Подданная
Шрифт:
— Трудно сказать. Это место реальное и нереальное одновременно. Я называю это истоками алхимии.
— А голос?
— Это место для меня неотделимо от голоса. Истоки — это истоки. Про них я знаю не так много. Они сведущи в алхимии, немного ревнивы, очень ласковы и во всем мне помогают. Советами. Реального воплощения у них нет.
— Так тогда они...
— Перенесли мой разум из комнаты алхимиков, не позволили стереть память и погрузили в сон. Сон, где я смогла отдохнуть. Поверь, это мне очень пригодилось. Иначе я бы сошла с ума.
— А что было дальше?
А дальше был ад. Ира очнулась в самом настоящем аду.
— Успокой эту сумасшедшую! Сделай же что-нибудь!
— Да что я могу?
— Что угодно! Аккуратнее, не зацепи знаки! Не цепляй знаки, идиот! Ты только что угробил все, что мы сделали! Понимаешь?! Все! Иди, вытащи кого-то из девиц, может хоть одна в живых осталась. Хотя. Все. Я тебе говорил, не цепляй знаки! Они там все передохли, придурок!
— Так обороняться мне как?! Она меня своими камнями зашибет. Кто же знал, что рыжая не маг огня, а земли? Мы тут везде противоогненную защиту поставили!
Колдун закашлялся, что-то рядом громыхнуло. Ира медленно вставала, на всякий случай, пригибаясь.
— Что тут произошло? — Ноэль смотрел на происходящее и ничего не понимал, как и Ира тогда.
— Все просто. Когда они привели Лену в эту комнату, то та заметила меня. Я лежала без движения и не дышала. Это естественное состояние, когда попадаешь к Истокам. Но она этого не знала. А потом еще колдун пошутил, что я слабенькая была, умерла. И было бы неплохо позабавиться с моим трупом. Вот сила Лены и вышла из-под контроля.
— Странно это. Почему они не приготовились к такому повороту?
— Они посчитали ее огненным магом. А она управляла землей.
— Получается, вы освободились?
— Только мы с Леной, хоть и гораздо позже. Во время сражения этот колдун повредил знаки, которые держали девушек в заклинании стазиса. Заклинание обратилось, и они умерли. То ли от голода, то ли от старости. Колдун удрал.
— И вы победили алхимика?
— Нет, он победил нас. Когда Лена увидела меня, то состояние ярости, свойственное магам, отошло. И она потеряла сознание. А я ничего не смогла ничего противопоставить алхимику.
Видеть эту сцену было больно. Они с Леной сидели спиной друг к другу, пока алхимик орал и брызгал слюной, обещая им все кары небесные. Они пробыли в плену у этого человека больше трех месяцев, пока Ира не выдержала. Пожалуй, меньше всего Рэна хотела видеть тот момент, когда она хладнокровно загоняет нож в сердце алхимика, а тот пытается затянуть ее разум с собой.
Перед глазами вместо воспоминаний Рэны замелькали воспоминания алхимика. Неожиданно ей пришло в голову, что она может в этих воспоминаниях найти зацепки, которые помогут понять, почему их всех затащили в этот мир. Но Ноэль резко схватил ее и потянул обратно.
Очнулись они уже в реальности.
— Ты что творишь?! Нас чуть не утащило в воспоминания почти мертвеца. Даже остаточные явления опасны!
— Я думала, что увижу что-нибудь, что поможет узнать причину массового похищения.
— Что за бред. Все это полный бред! Зачем? Это все так глупо. Я не понимаю. Похитить, затереть память, случайно убить. Это как...
— У нас бы назвали это плохим кино, — сказала Рэна. — Но иногда они мне снятся. Девушки, которые погибли там.
— А что случилось с Леной? Почему она не с тобой? И... как ты выбралась из воспоминаний
— Она ушла. Мы решили пойти разными дорогами, чтобы не привлекать внимания. А выбраться мне помогли истоки. Забросили меня к алтарю с водой. Я там пробыла очень много времени.
— Мне... Мне нужно подумать, уложить в голове. А тебе поспать. — Ноэль ходил туда-сюда по своей комнате и кусал губы. Нервничал. Похоже, воспоминания Рэны его здорово поразили.
Что ж, Рэне тоже было пора. Пора сходить за утешением к Мораю.
Глава 80
Впервые Рэне требовалось столько решительности, чтобы просто постучать в дверь. Но Морай сам сказал, что утешит. И даже поцелует. Рэна горько усмехнулась. Самое неромантичное и самое заботливое предложение поцелуя, которое она получала в своей жизни. После того, как она заново прошлась по старым ранам, вспомнила гибель стольких людей, которые ни в чем не были виноваты, даже мысли приносили боль. Ведь она выжила, а они погибли.
Вдохнуть. Выдохнуть. Стукнуть пару раз. И послушать тишину. Рэна с досады прикусила губу. Поздняя ночь, Морай ведь наверняка спит! А она его еще разбудит со своей чепухой. Ладно, пускай не чепухой. Рэне сейчас катастрофически требовался рядом кто-то живой и говорящий. Кто-то, кто просто посидит рядом, может, обнимет. Кто-то, кто покажет, что она еще жива, а не задыхается там, под обломками. Не умерла со всеми, а продолжает жить. Кто-то, кто утешит и скажет, что все будет хорошо.
Хотя, когда она стучала в дверь, то прекрасно понимала, что идет ночью к взрослому мужчине и утешение может оказаться немного иным, чем она представляла. Как бы благороден и терпелив не был Морай, он все же оставался мужчиной. И, если Рэна правильно понимала, то она его привлекала. Навряд ли кто-нибудь упустил бы подобную возможность, хотя с Мораем ни в чем нельзя было быть уверенным наверняка.
Дверь раскрылась неожиданно. Морай, в одних штанах с распущенными волосами, стоял на пороге и встречал ее легкой улыбкой. Подавив в себе желание удрать, Рэна робка поздоровалась.
— Вы с Ноэлем закончили, да? — Морай взял ее за руку и втянул внутрь своей комнаты. — Проходи, присаживайся.
Рэна уселась на кровать Морая и с любопытством осмотрелась. Надо же, она почему-то считала, что комната Морая будет таком же минималистическом стиле, что и у принца, но нет. Шкафы с книгами, маленький камин, низкий столик, пара больших столов, большая кровать с теплым ворсистым пледом и четырьмя подушками. Статуэтки какие-то, подставка для оружия, даже растения кое-где, что было уж совсем странно. Огромная карта на половину стены. Уютно и необычно. От созерцания Рэну отвлекла чашка с горячим чаем, которую поставили прямо перед ней.
— Угощайся.
— Спасибо.
Рэна взяла стакан, но так и не отпила. Надо ли было что-то говорить Мораю? Рассказывать, снова выворачивать душу? Зачем она вообще пришла? Да, Морай приглашал ее, но она понятия не имела, что нужно делать и как себя вести.
Рэна отставила чай, поднялась, уже хотела было пожелать доброй ночи и уйти к себе. В любом случае, ее побег будет смотреться хоть и глупо, но не глупее молчаливого сидения.
Но не сказала ничего, потому что Морай ее обнял. Подошел, обнял сзади, а потом сел, заставив ее усесться у себя на коленях. Наверное, с любым другим Рэна бы сгорела от смущения и неловкости, начала вырываться, но...