Подарок на совершеннолетие
Шрифт:
Я счастлив за отца и Шарлотту и почти не слышу произносимую священником торжественную речь — вспоминаю, как впервые увидел эту девушку в белом: озябшую, с красным носом и малость перепуганную, в ней изначально было нечто притягательное — и вот она жена моего отца.
Мне казалось, отец никогда не оправится после смерти матери, погрязнет в сумрачном скептицизме, законсервируется в негативных эмоциях… По сути, так оно и было, пока не появилась Шарлотта. Вспоминаю Франческу… Как же она? Да никак, просто удобная «вещица», не затрагивающая ни сердца, ни ума… Было делом времени, чтобы отец утомился ее повышенной
Священник просит молодоженов обменяться кольцами, и те неловко надевают друг друга золотые ободки, приправленные вечными клятвами, потом отец целует Шарлотту в губы, и та невольно краснеет… напоминая мне Стефани.
Однажды и ее кто-то поведет по такому же церковному проходу под звуки свадебного марша — жаль, мне не суждено сделать того же под руку со своей избранницей. Кому нужен калека?
Усмехаюсь и ловлю взгляд Стефани на себе… Подмигиваю, чтобы смазать впечатление от прорвавшейся вдруг эмоции, но она лишь пожимает плечами и продолжает глядеть на меня… Не пойму, как: всепонимающе? Глупости.
«Стеф, мне никогда не ходить», говорю я ей мысленно, первым отводя глаза.
Церемония заканчивается, и все высыпают на улицу, спеша запечатлеть себя на ступенях церкви рядом с новобрачными… Они, эти знакомые незнакомцы и незнакомые знакомцы, скачут по каменным ступеням туда-сюда, туда-сюда, так что у меня почти кружится голова, и я спешно отворачиваюсь.
— А теперь фото с Александром! — произносит вдруг Шарлотта, приседая рядом со мной, так что ее белоснежное платье ложится складками, почти погребая под собой и мою инвалидную коляску, и сами бездействующие ноги тоже. Мы с новобрачной, думается мне в этот момент, похожи на большое раздувшееся безе… — Стефани, пойдем к нам! — зовет девушку Шарлотта. — Будем целовать Алекса в обе щеки.
— Не думаю, что тебе нужна такая фотография! — сопротивляюсь для вида, но они уже склоняются с обеих сторон и целуют меня в мои… враз вспыхнувшие щеки. Только этого мне и не хватало… А тут еще острые колени Стеф, обтянутые телесного цвета капроном, мелькают в разрезе ее длинного платья, заставляя меня смутиться еще больше.
— Тебе очень идет эта бабочка! — шепчет между тем девушка, касаясь пальцами моего галстука-бабочки. — Элегантен как никогда!
— С тобой мне по любому не сравниться, — вторю ей, удивляясь голубизне ее глаз. Как будто бы небо обрушилось на меня, ударив прямо по голове… — Ты сегодня просто красавица.
Она смущается, заправляет белоснежную прядь волос за ухо и снова глядит на меня своими кристально-ясными глазами. Мечтательница… Маленькая снежноволосая мечтательница.
— Ребята, пойдемте фотографироваться! — снова зовет нас Шарлотта, и мы спешим позировать для очередной свадебной фотографии.
Я медленно потягиваю пятый по счету безалкогольный коктейль, лениво размышляя о приготовленном подарке для новобрачной, когда мое внимание привлекает всплеск волнения со стороны входа в сад: присматриваюсь и — быть того не может! — узнаю высокую фигуру брата.
Юлиан.
Юлиан здесь? Неужели ему тоже послали приглашение на свадьбу?
Знаю, что последние полгода он
Франческа заявилась на свадьбу отца под руку с Юлианом?!
Адская парочка…
Быть такого не может. Они бы не решились… Не посмели. Должно быть, у меня галлюцинации, вызванные безалкогольными коктейлями: трясу головой, но тревожная картинка не исчезает… Юлиан и Франческа все также ведут приветственные беседы с гостями и кажутся донельзя довольными собой.
Осматриваюсь в поисках Шарлотты — заметила ли она новоприбывших? — и примечаю ее белое платье у павильона с закусками, она беседует с кем-то из женщин… Улыбается, оправляет пышные складки свадебного платья — и в этот момент бросает взгляд в сторону, заметив, наконец, Юлиана с Франческой, занятых, подобно ей, другим приветственным разговором — улыбка мгновенно сходит с ее лица, и наши взгляды пересекаются.
«Что они здесь делают?», спрашиваю одними глазами.
«Я не могла запретить Адриану пригласить своего сына», именно так я и интерпретирую виновато-испуганное выражение ее лица. Но откуда все-таки взялась Франческа?
Делать нечего, отставляю пустой стакан и направляюсь приветствовать пусть и званых, но далеко не желанных гостей: Юлиан замечает меня еще издали и одаривает такой широкой улыбкой, что я реально боюсь, как бы он не выворотил из суставов свои челюсти, Франческа — само очарование.
— Здравствуй, братец! — приветствует меня Юлиан.
— Давненько не виделись, — отзываюсь я.
— Так ты, вроде, не особо скучал?
— Времени не было, уж извини.
И мы замолкаем, словно два боевых петуха перед решающим, победным броском.
— Хорошо выглядишь, — перенимает эстафету Франческа. — Совсем взрослый стал… Наверное, не одно девичье сердце успел разбить за это время!
Пристально смотрю ей в глаза, пытаясь понять, издевается ли она надо мной или просто круглая дура… На дуру она мало похожа, значит, все-таки издевается. Сглатываю обиду, готовый отозваться ответной колкостью, когда голос отца прерывает наш милый тет-а-тет:
— Здравствуй, Юлиан… Франческа…
— Отец.
— Адриан. — Таким приторным голоском можно было бы поливать торты вместо глазури… — Поздравляю со счастливым событием! — и она протягивает бывшему возлюбленному руку, которую тот нехотя пожимает. — Шарлотта, это тебе, — теперь она вручает девушке в белом подарочный конверт бледно-розового цвета.
Шарлотта касается его с осторожностью, словно ей подали ядовитую змею, и едва сдерживается, чтобы не отбросить его в сторону, но произносит «благодарю» почти недрогнувшим голосом. Я ей даже восхищаюсь…
Мы все неловко молчим, пока я наконец не произношу:
— Шарлотта, можно тебя на пару слов. У меня тоже есть для тебя подарок…
Юлиан на секунду меняется в лице: должно быть, знает, какие подарки я люблю преподносить… И в этот момент я сожалею, что мы не выпустили бабочек раньше: говорят, святая вода изгоняет злых духов, так и мои бабочки, выполнив ту же функцию, могли бы избавить нас от этой адовой парочки. Чур меня, чур…