Подмена для Ректора
Шрифт:
Он кивнул — коротким, дерганным кивком — и откинулся на спинку сиденья.
Посидел так молча, усиленно думая о какой-то омерзительной старухе, которую видел недавно в магазине канцтоваров…
И, наконец успокоившись, решил за нас обоих.
— В книгу сейчас смотреть бесполезно. Надеюсь, сама понимаешь, что она нам покажет…
Я понуро кивнула.
— И что делать?
— Не знаю я, что делать! — огрызнулся он в ответ, завел мотор и медленно, все еще успокаивая себя, вырулил на дорогу. — Для начала попробуем утолить
— Какой? — я испуганно вздернула голову.
— Самый насущный. Поехали обедать.
Обедать, сидя бок о бок на удобном, мягком диване было непросто.
На всем протяжении трапезы в маленьком ресторанчике при городской ратуше мэтр Вельфор старался ни о чем не думать и на меня не смотреть. Будто боялся, что только глянет, только подумает о чем-нибудь эдаком, так сразу и набросится — сожрет меня вместо вкуснейшего блюда из буженины с овощами и специями, которое мы в один голос заказали — в надежде на то, что острый запах отобьет другой — тот, от которого у нас обоих уже как пару часов медленно съезжала крыша.
Не отбил. Мы просто-напросто не чувствовали ничего и никого, кроме друг друга.
Хотя, в каком-то плане легче все же стало. Наевшись до состояния «прилечь бы», мы скорее хотели лениво ласкаться, нежели вгрызаться друг в друга с яростью диких животных в период размножения. И появилась робкая надежда на то, что удовлетворить магический сексуальный голод можно так же, как и прежде — без особых жертв для моей драгоценной девственности.
А там глядишь, и книга подскажет, что нам делать…
— Ты права, — подтвердил господин ректор. Отхлебнул вина и с наглым видом развалился на диване, разглядывая меня. — Пять минут твоего ротика на моем члене и, думаю, я смогу увидеть в книге то, что нам нужно.
— Что?.. — у меня просто челюсть отвисла.
И пересохло во рту от желания сделать именно это. Залезть под стол, под прикрытием скатерти расстегнуть ему брюки… высвободить горячий, налитый тяжестью орган, и прижаться к нему щекой — это для начала… потом подняться выше, обласкать языком головку, чувствуя, как мужчина весь напрягается, ничего так не желая, как схватить меня за волосы и толкнуться внутрь…
Судорожно выдохнув, Габриэль обхватил меня за шею и подтянул по гладкому дивану к себе.
— Под столом неудобно… — прошептал мне в самое ухо. — Можно и головой удариться, если расстараться… А вот в машине в самый раз будет…
Я попыталась отпрянуть от него.
— С ума сошли! Ничего я не буду… Еще и в машине, как дешевая шлюха! Отпустите, на нас уже смотрят!
Он прищурился, ослабил хватку, но полностью уйти не дал, разглядывая мое раскрасневшееся лицо и вздымающуюся от возбуждения грудь.
— Интересно… Вроде бы ханжество у нас в академии не преподавали. Откуда в тебе это, Вольная Ведьма?
— Да причем здесь ханжество? — я изо всех сил пожелала укусить его за губу и постаралась
— Притом, дорогая, что одно дело хотеть сохранить девственность, и совсем другое — вот так ломаться, когда у самой дым из ушей идет…
Я замолчала, не зная, как врать человеку, который только что подсмотрел мои истинные желания у меня же в голове.
— А сами? — резко отодвинувшись, я вдруг поняла, как отомстить. — Вы ведь не просто так хотите переспать со мной, не правда ли?
Он поднял бровь и снова отхлебнул вина.
— С чего ты взяла? Кстати, если уж на то пошло, называй меня на «ты», будь добра.
Я уселась поудобнее и принялась перечислять, загибая пальцы.
— Вы… ты хотел выгнать меня из Академии — это раз. Зачем тебе это нужно, если просто хотел меня завалить?
— Именно потому, что хотел тебя завалить. Зачем мне проблемы?
Он тщательно закрывался от меня, стараясь не допустить в голову ни одной важной мысли, и я понятия не имела, в точку ли попадаю. А это было важно. Ох как важно. Потому что, если я бью мимо, если он решит потом открыться и ткнуть мне в лицо своим же равнодушием… я просто умру от стыда.
— У его сиятельства, ректора престижной академии, могут быть проблемы с какой-то простолюдинкой?
Остановись, дура! — кричала я себе, зная, что он тоже слышит это и наверняка смеется надо мной в душе. Но я уже не могла остановиться.
— Бросил свою девушку из-за меня… Зачем? Ты же верил, что я тебя приворожила и скоро расколдую… Уволил водителя, который грубо со мной обошелся… Даже сейчас заботишься о какой-то там девственности… Какая тебе разница, останусь я невинной или нет?
— А ты настойчивая, Элайза… — он и вправду усмехнулся. — Но очень плохо знаешь мужчин… Я ведь сейчас что угодно готов тебе сказать, только бы ты мне отсосала… Хочешь, я напою тебе серенады? Расскажу, как сильно я тебя люблю?
Обидные и явно несерьезные слова прострелили меня насквозь точно молнией, шандарахнули так, что пришлось глаза закрыть — иначе бы он увидел в них все, что в этот момент происходило в моей душе. Вот только это не помогло — потому что вся моя душа лежала сейчас перед ним как на ладони.
— Глупая… — пробормотал он, снова подтягивая меня к себе. — Зачем тебе какие-то признания? У тебя вся жизнь впереди…
Со стариком, горько подумала я. И тут же пожалела об этом — теперь это действительно выглядело так, будто я присмотрела себе «аристократа помоложе».
Габриэль прислушался к моим мыслям, потом сощурил глаза.
«Хотелось бы думать, что ты не настолько предприимчива».
«Хотелось бы? Почему? Какая тебе разница, насколько я предприимчива, если я ты ко мне равнодушен…» — теперь уже я выгибала бровь. А со стороны мы снова выглядели молчаливыми игроками в «гляделки».