Подельница
Шрифт:
— Да, уж, прямо обхохочешься, — серьезно сказал вор. — А у нас так и назывался «Домзак».
— Ну, ладно. На сегодня хватит, а то вижу, устал ты. Если какие подробности, детали вспомнишь, позовешь через дежурного. — Ольга поднялась со стула, выключила в кармане диктофон и направилась к выходу.
— Какие еще детали? Я и так лишку наболтал.
— Ну, мало ли… до свидания. — Она вышла и прикрыла за собой тяжелую металлическую дверь.
На следующее утро, во время обхода, лейтенант Сорокина попросилась на выписку.
— Пожалуйста, —
— Ну… не совсем… еще… — растерялась Ольга.
— Не совсем, так лежите и лечитесь, — резко отрубил док.
— Ну, а можно мне хотя бы ненадолго отлучаться? — продолжала доставать доктора Ольга. — Дел много, а работать некому.
— Ну, разве что… как бы на прогулку… на свежий воздух…
— Спасибо, — сказала Ольга, глядя на вспотевший лоб лечащего врача.
Подполковник Аверкин подвинул к себе телефон и, искоса поглядывая в записную книжку, набрал номер питерских коллег. Отсутствие связи с лейтенантом Мышкиным серьезно всех озадачило. Шла уже вторая неделя после того, как он отбыл в командировку. В трубке щелкнуло, и послышался мужской суровый голос.
— Капитан Моченков, слушаю вас.
— Добрый день, капитан! Из Заозерска беспокоим, подполковник Аверкин, убойный отдел…
— Так. Что случилось, товарищ подполковник?
— В недалеком прошлом мы к вам обращались по гражданину… э-э Фатееву, подозреваемому в убийстве.
— Так, помню.
— Так вот: мы послали к вам в Питер нашего сотрудника поискать этого Фатеева. Но он куда-то запропастился.
— И как давно?
— Да уже вторую неделю ни звука, — ответил Аверкин, заслышав хихиканье коллеги с другого конца провода. — Вы не могли бы посодействовать в его розыске, а то у меня людей нет.
— В розыске кого, товарищ подполковник, Фатеева, или вашего сотрудника? — переспросил капитан, едва сдерживая смех.
— Так… обоих… бы… — Аверкин расслабил узел на галстуке, давившем горло, и обтер шею носовым платком. — Ну и духотища сегодня, — сказал он, лишь бы не молчать.
— И у нас тоже. На прошлой неделе гроза прошла, и все.
— А у нас еще ни одной не было. Может быть, в начале мая…
— Может… быть… — капитан снова выдерживал паузу. Аверкин даже представил себе, как он, зажав микрофон ладошкой, покатывается со смеху над ним и пропавшим без вести Васей Мышкиным.
— Але, — сказал в трубку Аверкин.
— Але, — ответил капитан.
— Ну, так чего решили? Поможете? — сдерживая бешенство из последних сил, спросил подполковник Аверкин.
— Ну, так… поможем, чем можем… как его?
— Лейтенант Мышкин.
— Хорошо, записал. А как он насчет выпить? — явно издеваясь, спросил капитан.
— Да нормально… норму…
— Понятно, а норма — ведро. Обзвоним полицейские отделения, больницы, морги…
— Что ты! Типун тебе на язык, капитан… — не выдержал Аверкин издевательств. — На вокзалах посмотрите,
— Знаете ли, в питерском угро безработицы нет, чтобы мы вашей ерундой занимались. В общем, глубоко не полезем, а чем можем, тем поможем. Да вы и сами давайте, работайте. До свидания. — Трубка не успела придавить клавишу аппарата, и Аверкин успел услышать из Питера громкий хохот целого отдела.
— Ну, Вася, рыло в мясе! Вернешься, разжалую в рядовые! — вслух произнес подполковник Аверкин и, оскорбленный питерскими коллегами, набрал номер Замятина.
— Слушаю внимательно, Палыч, — ответил тот.
— Сколько ты еще будешь держать засаду!? — резко задал вопрос Аверкин.
— Так вчера же решили, пока не возьмем Потапова.
— Оставь пока этого Потапова. Никуда он не денется. Сейчас отлежится на дне и где-нибудь вынырнет. Ты хорошо знаешь Питер?
— Нормально, а что?
— Слушай, съездил бы, а? Надо Мышкина найти, — просящим тоном сказал Аверкин.
— Так позвонил бы товарищам, пусть посодействуют…
— Да каким товарищам!? Они меня только на смех подняли. Ржут, как пацаны у подъезда. Самим, мол, надо, работать…
— Так можно съездить ненадолго…
— Ненадолго, Львович, ненадолго! Командировку и суточные сейчас же оформлю. Все, как положено. И куда он там мог деться?
— Только засаду давай снимать пока не будем. Печенкой чувствую, он где-то рядом. Не бросит же он свое столь выгодное предприятие. Жрицы говорили, что их у него четыре смены. Прям как на беспрерывном производстве.
— Ладно, пусть покараулят еще пару дней…. А ты тогда давай, собирайся.
— Понял, Палыч. Сейчас ребятам провиант доставлю и соберусь. Да, это… дай-ка машину часа на два. Надо за своей съездить, а то стоит в лесу, боюсь, как бы не напакостил кто.
— Так ты ее все еще не забрал?!
— А когда было?..
— Ну, ты, брат даешь! Тебе машину куда прислать? Ты где сейчас? — услужливо говорил Аверкин.
— Да дома. Клару кормлю.
— Какую Клару? — Не понял Аверкин.
— Ну, Клару… воровку-домушницу, — пояснил Замятин. — Она сейчас у меня находится, как бы под домашним арестом.
— А-а… Машину, значит, к дому подать? — уточнил начальник.
— Если можно…
— Только долго не задерживай, а то мало ли куда выехать…
— Понял, не задерживать, — весело ответил Замятин и выключил телефон.
После удачного разговора с Замятиным Аверкину немного полегчало. Он поднялся из-за стола, подошел к сейфу, раскрыл его и, отвинтив пробку с бутылочки, принял подряд две стопки коньяка. Закусив конфеткой, проделал все это в обратном порядке. Он откинул голову назад и прикрыл глаза, но вздремнуть ему не дали, послышался стук в дверь. Аверкин встрепенулся и уставился в стол.
— Да, войдите, — проговорил он сурово. В дверях стояла лейтенант Сорокина.