Подковы для единорога

Шмелёв Николай Владимирович

– А чего он хотел?
– удивился Борн.

– Я же говорю - песни горланил. Спать не давал - всё какую-то ламунду звал. Почти требовал... Плотник Карл, на всякий случай, свою в три парусины закатал и столярным клеем замазал. Он не знал точно, что имел ввиду усач. А вдруг это она и есть?

Грог засмеялся, а Дроут заржал так, что мачты затряслись, вибрацией передаваясь на такелаж.

– А как же теперь Карл?
– побеспокоился Пинк, начиная догадываться о причинах бурного веселья.

– Теперь из-под бушприта не вылезает, - пояснил Стив.
– Так и торчит в гальюне...

–

Откуда здесь взялся усатый прелюбодей?
– удивился Борн.
– Отсюда до "Коровяка" - о-го-го!

– Да - любовь преодолевает и не такие расстояния, - неожиданно, для всех, высказался Борис, поправляя покрывало, чем немало смутил матросов.

– Что-то я сомневаюсь, насчёт любви!
– сердито возразил Пинк.

Матросы так не считали, проведя бессонные ночи в усиленном карауле. К тому же появление Бориса вызвало некоторое смятение в неокрепших умах. Психический шок удалось предотвратить, выдав матросам праздничную порцию спиртного, в честь возвращения экспедиции. На палубе появился корабельный врач Бальк и с ходу заявил:

– Опять у команды вши завелись!

– В море?
– удивился Грог.
– Может быть, в одежде кто пронёс?

– Она же у них новая, - не согласился доктор.

– Так и купались они, в чемеричной воде, после того, как переоделись, - вспомнил Авантюрист.
– Вшивая команда! Наверное, у кого-то вошка впала в анабиоз и вот - проснулась...

– Ну так что - опять ванны принимать? С чемерицей...

– Нет, мля - с шампанским! Конечно с чемерицей! Не хватало, чтобы мы все чесались, как шелудивые! Форму перегладить горячим утюгом.

– А если утюг не поможет?
– осторожно спросил Бальк.

– Поможет!
– резко возразил Грог.
– Это смотря как гладить.... Ну не шёлковую же одежду им заказывать? Вши категорически не переносят этой ткани...

– Я слышал, что из какой-то тли отличный краситель делают, кажется красный, - вмешался Пинк.
– А из вшей нельзя?

– А-а-а!
– отмахнулся Авантюрист.
– Тебе-то это зачем, Пинкертон? У тебя любимый цвет в тон баклажану.

Руди, прислушиваясь к разговору, спросила:

– Грог, а почему ты Пинка, иногда Пинкертоном называешь? Это что - его полное имя?

– Не знаю... Просто хотелось низкорослому гному приятное сделать. Придать, хоть какую-то, степень солидности, повышающую его в глазах окружающих, да и в его собственных. А то он, бедный, извёлся весь, из-за своих комплексов: ростом мал, борода клочьями...

– Зато я петь и плясать умею!
– раздался обиженный голос.

– И пить!
– весело добавил Борн.

Рэндор, довольный успехами экспедиции, неспешно прогуливался по палубе корабля. Он обратил внимание на одну странность: все матросы занимались своими делами внизу и только один сидел на марсовой площадке, в обнимку с мачтой. Он спросил пробегавшего мимо кока Пудинга, о причине столь странного поведения моряка:

– А чего этот матрос на марсе уселся?

– Да вот, ваш Дроут сказал, что он так проголодался, что сейчас бы целым кабаном закусил!

– А матрос-то тут причём?
– удивился рыцарь.

– Его Кабаном кличут...

– Кстати, а зачем Дроуту, такие большие надбровные дуги?
–

спросил Пудинг?

– От дождя...

Кок, подойдя к орку, вежливо обратился:

– Товарищ орк!

– Повальский гоблин, тебе товарищ!

– И тем не менее - что вы будете кушать?

– Команду!
– заржал Дроут, поддерживая игру.

Вечером устроили праздник воссоединения. Каждый был в своём репертуаре и нет необходимости заново пересказывать уже известные сценарии.

...

Утром шхуна отвалила от стенки и взяла курс на остров "Каменный гриб". Предстояло принять решение, каким путём возвращаться. Трактирщик сказал, что в проливе, идущим по левобережью залива, вроде бы, никаких рифов нет, но, там есть какая-то другая опасность, о которой он толком не знал. Моряки, имеющие смелость, пройти этим путём, возвращались, несколько, загадочные. Некоторые совсем полоумные и всех тянуло обратно. Большинство совсем не вернулось. Так что, все прокладывают курс мимо города "Акулий глаз", хоть он и длиннее. "Идти мимо города - погубить всех плавучих торговцев, которые, в погоне за наживой, перетопят друг друга", - подумал Грог и усмехнулся. Его сейчас больше всего волновал другой вопрос: сколько они не путешествовали, но, никаких стад единорогов не видели. Не видели и яиц, кроме куриных. Что потом сказать Жоре? Он отогнал от себя эти мысли, как неразрешимые, на ближайшее время.

Подошёл Борн и спросил:

– Ну, что делать будем?

– А что делать будем?
– вопросом на вопрос ответил Авантюрист.
– Подойдём к проливу и посмотрим, чем там народ пугают. В случае чего подводная лодка проведёт детальную разведку.

Борн согласно кивнул, а стоявший неподалёку Дроут, равнодушно пожал плечами, давая понять, что ему всё-равно.

Пролив между островом "Каменный Гриб" и левобережьем залива "Акулья Пасть" неумолимо приближался. Как не смотрел Грог в подзорную трубу, никаких рифов, преграждающих водный путь - не заметил.

– Давай вперёд - не торопясь, - скомандовал он капитану, а тот продублировал команду рулевому.

"Люська" медленно вошла в воды залива. Грог уже давно сделал приспособление из растения "Глаз водяного дракона": шар укрепила Руди в районе форштевня, чуть ниже ватерлинии, а прозрачный черешок поднимался от него прямо к бушприту. Получилось, что-то вроде перископа, только наоборот: не из глубины разглядывать поверхность, а с палубы корабля - водные глубины. Впрочем, на подводной лодке было всё, как надо: шар, всплывая на поверхность, показывал обстановку на море.

Глядя в прибор, Грог ничего угрожающего не увидел. Прозрачность была средней терпимости и вполне сносная, для того, чтобы вовремя обнаружить опасность. По мере продвижения, стало кое-что проясняться. Ранее пугали тем, что пролив буквально забит рифами. На деле, это оказалось, не совсем, так. Точнее - совсем не так. Рифов было много, но все они расположились вдоль побережья. Хоть пролив и показался негостеприимным, пройти по нему было можно. Слухи, скорее всего, распространяли торговцы Акульего глаза. Но, всё оказалось сложнее, и рифы играли здесь роль, поскольку-постольку: на выступающих, в море, скалах - расположились сирены.