Под защитой трепетного сердца

Аштон Лия

Смысл ее переезда в Лондон, поисков работы и одинокой жизни вдруг свелся к банальным попыткам выяснить, что же она собой представляет. Она так до сих пор не поняла, кто она, если не жена Эвана? Или не одна из наследниц четы Молинье? Чего она добилась за этот месяц в своем одержимом желании «быть как все»? Разве что только нового бюджетного гардероба.

Она знала: мама, Мила и Айви не восприняли ее затею с переездом всерьез. Думали, что для нее все это лишь игра. Конечно, родные предполагали: рано или поздно Эйприл найдет работу и объединит свой доход с общим

доходом их семьи. Но почему же, черт побери, никто не предупредил ее, что сейчас она не может позволить себе такую дорогую квартиру?!

Ведь, в отличие от Эйприл, они знали, как все будет. Мила старалась лишний раз не пользоваться теми средствами, что ей причитались по праву. Она прекрасно знала цену деньгам. Айви посвятила свою жизнь преумножению капитала семьи Молинье. Они уж точно понимали, как нелегко ей придется. Но Эйприл не злилась на них… до сегодняшнего инцидента в магазине, когда услышала этот противный звук терминала, не принявшего ее кредитку.

Эйприл снова открыла ноутбук. Ей нужно было найти работу. Немедленно.

Глава 2

«Какой приятный голос», – подумал Хью.

Несомненно, австралийский акцент. Голос мягкий, хорошо поставленный. Девушка периодически смеялась, возможно, нервничала. Хотя Хью не был в этом уверен. Ее смех звучал очень естественно.

Итак, ее имя – Эйприл… Он взглянул на распечатанное резюме, лежавшее перед ним.

Она отвечала на последний из четырех вопросов собеседования. И отвечала неплохо. Хью откинулся на спинку кресла, внимательно слушая Эйприл. Ее голос звонко лился из динамиков ноутбука, заполняя собой всю комнату.

Сегодня он проводил уже третье аудиособеседование, организованное ассистенткой по набору персонала, Каро. Два других кандидата, правда, резко отличались от этой необычной девушки. Один – искусствовед, другой – специалист по античности. Их знаний более чем хватало для позиции, которую он предлагал. Но он чувствовал, что оба кандидата, используя свои профессиональные навыки, выставят все эти пыльные коробки чуть ли не кладом. Да, это и был клад, с которым он собирался навсегда распрощаться.

– Опыт работы в благотворительном фонде «Молинье фаундейшн» отражает мое понимание того, насколько важно для некоторых клиентов сохранить анонимность, – продолжала Эйприл. – Я часто общалась со спонсорами, которые просили сохранить их имена и фамилии в строжайшем секрете. Некоторые же объявляли названия своих компаний позже, уже после взносов. Как вы понимаете, и в том и в другом случае от меня требовалась внимательность и осторожность.

– Но в фонде вы были координатором социальных сетей, насколько я понял, мисс Спенсер? – сказал Хью, вновь заглядывая в ее резюме. – Откуда же взялся опыт в столь… деликатных вопросах?

Возникла недолгая пауза.

– Моя роль в фонде была гораздо шире. Я тесно взаимодействовала с директором, составляла график публикации постов, изучала комментарии. Мне точно нужно было знать, что анонсировать в публикациях фонда, какие ответы удалять. С благотворителями лучше проявлять максимальную деликатность, иначе они

просто уйдут.

Из заметок Каро Хью понял – Эйприл пригласили на собеседование главным образом из-за работы в фонде «Молинье фаундейшн». Для него же определяющим моментом станет возможность соблюдения полной конфиденциальности.

– Вы сразу же сможете приступить к работе? – спросил он.

– Конечно, – ответила Эйприл.

– Хорошо, спасибо, мисс Спенсер. Мы примем решение в ближайшее время.

На этом он прервал связь.

Эйприл покинула небольшой конференц-зал и вернулась в кабинет рекрутера.

Все казалось очень странным. Отправляясь утром на собеседование, она надеялась получить должность начинающего координатора соцсетей. Вместо этого ей предложили распаковывать какие-то коробки и ящики и тут же устроили аудио-интервью с боссом.

Напротив нее сидела Кэролайн Чжу, старший рекрутер в агентстве.

– Ох, – сказала Эйприл. – Не думаю, что получу эту должность.

Эйприл чувствовала себя ужасно. Нет, она отвечала на все вопросы хорошо, но Хью Беннел сказал ей всего пару слов, и это не похвала.

– Возможно, – безразличным тоном ответила Каро. – Но я несколько лет сотрудничаю с мистером Беннелом. На собеседованиях он всегда немногословен.

Эйприл кивнула: очень уж немногословен.

И вообще, ей мало что удалось выяснить о нем. Конечно, она знала «Конкретику» – на любом смартфоне было установлено по крайней мере одно приложение этой компании. У Эйприл было даже шесть приложений – все связаны с планированием, аналитикой и онлайн-сотрудничеством. На сайте компании значилось, что Хью Беннел – ее основатель. Больше ничего.

Также Эйприл узнала, что Хью вырос в лондонской муниципальной квартире, был единственным сыном одинокой трудолюбивой матери. После окончания университета он удалил все упоминания о себе в Интернете. Даже в Википедии о его жизни была написана всего пара строк. О фотографиях и говорить нечего.

Очень неожиданно, таинственно и даже интригующе.

– Скоро все будет известно, – продолжила Кэролайн. – Господин Беннел принимает решения очень быстро.

– Не могли бы вы чуть больше рассказать мне о вакансии?

Кэролайн надменно вздернула бровь:

– Я уже сказала, что информация строго конфиденциальна. Хью Беннелу нужен ответственный добросовестный человек, который поможет ему разобрать множество коробок с вещами. Не антиквариат, ничего криминального. Но начать нужно немедленно.

– Почему вы думаете, что я подхожу для этой должности?

– Потому что вы очень хотите работать. И вам очень нужны деньги. Я сразу вас раскусила.

Это правда. Впав в отчаяние после конфуза с кредитной кассой, Эйприл немного переделала резюме, заявив о себе как о координаторе социальных сетей. Что, по сути, было правдой. Она четко определила дальнейшую цель: работать как можно больше. Поэтому уже на следующий день после неприятного инцидента в магазине пришла на собеседование в агентство, расположенное в двух шагах от ее шикарной квартиры.