Подборка стихов - часть первая
Шрифт:
Вдруг свела ее судьба с пареньком простым,
улыбнувшись, он сказал: "Тю, чего грустим?
Меня Жориком зовут. Выпьем или как?"
и сплясал перед Аннет танец краковяк.
Он привел ее к себе, водкой угостил.
Вдруг подумала Аннет: "Жорик очень мил".
И, расслабившись, Аннет быстро напилась,
с Жориком вступив затем в половую связь.
Сладкая, горячая ночь у них была,
ведь на этот раз Аннет не в гробу спала!
С
изменилася Аннет, полюбив разврат.
Перекрасилась она, стала веселей,
стала рэйвы посещать. (Жорик был ди-джей).
Все подходят к ней: "Аннет? Неужели ты?
Мы не знали, что в тебе столько красоты!"
Парни все теперь хотят с ней потанцевать,
в общем, счастлива Аннет - незачем скрывать.
Светятся глаза у ней, светится душа...
Девушки! Любите жизнь! Жизнь так хороша!
Не мрачнейте - это вам, правда, не идет.
Улыбайтесь до ушей - счастье вас найдет!
Вариант: Жорик вас найдет!
1999 год.
Снова про Аннет.
В известный рок-клуб я однажды забрел,
я был "под шафэ" уже малость.
Со сцены гремел чумовой рок-н-ролл,
толпа там вовсю отрывалась.
Внезапно я встретил красотку Аннет
она подошла ко мне с пивом:
"О, Костик, привет! Сколько зим, сколько лет!"
– скользнув по мне взглядом игривым.
Аннет несказанно была хороша
опять перекрасилась крошка.
Мы выбрали столик себе не спеша,
решив пообщаться немножко.
– Аннет, что случилось? Ты так весела,
кокетлива и сексапильна.
Когда-то ты грустной девчонкой была,
была депрессивной стабильно.
– Да брось, Костик, лапа, что было - прошло,
в то время я думала много.
Тогда мне казалось, что жить тяжело,
о смерти молила я Бога.
Потом вдруг опомнилась - жизнь-то идет,
у каждой подружки есть парень.
Придумал, наверное, не идиот,
чтоб дать каждой твари по паре.
И я полюбила, и вдруг поняла,
что время бежать от маразма.
Какой же я дурочкой раньше была
до первого в жизни оргазма!
Любовь потрясла, восхитила меня!
У зеркала стала вертеться:
красивая девка я, вся из огня,
сама не могу наглядеться.
Так хватит, решила я, время терять!
Вон сколько вокруг наслаждений
хочу целоваться, в объятьях стонать,
и двух тут не может быть мнений.
Ах, сладостной суки мне нравится роль,
я - сука, я - сладкая сука...
Да! Кроме любви, есть еще алкоголь
ведь
Еще - сигареты, еще - рок-н-ролл,
кайфов в этой жизни немало.
Все в жизни - наркотик, всем нужен укол,
такой, чтоб потом не ломало.
Ты, кстати, порнушку мне дать обещал:
я порно теперь полюбила.
А помнишь, ты "чуйкой" меня угощал?
Меня тогда мощно прибило.
Пойдем потанцуем?
– мы встали с Аннет,
и, пусть ее мощно шатало,
под трэш станцевали мы с ней менуэт,
потом вместе вышли из зала.
... А ночью она обнимала меня,
стонала, кричала от страсти.
Проснулись мы поздно, уже в свете дня,
она мне сказала: "Ну здрасьте..."
Я ей любовался, сидел и курил,
и гладил рукой ее тело.
Она бормотала: "Подлец... Заманил..."
и вся от стыда розовела.
Потом вдруг привстала, довольно смеясь,
в меня запустила подушкой...
Мы вновь обнялись, на постель повалясь,
с Аннет, моей новой подружкой.
2000 год.
Подражание Есенину.
Что, народ, рощи-брови насопил?
Тихий вечер закатностью ал.
В кабаках свою душу я пропил,
Потому что на все я поклал.
Протеленькал кудлатую юность,
Сердце выпеснил бредью стихов.
А когда-то ведь в жидкую лунность
Гонял я незримых коров.
Шеи ног расставлю пред вами.
Люди, бойтесь господних грабль!
Посмотрите, как над головами
Проплывает кобылий корабль!
Златою подковою месяца
Лягнул меня звездный конь.
Я сижу, клювом в рюмку свесясь,
Эй, паскуды, меня не тронь.
Эх вы, черти. Не видеть нам рая.
Где же, милые, наша крепь?
Спев, уйду я, ушами махая,
Умирать в голубую степь.
2003 год.
Поэт и джинн (естественно-разговорное представление в шести частях)
Часть первая.
В Центральном Доме Журналиста,
Что на Никитском на бульваре,
Я заказал себе грамм триста
Хорошей водки в местном баре.
Мне тут же принесли графинчик,
Я пробку снял и удивился
Передо мною мелкий джиннчик,
Размером с рюмку, появился.
"Ты кто? Откудова ты взялся?"
его спросил я ошалело.
А он на палец мой взобрался
И пропищал довольно смело:
"Я - дух, страны волшебной житель,
Али-Гасан-ибн-Абдрахманыч.
Но ти мене, мой повелитель,
Зови, пожалста, Рахманыч".
Тут я Рахманычу заметил,