Подельница
Шрифт:
— Не знаю. Вот что: давай я сию минуту Зиновьеву звякну, а минут через пять тебе перезвоню.
— Хорошо, товарищ генерал.
— Я щас, — сказал генерал-майор Глущенко.
— Ничего себе дела! Куда же тогда Замятина-то вместе с золотом увезли? Может, проверка какая-нибудь… московская? А, Стас?..
— Кто их знает. Может, и проверка. Вон в Москве сколько комиссий всяких насоздавали. А что, генерал тоже сомневается, товарищ подполковник?
— Не знаю! Не знаю я. Знаю только, что завтра с утра поедешь к нему, проверишь… и сразу назад. Понял? — Аверкин подвинул местный телефон к себе поближе
— Так и я говорю, товарищ подполковник — девятый час вечера…
— Ну, ладно, ты иди, а я еще тут…
Стас неторопливо собрал аппаратуру в кейс и пошел к выходу.
— До свидания, товарищ подполковник.
— Будь здоров.
— Обязательно буду, — на выходе пообещал специалист.
Не успел Аверкин попрощаться с работником, как раздался телефонный звонок от генерала.
— Слушаю вас, товарищ генерал-майор.
— Так вот, прослушка у тебя стоит уже года три. И сколько деятелей через нее из твоего кресла вылетело, пересчитай сам. А «хитрый глаз» они тебе не ставили. Это уж сам ищи, кто тебе мог такую пакость подбросить. Вот так вот. Ну, ладно, позванивай, если что. Пора идти ночевать.
— Спасибо, товарищ генерал-майор.
— Да шо ты меня все время генералом ругаешь, не знаешь, як зовут?
— Знаю — Иван Петрович.
— Во, так и говори. Ну, пока.
— Пока, — откланялся Аверкин, положил трубку на аппарат и глубоко задумался. «Утром обязательно надо зайти к ребятам в пятый». — Он достал записную книжку и сделал пометку.
Протопав восемь километров по потрескавшемуся асфальту, Замятин наконец увидел городскую окраину, светящуюся огнями. Гудели ноги, хотелось пить. Еще через полчаса он добрел до автобусной остановки. В автобусе было мало народа, и он с удовольствием развалился на кожаном сиденье, вытянув вперед ноги. В кармане была кое-какая мелочь, и он отсчитал на билет. Затем спросил у подошедшей к нему кондукторши время. Та долго всматривалась в телефон и наконец громко сообщила:
— Двадцать три пятнадцать.
— Спасибо, — кивнул ей Семен Львович и, прислонив голову к стеклу, закрыл глаза. Его разбудили на другой конечной. Автобус больше по маршруту ехать не собирался, закончилась смена, и ему снова пришлось до дома топать пешком.
Дома он снял ботинки, прошел в спальню и, не раздеваясь, лег на диван. Утром, когда проснулся, сразу же пошел на лоджию. Там с верхней плиты перекрытия свисала толстая пеньковая веревка с петлей на конце. На подоконнике не было ни золота, ни клетки, ни вороны. Он взялся за конец веревки и подергал. Она была хорошо закреплена наверху. Семен Львович зашел в квартиру, осмотрел все вокруг, заглянул в бельевой шкафчик, где была шкатулка с деньгами — деньги были на месте. — «Кому понадобилась клетка? — подумал Замятин. — А может, ворона все-таки попалась в ловушку, и ее утащили вместе с ней? Тогда кто? Нет, надо сначала позвонить Аверкину, — решил он и набрал номер. Но с другого конца провода были слышны только короткие гудки и ничего больше. — Придется идти самому, раз такое дело».
Семен Львович спал как убитый. Ему даже ничего не снилось, и он спускался по ступенькам своего подъезда, имея прочный запас энергии.
— Здравствуйте, Семен Львович.
— Доброе утро, Михайловна.
— Вы, что же, продали Клару? Такая умная была ворона! Я бы лучше сама ее у вас купила.
— Я не продавал…
— Как же не продавали, если я вчера вечером видела, как молодой человек уносил от вас клетку с Кларой?
Семен Львович взял ее за плечи и посмотрел горящими глазами в ее голубые очи.
— Что за молодой человек? — нетерпеливо спросил он.
— Ну, не знаю. Вежливый такой, улыбнулся, поздоровался…
— Описать его можете?
— Могу, а что? — Светлана Михайловна почувствовала что-то неладное.
— Да украли Клару, вот что. — Сосед запрокинул голову назад и ткнул пальцем в свою лоджию. — Видите, веревка болтается?
— Вижу, — сказала соседка.
— Самый распространенный прием домушников по проникновению в чужое жилище — с крыши. А из квартиры он уже легко и свободно выходит, как все нормальные люди, через дверь.
— Ой, что вы?! Так это был вор? — с испугом проговорила она.
— Вор. Самый настоящий.
— А на вид такой симпатичный молодой человек. Поздоровался…
— Симпатичный, говорите? А подробней вы не могли бы его описать? — вцепился взглядом в нее Замятин. Сиюминутно он снова почувствовал себя детективом.
— Смогу. Симпатичный такой, девчонки наверняка по нему сохнут. Высокий, куртка на нем летняя коричневая… Брюки спортивные с двумя полосками по бокам… ну, чего еще? Ах, да! Голова совсем острижена, наголо.
— А если фоторобот придется составить, сможете его лицо подробней обрисовать?
— Да, конечно. У меня память на лица хорошая. Особенно на мужчин.
— Особенно на молодых мужчин. Э-э, Светлана Михайловна! — с улыбкой погрозил ей пальцем Замятин. Она смущенно опустила голову. Ее тонкие губы тоже расплылись в улыбке. — Ну что ж, сходим со мной в полицейский участок? — спросил ее повеселевший детектив.
— Так подождите, я хоть продукты домой занесу.
— Да, конечно. Давайте я вам помогу.
— Нет, нет, я сама, — отказалась от помощи Светлана Михайловна. — Вы здесь подождите.
– Ну, как говорится, наше дело предложить, а ваше отказаться. Жду здесь, раз так.
В пятом кабинете проводилось оперативное совещание. Подполковник Аверкин сидел на месте старшего лейтенанта Мышкина, а тот прижимался со стулом с другой стороны стола. Лейтенант Сорокина была на своем месте.
— Ну, Григорьев! Ну, получит он у меня за этот месяц премию! Вы хоть одежду-то на нем запомнили? — сетовал Аверкин на подчиненных за вчерашнюю оплошность с домушником.
— Так фото имеется, принести? — спросил тихонько Вася.
— Мне оно не нужно. Мне нужно, чтобы вор сидел в тюрьме! — вспылил начальник. — А вы его прое… прохлопали! Люди его взяли, а вы отпустили. Ну, работнички!
— Так ведь Григорьева никто на лоджию не приглашал. Сторожил бы того… — попробовала оправдаться Ольга.