось подписать.

– Понял, – кивает он. – Могу помочь с кроваткой, кстати.

Сверлю его недовольным взглядом. Какого собственно, а? Он вроде бы глава такой весомой организации. Ему что, заняться нечем ?

– Там с маятником обычно вечные сложности, – добавляет, уже глядя не на меня, а на мою гостью. – Надо тонко настроить, иначе будет стучать.

– А у вас есть дети? – заинтересованно спрашивает Нина.

– Сын, да. Ему почти два уже. Так что в свое время мы с женой намучились с этим маятником.

– Сами справимся, – бурчу в ответ. – То же мне, дело нехитрое.

Ловлю неуверенный взгляд Рязановой и прямо срывает.

– Что, думаешь из него покровитель покруче выйдет?

Она тут же бледнеет, рвано вдыхает и опускает взгляд. Да и сама как будто сжимается вся. Макс молчит, но очень неодобрительно смотрит.

– Извини, я…

– Ладно, оставайся, черт с вами, – иду на попятный. Прям нутро выедает от ее такого взгляда. Словно наждачкой туда-сюда провели и до крови растерли. С каждым разом убеждаюсь, что Рязанов не просто мудак, а мразь конченная, раз довел ее до такого состояния.

– Я могу чай поставить, – неуверенно предлагает Нина.

– Да, давай. Продукты же привезти должны

были еще. А мы пока… – окидываю глазами коробку, – разберемся что тут к чему.

– Ну и чего рычишь ? – интересуется племяш, когда вытаскиваем содержимое коробок в комнату, где Нина обустроилась с дочкой. – Совсем девку застращал.

– Тебя спросить забыл, как мне с ней разговаривать, – огрызаюсь в ответ.

– Инструменты где? – флегматично спрашивает он.

Молча приношу небольшой чемоданчик, и дальше мы работаем молча.

К сожалению, Макс оказывается прав – маятник это какое-то демоново изобретение. Потому что мой помощник, которому я скинул список покупок, выбрал хитровыебанную модель кроватки, решив, что раз я попросил самое лучшее, то надо выложиться по полной.

Мы перенастраивали ее три раза, прежде чем вышло, как надо.

Даже не сразу заметил, что Нина с дочкой, похоже, давно уже наблюдают за нами. Встречаюсь с ней взглядом, и Рязнова тут же смущенно отводит свой.

– Я там чай сделала, только он, наверное, уже остыл.

– Холодный чай тоже отлично, – бодро заявляет Максим, пока я, идиот, туплю и заставляю ее нервничать.

– А тебя Оля не заждалась? – спрашиваю, когда Нина уходит на кухню.

– Выгоняешь, дядь? – довольно скалится он. – Мог бы и спасибо сказать за помощь.

– Сам бы справился, – бурчу на это.

Но наглец этот и не думает сваливать. Действительно идет на кухню, еще и нахваливает, как Нина накрыла на стол. Она сама смущенно улыбается, очень осторожно, словно боится, что ее тут же отругают. А я ведь помню ее совсем другой…

– А сколько Даше? – вдруг спрашивает Максим.

Рязанова замирает, мне кажется, даже прижимает дочь к себе покрепче.

– Девять, – тихо отвечает. – Почти.

Не понимаю, чего племянник так пристально смотрит то на ребенка, то на меня.

– Можно я пойду? – нервно спрашивает Нина. – Дашуле уже спать пора. Вы меня извините.

И не дождавшись ответа, сбегает. А я вопросительно смотрю на Макса.

– Чего ты примотался к ней? Своей жены мало?

– Мне? – вроде как искренне удивляется он. – Я просто вежливость проявил. И она, кстати, тоже. Потому что сказала спасибо в отличие от тебя.

– Тебе сказала, – фыркаю. – Хотя купил-то все это я.

Звучит, конечно, слегка по-скотски, но, черт подери, ведь так и есть! Она же ко мне пришла за помощью, и я ей помогаю. Разве нет?

– Ладно, поеду, – вдруг собирается племяш. – Держи в курсе твоих обстоятельств, – выразительно добавляет он, ухмыляясь, и меня не покидает стойкое ощущение, что он просек про то, что между мной и Ниной что-то было.

Проводив Максима, заглядываю в комнату к Нине – она стоит возле кроватки, тихо покачивает ту и едва слышно напевает колыбельную. Я вообще-то не падок на подобные штуки, но тут зависаю и буквально проваливаюсь в тот домашний уют, что транслирует эта картинка.