Подкидыш для хулигана
Шрифт:
— Что, прости?
— Я серьезно. Ты ведь Таня? Я вовсе не такая стерва, какой могла показаться, – весело произнесла она. — Поверьте, совесть меня мучила. Я приплатила кому надо, и пришла извиняться перед девочкой. И вас… вас я поздравляю со свадьбой. Алекс, если ты разлюбил меня, это ведь не повод врагами расставаться? Позвольте мне вам помочь, загладить вину? У моего отца связи, – напомнила девушка. — И я попрошу его их задействовать, чтобы помочь вам с Мариной.
— Ее зовут Марьяна, – поправила я, вглядываясь в лицо Дианы.
Улыбается,
— Я помогу, честно. Помогу ускорить процесс, – Диана говорила, обращаясь то ко мне, то к Леше. — И если у вас любовь, то я отойду в сторону. Хотя… это ведь фиктивный брак, так? И, Алекс, – девушка опустила глаза, – если вы расписались по дружбе, и у вас нет ревности друг к другу, я готова все вернуть. Можем встречаться тайно, больше никаких истерик. А с Таней мы подружимся, ведь так?
Что, блин, происходит?
Давненько я не теряла дар речи, но сейчас я просто не знаю, что ответить. Диана играет? Или правду говорит? И что значит «все вернуть, встречаться тайно»? В голове зашумело, едва я представила, что Горин сейчас возьмет, и согласится.
— Если можешь помочь – буду благодарен, а сейчас тебе и правда пора.
— Да! Уходи! – буркнула Марьяна, не оборачиваясь к Диане.
Та пожала плечами, провела ладонью по плечу Леши, и пошла к выходу.
А мне снова захотелось ударить мажора. Он не согласился вернуть отношения с Дианой. Но он и не отказался!
— Марьяна, а мы с Таней поженились, – весело произнес он вместо того, чтобы догнать Диану, и сказать, что не станет крутить с ней любовь-морковь. Подкинул весело взвизгнувшую малышку на руках, и направился к низкому столику. — Я постараюсь отпросить тебя на свадьбу, мы устроим крутую тусу!
— Большой праздник, – поправила я косноязычного парня.
— А еще нам нужно заехать к моим родителям, – вдруг сдулся Горин. — Сегодня. Но об этом потом. Рассказывай, мелкая, как ты тут?
Марьяна забралась ко мне на колени, устав висеть на Леше, и принялась болтать. А я зачем-то раз за разом прокручивала в голове образ Дианы, предлагающей Леше тайные отношения. А мне – дружбу.
И почему мне не все равно?!
— Пчелка, ты чего такая надутая? Не жужжишь даже. Непривычно.
Горин балаболил все время, пока мы были у Марьяны, и когда съездили, наконец, в опеку. Я ожидала какого-то серьезного разговора с инспектором, но у нас просто приняли документы, и попросили приехать в понедельник.
И сейчас, когда мы ехали к родителям мажора, этот самый мажор не затыкался, а занимался тем, что у него получается лучше всего – выводил меня из себя.
— Ну же, Пчелка, я не могу ехать в тишине. Ты ведь знаешь, что с водителем нужно разговаривать? – подначивал он меня. — Столько аварий случается из-за
— Что «вообще»?
— Разве ты, как приличная жена, не должна выносить мне мозг, и трещать без умолку? – заржал он, а я покачала головой.
Нет, ну какой же придурок!
— Тебе песенку спеть? – съязвила я.
— Давай! О, Пчелкина, я помню твою любовь к блатному романсу, который почему-то называют шансоном. Спой мне Круга!
Я покраснела, вспомнив, как мажор классе в шестом отобрал у меня телефон, и, к моему несчастью, открыл мой плейлист. А там… Круг, Шуфутинский и Кучин. О, как же он смеялся! Сколько припоминал!
— Спой мою любимую, а? – ухохатывался парень. — Как же там? «А стала полнокровная, как за углом пельменная, я думал ты любовь моя, а ты…»
— Горин, я сейчас тебя убью! – прорычала я. — Поверь, это тоже плохо сказывается на жизни и здоровье водителя!
— Сама виновата. Молчишь, надутая такая, – фыркнул он.
А я и правда надутая. И ничего не могу с собой поделать. То вспоминаю предложение Дианы, от которого Горин, как абсолютнейший козел, не отказался. То снова проматываю последние вопросы Марьяны, от которых ком в горле:
— Дядь Леша, а папа… он за мной не придет, да? Где он? Я соскучилась, – прошептала малышка на прощание, обнимая тоненькими ручками мажора за шею. — Ты хоть меня забери. Здесь хорошо, но я домой хочу. Заберешь?
Леша тогда лишь кивнул, а я отвернулась, чтобы не расплакаться. Ох, сколько раз я жалела себя в детстве. Мама ушла, виделись раз в месяц, папа… ненадежный, и Горин проходу не давал. Считала себя самым несчастным ребенком на свете, и вот взглянула на Марьяну, у которой в жизни никого, кроме Горина не осталось. И переосмыслила все.
— Подъезжаем, – поморщился парень, перестав надо мной издеваться.
— А твои мама с папой не удивятся, что ты женился не на Диане? – не смогла я смолчать.
И чего она меня так задела? Дружбу предложила, и это ее предложение выбесило меня едва ли не больше, чем предложение постоять в сторонке, пока они с Гориным будут любовь крутить.
— Что? На Диане? – хохотнул парень. — Пчелка, я тебя умоляю! Думаешь, я их знакомил с Ди?
— Ну, вообще-то, она – твоя девушка.
Мажор бросил на меня насмешливый взгляд, и покачал головой.
— С такого рода девушками родителей не знакомят. Так, – Горин остановил машину перед коваными воротами, – отца зовут Герман, маму – Элина. Не обращай на них внимание, ладно? Они бывают невыносимыми. Если начнут чудить, просто свалим по-быстрому. И не обижайся, если что, на их слова. Просто развернемся, и уйдем.
Я растерянно кивнула, и мы вышли из машины.
«С такого рода девушками» – крутилось у меня в голове, пока мы шли через осенний мини-сад к дому. «Значит, у них несерьезно?»