Под знаком черного Арахна
Шрифт:
Домой пришла уставшая, будто мешки на вокзале разгружала. Ныла натруженная спина. Не разгибаясь, сидела за компьютером столько часов подряд. Поднялась на свой этаж. Открыла дверь. В прихожей ее, по установившейся привычке, встречал Тимоня. Он усиленно терся об ее ноги, громко урчал, умильно щурил глаза. Как бы говорил: «Хозяйка, а ну, поройся в своей памяти, ничего не забыла?» «Фу, точно, совсем забыла. Теперь — не отвертишься. Обещала утром, что прогуляю сразу же, как только вернусь с работы. Кот верил ей. Она никогда слов на ветер не бросала. Оставив сумку на тумбочке в прихожей, взяла кота на руки и пошла вниз. Тимоня рвался из рук. Хотел сам бежать, тело требовало Нагрузки. Навстречу — соседка со старым мопсом. Животные обменялись фырканьем. Они, хоть и неплохо относились друг к другу, но этикет надо соблюдать. Анна поздоровалась с соседкой, спросила о здоровье. Услышав привычное: «Ничего, Слава Богу, скриплю потихоньку», побежала догонять своего кота. Чего доброго какой-нибудь не так лояльно настроенный пес кинется на ее сокровище. Тимоня, конечно, парень отважный, но все-таки есть такие боевые псы со стеклянным взглядом,
Открыв дверь, опустила кота на пол. Кот сразу понял, что необходимо приступать к следующему пункту давления на нее. Опять замурлыкал и повел-повел ее за собой, оглядываясь, на кухню — к холодильнику. Поднялся на задние лапки, положив передние на дверцу холодильника. «Вот ведь хитрый какой, знает, что не могу устоять перед ним», — достала кусочек печеночной колбаски. «Все, марш, с глаз моих. Дай мне отдых, в конце концов», — прогоняя взмахом руки кота. Ни кушать, ни тем более готовить не хотелось. Подумала немного. «Знаю, что сделаю», — вытаскивая из холодильника лаваш и сулугуни. «Хоть не надо готовить ужин для семьи, как это начинает делать Мария Степановна, обремененная детьми и внуками, едва переодевшись», — кроша ножом зеленый лучок и петрушку, думала она. «Теперь все перемешаем: натертый сыр, зелень. Положим на раскрытый лаваш, завернем конвертиком и на сухую сковородку под крышку», — села па пару минут, не отходя от сковородки. Через некоторое время, приподняв лопаточкой, посмотрела, не зарумянилась ли нижняя сторона. Еще чуть-чуть и можно переворачивать. Все. Теперь — в стакан ряженку, и ужин готов. Все на поднос и к телевизору, хоть новости посмотреть.
Поужинала, все время, стараясь не забывать, что каждый кусочек необходимо прожевать сто раз. У нее не получалось сто, задумываясь, начинала кушать быстро в своем привычном темпе.
Хотелось лечь, разгрузить позвоночник. Но, сначала — братья. Хотелось поделиться с ними своими тревогами. Может быть, что-то и разъяснится. С работы уже должны были прийти. Сейчас узнаем. Хорошая все-таки штука — скайп. Не выходя из дома — полноценное общение.
«Леша, привет. Как ты? У тебя все в порядке? Я вот чего тебе дергаю. Раньше не как-то не акцентировалась на этом, думала — случайность, а теперь вот сомневаюсь. Короче, замаялась я смотреть во сне ужастики про пауков. Если честно, то, конечно, не ужастики, а так. Информация какая-то навязчивая про них. Про их житье — бытье. Я на полном серьезе. Как вроде, они разумные. У тебя нет такого? Мы, помнится, все смотрели одинаковые, как под копирку, сны. Может еще у нас и сохранилась эта способность?»
«Привет, сестренка. У меня все в порядке. А насчет пауков, так мы с Виктором тоже хотели с тобой говорить на эту тему. Я тоже тревожусь. У меня такая же история. Тоже уже пару месяцев, как достают».
«А Что Виктор? Тоже самое?»
«Тоже. Сами не понимаем, что происходит? И почему именно на нас эта напасть обрушилась? Одно ясно — неспроста это. Будем выяснять, в чем дело. Мы уже делаем кое-какие шаги в этом направлении. Не беспокойся. Выясним. Положись на нас. Если будут новости, так сразу сообщим. А ты пока тоже думай. Постарайся точнее вспомнить, когда именно начались мультики. Все — целую. До связи».
Анна вышла из интернета и задумалась. К чему бы это? Почему именно пауки? Не буду заморачиваться пока. Братья позаботятся. Они такие, если что пообещали, — точно сделают, — можно не сомневаться. Они, оказывается, все держат под контролем. Насчет меня и не сомневались. Знали, что, если у них такой сюжет идет в снах, то и у меня тоже. Вот если бы только у одного… Хотя, не все же сны у них одинаковые. Только иногда, видно, какие-то знаковые, особенные. Вот так так. Анна задумалась. Стала анализировать. Когда же ей стали сниться эти сны? Когда она удостоилась чести увидеть, так сказать, первую серию? Стала отматывать события, происшедшие с ней назад, пока, как ей показалось, не нащупала кое-что.
Пару месяцев назад она, очевидно, в метро подхватила вирус. Она бы и не запомнила, кто ее мог заразить, если бы не внешность того свиноподобного мужика, что сидел рядом с ней. И если бы не его действия. Он нахально прижимался к ней, и поглядывал на нее своими отвратительно маленькими, в обрамлении белых ресниц, глазками. И дергал каким-то кургузым носом, видно был, простывшим. Она не выдержала, — только хотела встать и отойти подальше от этого несносного типа, как он вдруг скорчил ужасную физиономию, весь напрягся, и оглушительно чихнул, не прикрываясь. И на всех сидящих рядом полетели мельчайшие
Это была не ее станция, но совладать с собой не смогла. Выскочив на платформу, содрогалась в позывах. Хорошо, что в это утро не позавтракала, а то бы еще и опозорилась. Успокоившись, влажной салфеткой с усилием все вытирала и вытирала свое лицо. Пришлось ждать следующую электричку. Начальник даже удивился, когда она немного опоздала.
А через день все признаки заражения были налицо. Уже к концу следующего рабочего дня страшно болела голова, все тело ломило, горло, будто зачищали наждачной бумагой. Чувствовалось, что температура тоже высокая. Лицо покраснело. Придя с работы и выгуляв кота, даже не стала ужинать. Выпила горячий чай с имбирем, лимоном и медом и в постель. Ночью стало совсем плохо. На градуснике было — 40. Тимоня от нее не отходил. Он всегда старался помочь. Ложился на больное место и начинал вытягивать боль. Зная, что кот реально ей помогает, не стала выпроваживать его. Самочувствие было ужасным. Хорошо, что в аптечке нашелся колдрекс. Выпив его, сразу почувствовала облегчение. Удалось забыться сном. Проснувшись утром, поняла, что работе в понедельник не может быть и речи. Не сможет она поехать в Тверь на семинар. Чтобы не подвести начальника надо позвонить ему. Пусть посылает кого-то вместо нее. Видно, надолго ее подкосило. Горло страшно болело. С трудом дотащилась до кухни, подогрела молоко, положила в него мед и чуточку сливочного масла, как учила мама, и выпила, присев на табуретку. Со звонком решила не тянуть. Быстренько все скажу и сразу лягу. Трясет, значит, температура с утра уже выше 38 градусов. Набрав номер начальника, едва смогла объяснить, что к чему. Он, сначала, даже не понял, с кем разговаривает, настолько изменился ее голос.
Приведя себя в порядок, пошла в спальню. Застелив постель, легла, укрывшись пушистым пледом, маминым подарком. Тимоня тут же примостился рядом. Прикрыв глаза, лежала. Читать не могла, да и не было у нее такого желания. Глаза болели. Померяв температуру, убедилась, что как она и предполагала, температура высокая — 39. И это с утра. Что же будет ночью? Вдруг во входную дверь позвонили. «Может быть показалось?» — с надеждой подумалось ей. Не буду открывать Нет никаких сил на общение. А в дверь все звонили и звонили. Видно, точно знали, что она дома. «Только не это». — С тоской поднялась и побрела открывать. Мимолетно глянула на Тимоню, который вдруг весь подобрался, заворчал. Удивилась его поведению. Что это с ним. Кого чует и уже не расположен к контакту? Заглянув в глазок, не поверила. Перед дверью топтался шеф собственной персоной. «Откуда он знает, где я живу?», — пронеслось в голове. Заметив тень в дверном глазке, ее начальник заулыбался. «Ну, наконец-то, уже забеспокоился. Не придется ли открывать со слесарем. Вдруг дело настолько плохо, что надо спасать?», — глядя на нее, пробормотал он. Анна все стояла, не приглашая гостя. «Я вас заражу. Вам не стоит сейчас со мной общаться», — попыталась спровадить гостя.
«Я заразы не боюсь, У меня с детства очень сильный иммунитет» — шеф и не думал уходить. «Честно говоря, мне не до гостей, простите уж великодушно за прямоту». «Понимаю, вхожу в положение, не обижаюсь. Но спровадить меня не получится» — немного потеснив ее, пролез мимо. В одной руке держал изумительной красоты бутон розы. А в другой — тяжелый пластиковый пакет. Протянул розу, сунул ей в другую руку пакет. И глянул на Тиму. Тот, припал к полу, намериваясь броситься на незваного гостя. Уши прижаты к голове, холодный взгляд. Тимоня глухо ворчал, ощерив пасть. Это было так не похоже на доброго, обычно, кота. Анна поразилась. «Что тут происходит? Кота надо срочно убирать в спальню, а то как бы чего не вышло». Унесла Тиму в спальню, прикрыла дверь.
«Проходите», — провела гостя в гостиную. Усадила на диван, взяла вазу с книжного шкафа, пошла на кухню. Наливая воду для розового бутона, подумала: «Это точно Маринка проболталась. Вот получит она у меня на орехи! Все выболтала: и адрес, и про любимые цветы». Из комнаты донеслось: «Там в пакете молоко, лекарства, сами посмотрите». На кухонный стол, как из рога изобилия были извлечены всякие деликатесы: Черная! (она могла себе позволить лишь красную, да и то только на Новый год и день рождения), почти прозрачный розоватый балычок, истекающий жиром, сырокопченую колбаску, пакет молока, бутылку «Боржоми», огромные краснобокие яблоки, колючие киви, баночку малинового конфитюра, замороженную клюкву, саечки и бутылка финского брусничного ликера. А самым первым пошел торт «Наполеон», который она обожала. «Совсем Маринка раскололась. Все слила», — вытащила баночку каперсов. «И куда только такая прорва поместилась», — взялась за нож Анна. Надо хоть бутербродики сделать. Но из комнаты показался Даниил Борисович, аккуратно взял ее под руку и повел в гостиную. Усадил на диван. «Позвольте мне», — пошел на кухню. «А. ну, да ладно. Сил все равно нет. Пусть извиняет», — прислонилась к спинке дивана. «Зато я кофе попозже сварю. Он такого точно не пил». Ровно десять минут понадобилось, чтобы бутербродики были сделаны, поставлены на, увиденный на шкафу, поднос. На подносе же стоял ликер и рюмочки, вытащенные из буфета. Даже салфетки были обнаружены. Вообще-то Анна не любила вторжения на своей территории, но ей было настолько плохо, что она не прореагировала должным образом. Журнальный столик был подвинут прямо к ней, вкусности разложены. Заметив, что хозяйку просто трясет, спросил, где можно взять что-то теплое, чтобы укрыть плечи. Анна кивнула на дверь спальни. Шеф метнулся туда. Хотя плед лежал на кровати и взять его было минутным делом, Даниил Борисович не появлялся. Из спальни донесся приглушенный вскрик, опрокинулся пуфик, стоявший рядом с кроватью, и тут в дверях появился шеф. Лицо его было залито кровью, которая ручьем продолжала стекать сквозь пальцы, которыми он прикрыл правый глаз. Кровь капала на его красивый светло-серый свитер. Он покачивался, стоя в проеме двери.