Подлунная Роза
Шрифт:
Словом, существование Томаса после всех наших приключений казалось совершенно пресным, и мы, не признаваясь себе в этом, избегали дня, когда придется навестить его. Возможно, от того, что чувствовали вину перед ним – в конце концов, мы умчались навстречу приключениям, взвалив на него весь груз ответственности. Мы могли бы заглянуть к нему вместо того, чтобы засыпать его целыми свитками с рассказами о наших странствиях… он мог бы писать нам побольше… вряд ли прошедшие годы изменили наши отношения после всего, что мы пережили вместе. Но я все равно чувствовала, насколько далеки наши
Так или иначе дальше оттягивать было нельзя. Выбрав день, мы надели лучшее, что у нас имелось, собрали все сувениры, которые могли вручить Томасу в качестве подарков, и отправились во дворец.
Возвращение в отчий дом отзывалось во мне странными чувствами. Боль, от которой раньше душа рвалась на части, все еще дремала на задворках сознания, но я старалась затолкать ее подальше, убеждала себя, что нужно радоваться встрече с Томасом, а не вспоминать о былом. Я твердила это себе всю дорогу через лес, но с каждым шагом в груди становилось все тяжелее. Прошло столько времени, я стала другим человеком, а за дворцовыми стенами хранилось прошлое, к которому я не хотела возвращаться.
Когда мы наконец вышли из полей, я удивилась тому, как сильно изменился многовековой замок за каких-то пять лет. Все казалось другим: новые ворота, плющ обвил стену там, где его никогда не было, отвалился флюгер на одной из восточных башен, а на другой, наоборот, появился. Где-то заменили крышу, где-то построили лестницу, по-другому разбили сад…
Люди, встречавшиеся нам по пути от ворот к дворцу, узнавали меня, но не все их воспоминания были добрыми. Они избегали смотреть мне в глаза, а на мои приветствия не отвечали, делая вид, что не слышат. Нам разве что не преграждали дорогу, лишь пара новых слуг строго поинтересовалась, кто мы такие, а как только услышали имена, поспешили убраться подальше. Теплый прием, ничего не скажешь.
Только Нэна, старая добрая Нэна встретила нас с радостью. Мы наткнулись на нее в саду, где она трудилась над клумбой. Увидев нас, старая цыганка всплеснула руками и, едва утерев их о передник, поспешила навстречу.
– Одри, Эдвин, вот это новость! – Она смеялась, впервые на моей памяти обращаясь ко мне по-простому. – Ну-ка признавайся, ты уже обращалась драконом?
– Я работаю над этим. – Я улыбнулась ей немного более натянуто, чем собиралась.
Даже спустя столько лет многие пути так и остались для меня закрыты. Особенно неприятно было признавать это здесь, во дворце. Я оставила свое наследство, выбрав путь колдуньи, но толком ничего не добилась… жалкое зрелище.
– Все придет, – проговорила Нэна, тепло потрепав меня по плечу. По ее взгляду мне стало ясно, что она действительно понимает, о чем я думаю. Чтобы дать мне время прийти в себя, она обратилась к моему мужу: – Эдвин, облезлая ты ворона, почему у вас еще нет детей?! Я, знаешь ли, не молодею!..
– Сбежавшие принцессы хуже младенцев, Нэна: я и с Одри едва справляюсь!.. – неуклюже отшутился Эдвин, потирая шею и уводя взгляд подальше от ярких голубых глаз цыганки.
Я обернулась, собираясь возмутиться такой наглости, но тут колдун переменился
– Томас!
Изумленный женский голос раздался с другой стороны сада. Я обернулась и увидела, как стройная женщина сбегает по ступеням навстречу Эдвину. Ее длинные черные волосы развевались, на ней было легкое белое платье. Она придерживала край подола, но так торопилась, что все равно едва не упала, поскользнувшись на земле.
– Томас?..
Она замерла прямо перед моим мужем, ее изящные белые руки уже тянулись к нему, но в последний миг она остановилась. Ясные светло-голубые глаза, обрамленные темными ресницами, смотрели на него с недоверием.
– Я его брат, Эдвин, – ответил колдун, разглядывая женщину с не меньшим изумлением, чем она его.
– О…
Она стыдливо опустила руки, делая вид, что разглаживает подол платья. Темные волосы, рассыпавшиеся по плечам, закрыли ее лицо, когда она склонила голову, и тут я заметила на ней свою диадему. Тонкий серебряный обруч, который я носила с пятнадцати лет каждый день, потому что того требовали правила.
Когда-то я мечтала избавиться от этой побрякушки, которая давила на виски и оставила след, не сошедший с моего лба до сих пор. Однако, увидев диадему на незнакомке, я испытала смешанные чувства. Что-то неправильное.
Причина, почему она могла носить диадему, была только одна, и в ту же секунду, как я поняла это, мои брови взлетели вверх.
Небо, неужели?..
– Разумеется. Томас рассказывал мне… я просто обозналась. Меня зовут Рик, я… – Она растерянно взглянула на Нэну, но затем выдохнула и заставила себя смотреть на нас с Эдвином прямо. Она всеми силами старалась сохранить лицо, но я все же заметила, что на ее глаза наворачиваются слезы. – Я жена Томаса и королева Подлунных земель. Прошу простить: я слишком растерялась. Томаса нет уже давно, и, увидев вас, я подумала, что он вернулся раньше, чем собирался. Я просто обозналась.
Мы с Эдвином переглянулись, встретив на лицах друг друга одинаковое изумленное выражение.
Выходит, наш скромник женился, не сказав нам ни слова?! Ну и новости! И куда же подевался он сам, интересно знать?
– Прошу вас, идемте, – проговорила Рик. – Я надеюсь, что смогу оказать вам достойный прием. Вы, должно быть, сильно устали с долгой дороги?
Она повела нас внутрь дворца. Оказалось, Томас оставил мою комнату свободной и запретил что-либо там менять, поэтому нас поселили именно там. Рик предложила нам сперва передохнуть после пути, но мы отказались: мы хотели как можно скорее узнать, куда исчез Томас.
– Ох… – Она растерянно взглянула в окно. – Разве вы не знали? Мы уже два года ведем войну с Бейзилом. Томас почти год находится у границ, а я здесь, управляю замком.
– Что?..
В голове не укладывается…
Я посмотрела на Эдвина.
Выходит, пока мы путешествовали, а потом наслаждались летним отдыхом, наша страна вступила в войну, и Томас сражался вместе со своей армией, рискуя жизнью? Как такое возможно? Как возможно, что он…
– Но почему он не сообщил нам? – воскликнул Эдвин, не обращаясь ни к кому конкретно.