Под защитой трепетного сердца

Аштон Лия

– Мам, привет! Как дела?

– Нейт уже так хорошо разговаривает. Вчера попросил меня передать ему бисквит. Разве он не чудо?

Ирина обожала своего двухлетнего внука, стараясь как можно больше времени посвящать общению с ним.

– Как ты, крошка? – поинтересовалась она у дочери спустя пять минут болтовни о Нейте.

– Хорошо, – ответила Эйприл автоматически. – Надеюсь, что

хорошо…

– Что случилось?

И Эйприл рассказала маме обо всем: и о трогательной закладке, и о странных инструкциях нового босса. Она умолчала лишь о том, какую боль заметила в глазах Хью в последний раз, когда они виделись на кухне.

Ирина всегда умела оставаться беспристрастной:

– Если твой босс настолько черств, это не твоя забота.

Но Эйприл вовсе так не считала. Ей хотелось разгадать, что скрывает суровость Хью.

– Понимаешь, я чувствую, на самом деле он другой…

– Ты ведь всегда можешь уйти, если что-то тебе не понравится.

– Он неплохо платит.

– Я знаю…

Ирина замолчала, но Эйприл знала, о чем она думает: мама разрывалась между желанием помочь дочери с финансами, оплатить долги по карте и желанием дать возможность быть самостоятельной. И в конце концов, Ирину можно было понять: она всю жизнь поддерживала Эйприл материально, и та никогда не возражала. Они были баснословно богаты, счет кредитки исчислялся множеством нулей. Хотя единственное, что по-настоящему заслуживало оплаты, – это ее работа для благотворительного фонда. Да и то делам Эйприл посвящала час… в лучшем случае два часа в день. Львиная доля времени уходила на создание идеального глянцевого образа, фотографии и соцсети.

Никчемная, бесполезная жизнь.

– Ты же понимаешь, зачем мне все это нужно? Жить здесь, не рассчитывая на вашу поддержку!

– Конечно. И я горжусь тобой. Правда, мне все же немного стыдно: не могу перестать все время о тебе беспокоиться.

Эйприл смутилась, поняв, что мать по-прежнему не ожидает от нее слишком многого. И в этом она виновата сама.

– Но это моя работа – беспокоиться о своих детях, – продолжала Ирина. – Я твоя мать. Но вот тебе мой «нематеринский», если хочешь, совет: держись за эту работу, покрой задолженность по карте, если это тебя так волнует.

И… малышка, я все же надеюсь, что однажды ты бросишь этот ужасный хостел и вернешься домой…

– Мама, конечно! – улыбнулась Эйприл. – Я сделаю все, что от меня зависит. И даже больше. Кстати, мам, ты хранишь всякие такие штучки? Ну, наподобие детских поделок, открыток, закладок… все, что мы делали в школе ко Дню матери и прочим праздникам?

– Нет, конечно! – рассмеялась Ирина. – Но я помню, как под покровом ночи всю эту ерунду выбрасывали в мусор.

Эйприл проговорила с матерью еще пару минут. Положив трубку, она мысленно вернулась к Эвану и к выцветшей старой закладке.

Возможно, она просто чересчур сентиментальна? Конечно, сложно было сказать, что на самом деле чувствовала Ирина, выбрасывая ее детское творчество в помойку. Сейчас же она показалась равнодушной и даже не заметила беспокойства дочери.

Но реакция Хью была поистине необычной. Он немедленно прибежал к Эйприл, чтобы увидеть эту закладку. Он мыл чужую кружку, пытаясь отвлечься, не понимая толком, что делает. Словно его мир только что рухнул…

Эйприл чувствовала, что здесь скрывается какая-то тайна.

Глава 4

– Хью?

– Он, наверное, отключился.

– Так что будем делать? Без него мы не сможем принять решение.

Хью неожиданно вернулся в реальность, поняв, что онлайн-конференция еще не закончилась и все ждут его реакции. Он с трудом мог вспомнить, о чем было обсуждение. Ах да: исправлены ошибки приложения, появилась новая версия IOS…

Вопросы не столь важные для его бизнеса, но все же на них стоило обратить внимание. Он всегда тщательно отслеживал любые детали, касающиеся работы.

Но сейчас что-то изменилось.

Онлайн-конференция закончилась с исчезновением Хью. В квартире стало очень тихо. Откинув стул, Хью прошел в кухню, включил электрический чайник и стал ждать, пока он вскипит. В раковине стояли несколько кружек, которые он еще не успел помыть. Обычно он делал это вечером, забрасывая посуду в посудомоечную машину.

Странно, почему его вдруг так обеспокоила чашка Эйприл?

Конец ознакомительного фрагмента.